Лалас, Алекси

Алекси Лалас
Общая информация
Полное имя	Панайотис Александер Лалас
Родился	1 июня 1970(1970-06-01) (53 года) Бирмингем, Мичиган, США
Гражданство	США
Рост	191 см
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1988—1991	Ратгерс Скарлет Найтс
Клубная карьера*
1994—1995	Падова	33 (3)
1995—1996	→  Падова	11 (0)
1996—1997	Нью-Инглэнд Революшн	57 (3)
1997	→  Эмелек	? (?)
1998	МетроСтарз	25 (2)
1999	Канзас-Сити Уизардс	30 (4)
2001—2003	Лос-Анджелес Гэлакси	69 (7)
Национальная сборная**
1991—1998	США	96 (9)
Международные медали
Золотые кубки КОНКАКАФ
Серебро	США/Мексика 1993
Бронза	США 1996
Серебро	США 1998
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Панайо́тис Алекса́ндер (Але́кси) Ла́лас (англ. Panayotis Alexander («Alexi») Lalas, 1 июня 1970, Бирмингем, Мичиган, США) — футболист, защитник сборной команды США. Участник чемпионатов мира 1994 и 1998, Олимпийских игр 1992 и 1996.

Ранние годы

До начала профессиональной футбольной карьеры Лалас также занимался хоккеем и в 1987 году фигурировал в драфте Хоккейной Лиги Онтарио, однако не был выбран ни одним клубом.

С 1988 по 1991 год провёл в команде «Ратгерс Скарлет Найтс» при университете Ратгерс. В течение этого времени он дважды входил в 3-ю символическую сборную Первого дивизиона Всеамериканской лиги, а в 1991 году в 1-ю символическую сборную Лиги.

Зимой 1992 года Лалас тренировался и играл за резервный состав лондонского «Арсенала».

«Падова»

После чемпионата мира 1994 года Лалас заключил контракт с клубом итальянской серии А «Падова». В сезоне 1994/95 за «Падова» Лалас забил 3 гола (в том числе в ворота «Милана» и «Интера»). Однако, результаты «Падовы» были слабыми и место в серии А удалось сохранить только благодаря успеху в переходных матчах.

В 1995 году Лалас подписал контракт с только что созданной лигой MLS для игр за один из её клубов, но Лига столкнулась со сложностями в организации чемпионата и отложила проведение первого сезона на 1996 год. Для поддержания игровой формы Лаласа отдали в аренду в клуб «Падова», где он провёл ещё 11 матчей до февраля 1996 года.

MLS

В 1996 году MLS перед драфтом распределила наиболее классных футболистов по 10 командам Лиги. В том числе Лалас был определен в «Нью-Инглэнд Революшн». Он регулярно играл в составе «Революшн», в сезоне 1996/97 провёл 57 матчей, забив 3 гола.

В ноябре 1997 года Лалас провёл один месяц в аренде в клубе Первого эквадорского дивизиона «Эмелек». По возвращении в феврале 1998 года он был продан в «МетроСтарз» из Нью-Йорка.

Проведя сезон 1998 года Лалас вновь был продан (вместе с Тони Меолой в обмен на Марка Чанга и Майка Амманна) в «Канзас-Сити Уизардс» в январе 1999 года. В сезоне 1999 года Лалас провёл 30 игр и забил 9 мячей, после чего объявил о завершении карьеры в ноябре 1999 года.

Однако спустя год (в январе 2001) Лалас вернулся в футбол в качестве игрока «Лос-Анджелес Гэлакси», где играл до января 2004 года, после чего завершил выступления в профессиональном футболе.

В сборной США

За сборную США Лалас в период с 1991 по 1998 год провёл 96 игр и забил 9 мячей. В том числе Лалас провёл без замен все 4 матча за сборную США на чемпионате мира 1994 года.

Также Алекси Лалас принимал участие в Олимпийских играх 1992 и 1996 (в качестве одного из трёх футболистов выше лимита по возрасту).

В 1995 году Лалас был выбран Спортсменом года в США и лучшим игроком сборной США по футболу.

На чемпионате мира 1998 года Лалас был в составе команды, но не выходил на поле. Последнее выступление Лаласа за национальную команду состоялось в 30 мая 1998 года в матче против Шотландии.

После игровой карьеры

После завершения игровой карьеры работал в качестве президента и генерального менеджера в клубах MLS: «Сан-Хосе Эртквейкс» (2004), «Нью-Йорк Ред Буллз» (2005) и «Лос-Анджелес Гэлакси» (2006—2008).

В 2006 году выбран в Зал футбольной славы США.

В настоящее время работает аналитиком и комментатором на каналах ESPN и ABC Sports.

Достижения

• Херманн Трофи, 1991;
• Игрок года клуба «Миссури Атлетик», 1991;
• Игрок года в сборной команде США (Honda Player of the Year), 1995;
• Спортсмен года в США, 1995;
• Обладатель Открытого кубка США (Кубок Ламара Ханта), 2001;
• Обладатель Кубка MLS, 2002;
• Победитель регулярного чемпионата MLS (MLS Supporters' Shield), 2002;
• Участник символической сборной «Лучшие 11 игроков MLS», 2002.

Личная жизнь

Родился в семье выходца из Греции Деметриуса Лаласа и американки Анни Хардинг Вудворс. Отец был профессором и директором Греческой национальной обсерватории, мать — писательница и поэтесса. Алекси Лалас женат, имеет двоих детей.

Брат Алекси Лаласа, Грег Лалас, также был футболистом и играл за «Тампа Бэй Мьютини», а в настоящее время работает главным редактором сайта MLSsoccer.com.

Музыкальная карьера

Лалас являлся лидером (гитара и вокал) в рок-группе «Джипсиз», которая выпустила 2 альбома Woodland и Jet Lag. В 1998 году Лалас выпустил сольный альбом Ginger и сингл Goodnight Moon на лейбле CMC International.

Ссылки

• [fannet.org/players/alexi-lalas Профиль на fannet.org]
• [www.footballplayers.ru/player/1036.html Профиль на footballplayers.ru]
• [sports.jrank.org/pages/2692/Lalas-Alexi.html Профиль на sports.jrank.org]

Отрывок, характеризующий Лалас, Алекси

«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал: