Лайтман, Михаэль Семёнович
Поделись знанием:
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
| Михаэль Лайтман | |
| מיכאל לייטמן | |
 | |
| Имя при рождении: |
Михаил Семёнович Лейтман |
|---|---|
| Дата рождения: |
31 августа 1946 (77 лет) |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Сайт: |
[www.laitman.ru/ tman.ru] |
Михаэ́ль Ла́йтман (тж. Михаи́л Семёнович Ла́йтман; имя при рождении — Михаи́л Семёнович Ле́йтман[1]; род. 31 августа 1946 года, Витебск) — израильский каббалист, основатель и руководитель международной академии каббалы «Бней Барух» и института исследования каббалы им. Й. Ашлага (ARI — Ashlag Research Institute),[2] член «Всемирного совета мудрецов»[3]. Ученик каббалиста Баруха Ашлага. Кандидат философских наук. Аттестат профессора онтологии и теории познания[4] выдала общественная организация[5] Высшая межакадемическая аттестационная комиссия «Международного межакадемического союза».
Содержание
Биография
Родился 31 августа 1946 года в Витебске.[6]
В 1971 году окончил Северо-Западный заочный политехнический институт, где получил специальность инженера-электрика.[1][6]
В 2004 году в ИФ РАН под научным руководством академика РАО Л. П. Буевой защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата философских наук по теме «Каббала как форма иррационального сознания» (Специальность 09.00.13 — «Религиоведение, философская антропология, философия культуры»). Официальными оппонентами выступили доктор философских наук, профессор В. М. Розин и кандидат философских наук Л. С. Макарон. Ведущая организация — МПГУ.[7]. В сентябре 2004 года негосударственная организация сомнительной репутации[5] — Высшая межакадемическая аттестационная комиссия «Международного межакадемического союза» выдала Лайтману аттестат профессора[4]. В интервью газете Едиот Ахронот Лайтман рассказал, что получил профессорское звание условно и должен был для его подтверждения поработать в «академии, в России», чего не произошло. «Теперь осталась только корочка», заявил Лайтман[8]. Несмотря на это, он продолжает утверждать на своём сайте, что имеет «докторскую степень по философии и каббале» от «московского института философии» Российской академии наук[9] и добавляет к своему имени «рав», которым с точки зрения раббанута Израиля не является, и PhD[10].
В 2005 году член Всемирного совета мудрецов.[3].
В 2006 году (9 сентября) участвовал в акции «круглый стол свободных голосов» под эгидой «[www.droppingknowledge.org/bin/jforum.page Dropping knowledge]» на Бебельплац (Берлин).
Последние 30 лет занимается изучением каббалы и популяризацией своего к ней подхода. Живёт в Израиле, женат, имеет троих детей.
Деятельность Лайтмана
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
| Основные книги | |
| Тора • Сефер Йецира Сефер ха-зогар • Сефер ха-бахир Сефер ха-разим • Сефер Разиэль ха-малах Книга Эц Хаим • Талмуд эсер ха-сфирот Тания • Сефер ха-илан ха-кадош | |
| Святые места | |
| Основы | |
|
Основы каббалы • Древо Жизни • Сфирот | |
| Каббалисты | |
| Авраам • Моисей • Рабби Акива | |
|
РАШБИ • АРИЗАЛЬ • Хаим Виталь | |
| Миры АБЕА | |
|
Адам Кадмон • Ацилут | |
Критика
Критика от ортодоксальных иудеев
Деятельность Лайтмана вызывает крайнее неприятие и критику со стороны религиозных и светских последователей классического подхода к каббале. Критики Лайтмана обвиняют его в сектантстве и в профанации каббалы. Ортодоксы категорически отвергают утверждения Лайтмана об отсутствии связи между каббалой и иудаизмом, апеллируя к тому, что все каббалисты прошлого и настоящего являлись и являются ортодоксальными иудеями, скрупулёзно соблюдающими галахические предписания.[11][12][13]
Несмотря на то, что все его сотрудники и ученики называют его «рав», Лайтман носит бороду, кипу, одевается ортодоксально, но раввином он не является. В современном Израиле, «раввин» — учёное звание, которое присваивается Главным раввинатом после сдачи квалификационных экзаменов по завершении иудейского религиозного образования, которого Лайтман не имеет. «На иврите учителей называют Рав», утверждает Лайтман[14].
Другая критика
При прокурорской проверке в Саратове, проведённой в августе 2007 года, из книжных магазинов была изъята книга Лайтмана «Богоизбранность», поскольку по словам сотрудника прокуратуры, было подозрение, что «издание содержит признаки экстремизма».[15][16][17][18]. Согласно справке прокуратуры, размещённой на официальном сайте Лайтмана, в ходе лингвистического исследования содержания книги, проведённого СРОО Центр языка и культуры «Слово», признаков экстремизма не было установлено[19].
