Карно, Лазар

Лазар Карно
Награды:

Лаза́р Карно́ (фр. Lazare Nicolas Marguerite Carnot; 13 мая 1753, Ноле — 2 августа 1823, Магдебург) — французский государственный и военный деятель, инженер и учёный. Первым предложил название «Комплексное число». Имел репутацию честного республиканца, был одним из архитекторов новой армии Первой республики.

Ранние годы и начало деятельности

Лазар Карно родился в многодетной (18 детей) семье адвоката. В 1773 году окончил военную школу и поступил на службу в инженерные войска в чине 1-го лейтенанта. Окончив курс в Мезьерской школе военных инженеров, служил инженером в Кале и в 1784 году издал сочинение «Опыт о машинах» (фр. Essai sur les machines), заслужившее впоследствии лестную оценку Араго. В том же году Карно представил в Академию наук мемуар о воздухоплавании и получил от Дижонской академии премию за похвальное слово Вобану. В часы досуга Карно писал также стихи. В 1788 году Карно обратил на себя внимание мемуаром «Sur l’utilité des places fortes а la frontière», a в следующем году возбудил сильное недовольство своего начальства тем, что в вопросе об укреплениях высказался против господствовавших взглядов; он был арестован, но скоро освобожден по приказу министра Пюисегюра. Представил Учредительному собранию несколько мемуаров по текущим вопросам, между прочим — о способах улучшить финансы государства. Избранный в 1791 году депутатом в Законодательное собрание Франции, был членом комитетов дипломатического и народного образования, но скоро посвятил себя преимущественно вопросам военного дела.

Революция. «Организатор Победы»

В сентябре 1792 года Карно был избран членом Конвента, который назначил его одним из шести комиссаров для организации военной обороны на границе Восточных Пиренеев. Успешно исполнив это поручение, Карно в январе 1793 года был назначен членом Комитета Общественного Спасения, который поручил ему составить доклад о желательных присоединениях новых территорий к республике. В ближайшие за тем месяцы Карно представил Конвенту ряд докладов о присоединении княжества Монако, смежных с Лотарингией коммун, Брюсселя и других частей Бельгии. Когда конвент, по мысли Карно, издал в марте 1793 года декрет о посылке в департаменты 82 комиссаров из членов конвента с целью «ознакомить сограждан с новыми грозящими отечеству опасностями и собрать силы, достаточные для рассеяния неприятелей», Карно оказался одним из таких комиссаров и несколько месяцев состоял при Северной армии. Отозванный Конвентом в Париж, Карно был назначен (14 августа 1793) членом Комитета общественного спасения, причём ему было вверено заведование персоналом и движением войск.

Вместе с Журданом стал соавтором победы над австрийцами в битве при Ваттиньи 16 октября 1793 года. В составе Комитета Карно оставался до 5 марта 1795 года и проявил изумительную деятельность, создав четырнадцать армий, организуя оборону по всей границе и руководя военными действиями. Изучение архивов Комитета общественного спасения показало, что все декреты и вся переписка по военным операциям были делом Карно. Огромные услуги, оказанные им, были оценены современниками, присвоившими ему почетное прозвание «организатора победы», и спасли Карно, когда по наступлении термидорианской реакции против якобинского террора (в котором Карно никакого фактического участия не принимал) враги Карно требовали его преследования.

С 5 по 19 мая 1794 года Карно занимал пост Председателя Конвента.

Член Директории. Бегство

Избранный в 1795 году членом Директории, Карно вместе с Бонапартом выработал план похода в Италию. С апреля по июль 1796 года и с мая по август 1797 года Карно был президентом Директории. Происшедшие между членами последней несогласия вызвали со стороны Барраса, Ребеля и Ларевельера-Лепо решение подвергнуть Карно и пятого члена Директории, Бартелеми, задержанию и изгнанию по обвинению в роялизме (переворот 18 фрюктидора, 4 сентября 1797). Вовремя предупреждённый, Карно бежал в Швейцарию, откуда перебрался в Южную Германию. Здесь он написал «Réponse au rapport fait sur la conjuration du 18 fructidor au conseil des CinqCents par J.-Ch. Bailleul».

Возвращение во Францию и конфликт с Наполеоном

Став первым консулом, Бонапарт разрешил Карно вернуться во Францию и назначил его генерал-инспектором армии, а в апреле 1800 года — военным министром. Не разделяя многих взглядов и планов Бонапарта, Карно в октябре 1800 года вышел в отставку. Избранный в марте 1802 года членом Трибуната, Карно подал голос против учреждения почетного легиона, против пожизненного консульства и против установления империи.

