Лакалака
Лакалака (тонг. lakalaka; в переводе — «двигаться оживлённо или с осторожностью»[1]) — тонганский танец.
Танец, предположительно, сформировался в результате синтеза нескольких древних тонганских танцев, прежде всего, меэлауфола (тонг. me‘elaufola), меутуупаки (тонг. me‘utu‘upaki; мужского танца, исполнявшегося с небольшими вёслами для каноэ) и фаахиула (тонг. fa‘ahiula; женского танца, в котором использовались сложные движения руками).[2]. Несмотря на некоторые различия, определяющую роль в формировании лакалака сыграл танец меэлауфола, который с появлением на островах Тонга христианских миссионеров был запрещён. Основным отличием было то, что меэлауфола был неформальным танцем, исполнявшимся отдельно мужчинами и женщинами и сопровождавшимся под музыку барабана, в то время как лакалака считается формальным танцем, который исполняется мужчинами вместе с женщинами без музыкального сопровождения[3]. Точное время появления танца неизвестно, но, предположительно, он появился в конце 1870 — начале 1880-х годов. К середине 1880-х годов лакалака получил широкое распространение на всех островах Тонга[2].
Непосредственно танец отражает структуру официальной тонганской речи и состоит из трёх частей:
- факатапу (тонг. fakatapu), вступительной части, в которой выражается признание представителям определённой родословной линии. Факатапу, используемая в начале лакалака, зависит от статуса сочинителя речи и той группы, которая будет исполнять танец[4];
- основной части танца, в которой отражается тема, информация о событиях, родословная отдельных людей, мифы и история деревни и другая информация;
- татау (тонг. tatau), заключительной части, в которой исполнители прощаются со зрителями и вновь поклоняются вождям деревни[5].
Фактически главным лицом в танце является так называемый пунаке (тонг. punake), который одновременно является поэтом, композитором, хореографом. Лакалака исполняется как мужчинами, так и женщинами, как правило, из одной деревни (их количество иногда достигает 400 человек[6]), которые выстраиваются в два ряда: женщины — слева, мужчины — справа. При этом расположение людей в рядах отражает социальную иерархию, существующую в деревне. Так, в центре стоят мужчины и женщины, занимающие высокий статус (например, дети вождя, директор школы и т. д.). Ближе к центру находятся лица церемониального прислуживающего статуса. В третьей позиции стоят лучшие танцоры деревни, а по краям первого ряда стоят другие лица, почитаемые в деревне из-за их достаточно высокого статуса[5].
Во время танца, который начинается со стихов, исполнители практически стоят на месте, лишь делая специальные движения руками, которые должны отражать смысл и значение стихотворных слов[7], при этом мужчины делают быстрые и энергичные движения, а женщины исполняют изящный танец с элегантными движениями рук (поэтому складывается впечатление, что исполняются два разных танца)[6]. Движения ног в лакалака минимальны, особенно для женщин, которые делают лишь пару шагов в стороны и назад и вперёд. Мужчины же более свободны в своих движениях: они могут наклоняться, крутиться, ложиться на землю[5].
Зрители лакалака остаются не без участия. Во время исполнения танца они должны дарить так называемые факапале (тонг. fakapale), или подарки танцорам. Как правило, это лубяная ткань, циновки, длинные куски европейской материи, деньги[5].
В каждой деревне лакалака исполняется не меньше раза в год и его, как правило, приурочивают к крупным торжествам, например, дню коронации или рождения тонганского монарха. Кроме того, танец исполняется на других публичных мероприятиях (например, во время открытия какого-то важного здания или деревенского праздника)[5].
В 2003 году ЮНЕСКО признала лакалака «шедевром устного и нематериального наследия человечества»[8].
Напишите отзыв о статье "Лакалака"
Примечания
- ↑ [www.palaceoffice.gov.to/index.php?option=com_content&view=category&layout=blog&id=104&Itemid=112 Lakalaka] (англ.). Palace Office of Tonga. Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/677kPjeSR Архивировано из первоисточника 23 апреля 2012].
- ↑ 1 2 Theresa Buckland. Dancing from past to present: nation, culture, identities. Studies in dance history. — Univ of Wisconsin Press, 2006. — С. 34. — 245 с. — ISBN 0299218546.
- ↑ Elizabeth May, Mantle Hood. Musics of many cultures: an introduction. — University of California Press, 1983. — С. 138. — 434 с. — ISBN 0520047788.
- ↑ Paul Spencer. Society and the dance: the social anthropology of process and performance. — Cambridge University Press, 1985. — С. 103. — 224 с. — ISBN 0521315506.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.unesco.ru/files/docs/clt/kazan/kaeppler-expert-en.pdf Adrienne L. Kaeppler. The Tongan Lakalaka: Sung Speeches with Choreographed Movements] (англ.). The Regional Meeting on the Promotion of the Convention for the Safeguarding of the Intangible Cultural Heritage for countries of Europe and Northern America. Kazan (Russia), 15 - 17 December 2004. Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/677kQC0F6 Архивировано из первоисточника 23 апреля 2012].
- ↑ 1 2 Mervyn McLean. Weavers of Song: Polynesian Music and Dance. — Auckland University Press, 1999. — С. 137. — 556 с. — ISBN 186940212X.
- ↑ Elizabeth May, Mantle Hood. Musics of many cultures: an introduction. — University of California Press, 1983. — С. 139. — 434 с. — ISBN 0520047788.
- ↑ [www.unesco.org/culture/ich/index.php Proclamation 2003: "The Lakalaka, Dances and Sung Speeches of Tonga"] (англ.). Intangible Cultural Heritage — ICH. Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/60rZwLgPj Архивировано из первоисточника 11 августа 2011].
Отрывок, характеризующий Лакалака
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