Книга Михаэля Лайтмана «Тайное еврейское учение. Часть Х. Плоды мудрости», признана экстремистским материалом решением Кировского районного суда Екатеринбурга от 01.10.2015 года[20].
Некоторые высказывания
На вопрос, являлся ли Гитлер, уничтоживший шесть миллионов евреев, «инструментом божьим», Лайтман ответил, что римляне, Гитлер и Осама бен Ладен — это «марионетки Господа»[14].
На реплику А. Проханова: «Вы — советский раввин, Михаил», Лайтман ответил: «Я — не раввин абсолютно. Нет, ну, что вы! Я — абсолютный безбожник.»[21]
Интересные факты
- В 2011 году кандидат философских наук, заведующий отделом философии Центра гуманитарных научно-информационных исследований ИНИОН РАН, профессор философско-богословского факультета РПИ св. Иоанна Богослова Г. В. Хлебников полемизируя с журналистом, публицистом и историком И. В. Смирновым в журнале «Скепсис» по поводу его рецензии на сборник «Знание и вера в философском дискурсе: традиции и современность» (М.: ИНИОН РАН, 2010) ссылался на данную статью Википедии в качестве доказательства того, почему «взгляды и концепции М. Лайтмана как специалиста высокой квалификации и исследователя, работающего по этой теме интересны и рассматриваются в Сборнике».[22][23]
Книги и публикации Лайтмана на русском языке
- Лайтман М. Богоизбранность. М., 2003.
- Лайтман М. Духовный поиск. М., 2003.
- Лайтман М. Зарождение общества будущего. М., 2004.
- Лайтман М. Исторический аспект науки каббала // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М., Розин В. М. Каббала в контексте истории и современности. М.: Едиториал УРСС, 2005. — 188 с. ISBN 5-354-00783-6
- Лайтман М. Каббала и религия // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Каббала — корень всех наук // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Каббала как современное учение // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Каббала как форма иррационального сознания // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Каббалистический словарь. М., 2002.
- Лайтман М. Книга «Зоар». М., 2003.
- Лайтман М. Лестница в небо. М., 2000.
- Лайтман М. Мир. Научное исследование пользы и необходимости исправления природы человека, до подобия Высшей управляющей силе, на опытной основе // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Наука каббала. М., 2002.
- Лайтман М. Основы каббалы. М., 2000.
- Лайтман М. Плоды Мудрости. М., 1997.
- Лайтман М. Последнее поколение. М., 2004.
- Лайтман М. Постижение высших миров. М., 1995.
- Лайтман М. Развитие души. М., 2004.
- Лайтман М. Система мироздания. М., 2000.
- Лайтман М. Сравнительный анализ каббалы и философии // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Суть науки каббала. М., 2005.
- Лайтман М. Ступени возвышения. М., 1999.
- Аршинов В. И., Лайтман М., Свирский Я. И. [files.kabbalahmedia.info/mekorot/rus_o_ml-sefer-sfirot-poznaniya.pdf Сфирот познания]. — М.: ЛКИ, 2007. — 248 с. — (Традиции и ценности XXI века). — 3000 экз. — ISBN 978-5-382-00076-3.
- Лайтман М. Схема мироздания. М., 2000.
- Лайтман М. Терминология науки каббала // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Учение Десяти Сфирот. М., 2001.
- Лайтман М. Четыре мира // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
- Лайтман М. Язык каббалы // Наука каббала. Международная академия каббалы: www.kabbalah.info. 2004.
[www.kabbalah.info/rus/content/view/frame/2378 Библиотека]
См. также
Напишите отзыв о статье "Лайтман, Михаэль Семёнович"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.laitman.ru/wp-content/gallery/dokumenty/laitman_diplom-institute_01.jpg Фотокопия диплома С-ЗзПИ]
- ↑ [www.ashlag.info/ Институт исследования каббалы им. Й. Ашлага] (иврит)
- ↑ 1 2 [www.clubofbudapest.org/wwc-members.php World Wisdom Council Members]
- ↑ 1 2 [www.laitman.ru/wp-content/gallery/dokumenty/laitman_professor_diplom-3.jpg Аттестат профессора]
- ↑ 1 2 Александр Емельяненков [webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:qXs-tefU0YIJ:rg.ru/Anons/arc_2002/0322/1.shtm Куплю докторскую. Не колбасу, а диссертацию] // Российская газета 22 марта 2002
- ↑ 1 2 Мухин, Здоровец, 2005, с. 51.
- ↑ Лайтман, Михаэль [cheloveknauka.com/kabbala-kak-forma-irratsionalnogo-soznaniya Каббала как форма иррационального сознания] : Дис. … канд. филос. наук : 09.00.13 Москва, 2004. 202 с.