Научная деятельность

Как учёный, Карно в основном занимался математическим анализом и геометрией. Ещё будучи членом Директории, он издал (1797) свои «Размышления о метафизике исчисления бесконечно малых» («Réfléxions sur la methaphysique du calcul infinitésimal»), переведённые на английский и немецкий языки. Начиная с 1801 года, Карно написал ряд ценных монографий и мемуаров, представленных институту, в основании которого (1795) он принимал деятельное участие. Важнейшие из них (также переведены на иностранные языки): «О соотношении геометрических фигур» («De la correlation des figures en géometrie») (1801); «Геометрия положения» («Géométrie de position») (1803); «Principes fondamentaux de l'équilibre et du mouvement» (1803); «De la stabilité des corps flottants» (1814) и другие. В 1810 году Карно издал составленный им по поручению Наполеона «Трактат о защите крепостей» («De la défense des places fortes»), переведенное почти на все европейские языки (выдержки были переведены на русский язык генералом Н. А. Зварковским). Углублённо он занимался вопросом надобности комплексных чисел и разбором различных способов обоснования анализа, выступал с критикой теории аналитических функций Жозефа Луи Лагранжа, что стало одной из предпосылок реформы анализа в начале XIX века. Стал предшественником Жана-Виктора Понселе в вопросах проективной геометрии.

Также Лазар являлся автором авторитетного трактата по теории машин (механических устройств). Следуя духу своего времени, он считал, что для достижения наивысшего коэффициента полезного действия (к. п. д.) системе нужно избегать удары, трение и резкие, скачкообразные, изменения скорости, считая их потерей «живой силы». Исследования по построению машины с наибольшим к. п. д. продолжил его сын, Сади Карно, предложивший цикл с наибольшей теоретически достижимой эффективностью, названный его именем.

Поддержка Наполеону в критический момент. Изгнание

Когда в начале 1814 года Франции грозило вторжение союзных войск, Карно предложил свои услуги Наполеону и был назначен губернатором Антверпена, оборона которого составляет один из блестящих военных подвигов Карно. Монархическая реакция против революции побудила Карно издать брошюру («Mémoire adressé а S. M. Louis XVIII, roi de France»), в которой он с большой смелостью отстаивал завоевания революции и указывал ошибки королевской власти и роялистов. Когда Наполеон вернулся с острова Эльбы (20 марта 1815), Карно был назначен министром внутренних дел и возведён в графское достоинство. В эпоху Ста дней Карно организовал Societé pour l’instruction élémentaire, оказавшее большие услуги делу образования и существующее до сих пор. После битвы при Ватерлоо и вторичного отречения Наполеона Карно был избран членом временного правительства и принимал все меры к предупреждению занятия Парижа союзными войсками. 24 июля 1815 года правительство Людовика XVIII издало декрет об изгнании Карно. Он поселился в Магдебурге, где и провёл последние годы жизни. В это время он издал: «Opuscules poétiques» (1820); «Don Quichotte, poème héroï-comique en six chants» (1820); «Télémaque dans l’ile de Calypso» (1822); «Mémoire sur la fortification primitive» (1823). В 1834 году в Антверпене воздвигнут памятник Карно в честь защиты этого города в 1814 году, а в 1881 году поставлена статуя Карно на родине его, в Нолэ. В 1889 году останки Карно перевезены из Магдебурга в Париж и погребены в Пантеоне.

Династия Карно

Сыновья Карно «разделили между собой» профессии отца:

• Сади Карно — великий физик, основоположник термодинамики.
• Ипполит Лазар Карно — политик.

Внук Лазара Карно, сын Ипполита, Мари Франсуа Сади Карно, был инженером, политиком и президентом Франции, убит анархистом в 1894.

См. также

• Теоремы Карно
• Формула Борда-Карно
• Мало, Жак

Литература

• «Mémoires sur Carnot, par son fils Hippolyte C.» (1863).
• Arago, «Biographie de Carnot» (1850);
• P. F. Tissot, «Mémoires historiques et militaires sur Carnot» (1824);
• A. Picaud, «Carnot, l’organisateur de la victoire» (1885);
• Bonnal, «Carnot d’après les archives nationales, le dépôt de la guerre et les séances de la convention» (1888).
• Дерюжинский В. Ф. Карно, Лазарь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.philatelia.ru/bonapart/plots/?more=1&id=88 Информация с сайта Дмитрия Карасюка]

Отрывок, характеризующий Карно, Лазар

Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.