Лазарев, Лазарь Ильич

Лазарь Лазарев †
Имя при рождении:	Лазарь Ильич Шиндель
Псевдонимы:	Лазарь Лазарев
Дата рождения:	27 января 1924(1924-01-27)
Место рождения:	Харьков, СССР
Дата смерти:	29 января 2010(2010-01-29) (86 лет)
Место смерти:	Москва, Россия
Гражданство:	СССР, Россия
Род деятельности:	литературный критик, литературовед
Награды:

Лазарь Ильич Ла́зарев (настоящее имя — Ла́зарь Ильи́ч Ши́ндель; 27 января 1924, Харьков — 29 января 2010, Москва) — российский литературный критик и литературовед; кандидат филологических наук (1954), доцент (1987). Заслуженный работник культуры РСФСР (1977).

Биография

Участник Великой Отечественной войны, командир разведроты, лейтенант: награждён орденом Отечественной войны I степени, орденом Отечественной войны II степени, медалями. Окончил Ленинградское высшее военно-морское училище (1942), филологический факультет МГУ (1950) и аспирантуру при нём (1954). Печатался с 1950 года. Кандидат филологических наук (1954), тема диссертации "Творчество К. Симонова". Член Союза журналистов с 1959 года, Союза писателей СССР с 1960 года.

Работал в «Литературной газете» (1955—1961). C 1961 года — в журнале «Вопросы литературы», с 1992 до конца своих дней — его главный редактор.

Был художественным редактором фильмов А. Тарковского "Андрей Рублёв", "Солярис", "Зеркало".

С 1977 работал на факультете журналистики МГУ, был доцентом кафедры литературно-художественной критики и публицистики.

Похоронен на Введенском кладбище в Москве.

Семья

• Жена — Надежда Яковлевна Мирова (1927—2009), учительница литературы в Московской школе

Произведения

Критика

• Драматургия К. Симонова. — М., Искусство, 1952
• Поэзия военного поколения. — М., Знание, 1966
• Военная проза Константина Симонова. — М., Художественная литература, 1974
• Это наша судьба: Заметки о литературе, посвящённой Великой Отечественной войне. — М., 1978; 2-е изд., дополненное - 1983
• Василь Быков: Очерк творчества. — М., Художественная литература, 1979 (на англ. яз. — 1987)
• Константин Симонов. — М., Художественная литература, 1985
• То, что запомнилось. — М., Правда, 1990;
• Шестой этаж, или Перебирая наши даты. — М., 1999.
• Лазарев Л.И. Записки пожилого человека. Книга воспоминаний.. — М.: Время, 2005. — 544 с. — ISBN 5-94117-058-0.

Другие произведения

• Липовые аллеи [пародии]. М., 1966 (в соавторстве с Ст. Рассадиным и Бен. Сарновым, переизд. 2008)

Признание

• Заслуженный работник культуры РСФСР (1977).
• Премия фонда Знамя (1993).
• Член Русского ПЕН-центра (1995).
• Член Союза Журналистов СССР (с 1959 г.).
• Член Союза Писателей СССР (с 1960 г.).
• Пенсия Президента РФ (с 1995 г.).
• АРСС (1997).
• Председатель комиссии по литературному наследию И. Черноуцана (1990).
• Член общественной редколлегии издания серии «Судьбы книг».
• Член редсовета ежемесячника «Накануне» (с 1995 г.).
• Член редсовета журнала «Русский еврей» (с 1996 г.).

Ссылки

• [www.slovopedia.com/2/203/237118.html Л. И. Шиндель в Большом энциклопедическом словаре]
• [magazines.russ.ru/authors/l/lazarev Л. И. Лазарев в Журнальном зале]
• [www.svobodanews.ru/content/Transcript/138836.html Л. И. Лазарев на радио Свобода]

Отрывок, характеризующий Лазарев, Лазарь Ильич

Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.