- ↑ [www.infokatot.com/image/users/39450/ftp/my_files/ידיעות%20שבעה%20ימים%20300710%20אולטרא%20לייטמן.pdf?id=3654677 Ультра Лайтман] Едиот Ахронот, 30.07.2010 (иврит)
- ↑ [www.kabbalah.info/engkab/abouteng.htm About Bnei Baruch | kabbalah.info]
- ↑ [www.kabbalah.info/engkab/science_and_kabbalah/articles_by_rav_laitman/index.htm Kabbalah World Center — Science and Kabbalah — Articles by Rav Michael Laitman, PhD]
- ↑ [www.rjews.net/gazeta/ezer2.shtml Письмо-ответ раву Лайтману по поводу его интервью] Михаэль Эзер. Хроники Иерусалима. 07.04.2002
- ↑ [pogrom.org.il/forum/viewtopic.php?p=4404936&sid=fa24bca82c7333b67528cebc952e0fa6 Тёмная сторона света.] Перевод статьи [news.nana10.co.il/Article/?ArticleID=172621&sid=126 Симы Бурковски, на сайте nana.co.il] (иврит). В переводе опущена, присутствующая в оригинале, реакция Бней Барух на утверждения героев статьи. [www.laitman.ru/questions-answers/1490.html Реакция Лайтмана]
- ↑ [www.kabbalah.info/ruskab/pressa/vesti-2_21_3_02.htm На правах объявления] Реакция раввина Шая Гиссера на [www.kabbalah.info/ruskab/pressa/vesti_14_3_02.htm интервью М.Лайтмана газете «Вести» 14.03.2002]
- ↑ 1 2 [honestlyconcerned.info/bin/articles.cgi?ID=KO52808&Category=ko&Subcategory=9 Каббала как глобальная сила (и Гитлер как марионетка Господа)] (нем.)
- ↑ [ria.ru/society/20070814/71520192.html Из саратовского книжного магазина изъята экстремистская литература.] // РИА Новости, 14 августа 2007 г.
- ↑ Бочарова С. А. [www.ng.ru/politics/2007-08-17/3_kartblansh.html Разговор книготорговца с прокурором] // Независимая газета, 17.08.2007
- ↑ [newsru.com/russia/14aug2007/oxumoron.html В саратовском магазине изъяли четыре книги, содержащие признаки экстремизма] // NEWSru.com, 14.08.2007
- ↑ Надежда Андреева [old.novayagazeta.ru/news/147639.html Саратов. Прокуратура уличила в экстремизме философа-евгениста, французского графа и интернет-каббалиста] // Новая газета, 15.08.2007
- ↑ [www.laitman.ru/wp-content/gallery/dokumenty/2012-10-10_spravka-bogoizbrannost_w.jpg Справка прокуратуры о книге «Богоизбранность»]
- ↑ politikym.net/habad/reshenie_syda_po_tukmany.jpg Решение Кировского районного суда Екатеринбурга от 01.10.2015 года
- ↑ Беседа М.Лайтмана с А.Прохановым www.echo.msk.ru/blog/echomsk/780919-echo/
- ↑ Смирнов, 01-03.06.2011.
- ↑ Хлебников, 07.06.2011.
Литература
- Мухин А. А., Здоровец Я. И. [books.google.ru/books?id=AWOgAAAAMAAJ&q=%D0%9B%D0%B0%D0%B9%D1%82%D0%BC%D0%B0%D0%BD&dq=%D0%9B%D0%B0%D0%B9%D1%82%D0%BC%D0%B0%D0%BD&hl=ru&sa=X&ei=GeabVZCsEIKfsgHK_5ewDQ&ved=0CCUQ6AEwAzhG Еврейское сообщество]. — М.: Алгоритм, 2005. — 236 с.
- Сахарова М. В. [scepsis.net/library/id_3048.html Православная каббала научных рефератов] // Скепсис. — 07.06.2011.
- Смирнов И. В. [www.svoboda.org/content/transcript/24093076.html Что такое Знание и вера в философском дискурсе] // Радио Свобода. — 05.05.2011. ([scepsis.net/library/id_3017.html копия])
- Смирнов И. В. [scepsis.net/library/id_3047.html Значимая секта в рекламно-философском дискурсе] // Скепсис. — 01-03.06.2011.
- Хлебников Г. В. [scepsis.net/library/id_3046.html Ответ Г. В. Хлебникова Илье Смирнову] // Скепсис. — 07.06.2011.
Ссылки
- [www.laitman.ru/ Блог Михаэля Лайтмана «Каббала, наука и смысл жизни».]
- [www.kabacademy.com/ Международная академия каббалы под руководством Михаэля Лайтмана]
- [www.laitman.ru/meetings/170934.html Михаэль Лайтман на «Эхо Москвы»: Как жить в условиях терроризма] (25.11.2015)
Отрывок, характеризующий Лайтман, Михаэль Семёнович
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
