Лак, Гэри

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гэри Эдвард Лак
Gary Edward Luck

Гэри Лак в ранге бригадного генерала
Дата рождения

5 августа 1937(1937-08-05) (86 лет)

Место рождения

Альма, Мичиган

Принадлежность

США США

Род войск

Сухопутные войска

Годы службы

1960-1996

Звание

Командовал

Командование объединённых ВС в Корее
XVIII воздушно-десантный корпус
Совместное командование специальных операций
2-я пехотная дивизия

Сражения/войны

Война во Вьетнаме
Война в Персидском заливе

Награды и премии

Медаль Министерства обороны «За выдающуюся службу»
Медаль «За выдающиеся заслуги» (Армия США) (2)
Орден «Легион Почёта» (2)
Крест лётных заслуг (4)
Бронзовая звезда (3)
Пурпурное сердце

Гэри Э. Лак (англ. Gary E. Luck) (род. 5 августа 1937) — американский военный деятель, генерал (1 июля 1993) в отставке армии США. Бывший главнокомандующий ВС США в Южной Корее и командующий Совместным командованием специальных операций.





Образование

Гэри Лак имеет степень бакалавра в области инженерии Университета штата Канзас (1959 г.), степень магистра Университета штата Флорида и докторскую степень в области делового администрирования Университета Джорджа Вашингтона. В его военное образование входит учёба в различных военных училищах и курсах, включая курсы базовой и повышенной подготовки офицеров бронетанковых войск, Штабной колледж вооружённых сил в Норфолке и Военный колледж армии США.

Военная карьера

Гэри Лак за время службы в Армии США занимал ряд командных и штабных должностей. В частности командовал ротой D 3-го батальона 69-го бронетанкового полка 25-й пехотной дивизии. Служил во Вьетнаме командиром отряда A-411 в составе 5-й группы специального назначения армии США и командиром роты С 3-го батальона 17-го аэромобильного разведывательного полка. Затем командовал 182-й ротой транспортно-десантных вертолётов в Форт-Брэгг, Северная Каролина.

В дальнейшем являлся военным помощником помощника Министра армии США по людским ресурсам и резервам, командиром 2-го батальона 17-го аэромобильного разведывательного полка и помощником начальника штаба по оперативным вопросам и планированию в составе 101-й воздушно-штурмовой дивизии.

Занимал должности начальника отдела по модернизации частей и соединений в Командовании сухопутных войск США в Европе, командира 2-й бригады и начальника штаба 8-й пехотной дивизии, директора по разработке программ развития сил и средств в Управлении заместителя начальника штаба Армии США по оперативным вопросам и планированию, а также помощника командира 101-й воздушно-штурмовой дивизии.

С августа 1985 по декабрь 1986 г. командовал 2-й пехотной дивизией в Корее. Затем с января 1987 по декабрь 1989 г. возглавлял Совместное командование специальных операций.

В декабре 1989 г. стал первым командующим Командования специальных операций армии США. С июня 1990 по июнь 1993 г. командовал XVIII воздушно-десантным корпусом; в этом качестве участвовал в Войне в Персидском заливе.

С июня 1993 по июль 1996 г. Гэри Лак являлся главнокомандующим Командования объединенных американо-корейских вооруженных сил и одновременно Вооруженных сил США в Южной Корее.

Деятельность после отставки

После ухода в отставку занимал различные руководящие должности в консультативных органах при Министерства обороны США. В 2003 году являлся советником генерала Томми Фрэнкса, командовавшего военной операцией США в Ираке. В начале 2005 года Гэри Лак был вновь направлен в Ирак с целью проинспектировать все области армейской деятельности в Ираке, и выявить её слабые места, а также предоставить руководству Пентагона свои соображения относительно необходимого количества войск в Ираке, программ обучения для иракских солдат и стратегии борьбы с повстанцами.[1]

Присвоение воинских званий

  • Второй лейтенант — 25 мая 1960
  • Первый лейтенант — 25 ноября 1961
  • Капитан — 10 марта 1964
  • Майор — 13 ноября 1967
  • Подполковник — 13 мая 1974
  • Полковник — 1 января 1979
  • Бригадный генерал — 1 августа 1983
  • Генерал-майор — 1 сентября 1986
  • Генерал-лейтенант — 1 декабря 1989
  • Генерал — 1 июля 1993

Награды и знаки отличия

  • Знак боевого пехотинца
  • Знак старшего специалиста армейской авиации
  • Знак мастера-парашютиста
  • Знак десантника воздушно-штурмовых частей
  • Идентификационный нагрудный знак офицера Штаба армии США
  • Нарукавная нашивка рейнджера
  • Нарукавная нашивка Сил специальных операций армии США

Напишите отзыв о статье "Лак, Гэри"

Примечания

  1. Lenta.ru, «[lenta.ru/iraq/2005/01/07/general/ Пентагон направляет в Ирак ревизора]», 7 января 2005

Ссылки

  • [capstone.dodlive.mil/files/2013/05/Luck.pdf Биография на сайте National Defense University]

Отрывок, характеризующий Лак, Гэри



Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!