Ламберт, Иоганн Генрих

Иоганн Генрих Ламберт
Johann Heinrich Lambert
Иоганн Генрих Ламберт
Место рождения:	Мюлуз, Эльзас
Страна:	Священная Римская империя
Научная сфера:	физика, математика, философия

Иоганн Генрих Ла́мберт (нем. Johann Heinrich Lambert; 26 августа 1728, Мюлуз, Эльзас — 25 сентября 1777, Берлин) — физик, философ, математик и астроном; был академиком в Мюнхене и Берлине.

Наследие

Философия

Философские воззрения Иоганна Генриха Ламберта проявились под влиянием Вольфа, Мальбранша и Локка. После «Космологических писем» (нем. Kosmologische Briefe über die Einrichtung des Weltbaues, 1761), в которых была изложена гипотеза происхождения и иерархического устройства мироздания, Ламберт издал обширное философское сочинение «Новый органон» (нем. Neues Organon oder Gedanken über die Erforschung und Berechnung des Wahren, 1764). В нём Ламберт приближается если не к взглядам, то к вопросам критической философии, особенно в учении о видимости (Schein), то есть о таких представлениях, которые, помимо свойств предметов, обусловлены состояниями познающего субъекта. Сообщают, что в «Новом органоне» Ламберта впервые вводится в употребление философское понятие «феноменология». Иммануил Кант, находившийся в переписке с Ламбертом, хотя упоминает и о его «неопытности в метафизических умозрениях», но вообще был чрезвычайно высокого мнения о силе его ума, очень многого ожидал от сотрудничества с ним в философии и был огорчен его преждевременной смертью.

Известны работы, посвященные теории систем (нем. Logische und philosophische Abhandlungen, 1782—1787). Ламберт осуществляет теоретическое осмысление системы («система — это целое, определенным образом образованное частями»), а также — классификацию систем, включая как естественные, так и социальные и рукотворные.

Математика

Ламберт впервые доказал иррациональность чисел <math>\pi</math> (1761) и e (1766); усилить данное утверждение и доказать трансцендентность этих чисел удалось только спустя сто лет.

Ламберт стал одним из основателей неевклидовой геометрии. В посмертно изданной книге «Теория параллельных» (1786) он высказал ряд глубоких мыслей о роли «пятого постулата» в геометрии и привёл ряд теорем геометрии Лобачевского, которую считал непротиворечивой.

Ламберт также составил таблицу простых чисел до 102000 (1770), продвинул тригонометрию, теорию конических сечений и гиперболических функций. В своём сочинении «Дополнения к применению математики и их приложения» (1765) Ламберт с помощью звёздчатого пятиугольника математически обосновал мнемоническое правило Непера, используемое в сферической тригонометрии для упрощенного получения всех основных соотношений в прямоугольных сферических треугольниках.

Другие научные работы

Ламберт усовершенствовал некоторые геодезические методы, провёл исследование двигателей и трения. В физике Ламберт положил начало фотометрии.

В честь Ламберта назван астероид (187) Ламберта, открытый в 1878 году и кратер на видимой стороне Луны.

См. также

• Четырёхугольник Ламберта
• W-функция Ламберта
• Закон Бугера — Ламберта — Бера
• Равновеликая азимутальная проекция Ламберта

Литература

Сочинения Ламберта

• «Anlage zur Architektonik oder Theorie des Einfachen und Ersten in der philosophischen und mathematischen Erkenntnis» (Рига, 1771).
• «Beiträge zum Gebrauche der Mathematik und deren Anwendung» (1765, 1770, 1772).
• «Echelles logarithmiques», «Hygrométrie».
• «Insigniores orbitae cometarum proprietates» (1761).
• «Kosmologische Briefe über die Einrichtung des Weltbaues» (1761).
• «Logische und philosophische Abhandlungen» (изд. Бернулли 1782—87).
• «Neues Organon oder Gedanken über die Erforschung und Berechnung des Wahren» (1764).
• «Perspective libre».
• «Pyrometrie» (1779).
• «Photometria, sive de gradilus luminis» (1760).

Публикации трудов Ламберта в переводе на русский язык

• И. Г. Ламберт. Феноменология, или Учение о видимости (пер. К. А. Волковой) // Историко-философский ежегодник. М.: Наука, 2006. с. 105—113. ISBN 5-02-033856-7.

О Ламберте

• И. Г. Ламберт. Сборник статей к 250-летию со дня рождения. // Историко-математические исследования. — М.: Наука, 1980. — № 25. — С. 189—260.
• Колчинский И. Г., Корсунь А. А., Родригес М. Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.
• Круглов А. Н. О понятии феноменологии.// Историко-философский ежегодник. М.: Наука, 2006. С.101-104.
• Кузичева З. А. Учение о знаках Г. И. Ламберта // Современная логика: проблемы теории, истории и применения в науке: Материалы VII Общероссийской научной конференции. 20—22 июня 2002 г. СПб., 2002. С. 332—334. ISBN 5-288-03115-0
• Paola Basso Filosofia e geometria : Lambert interprete di Euclide. Firenze : La nuova Italia, 1999. — X, 263 p. ISBN 8822142357
• Athanase Papadopoulos et Guillaume Théret, " La théorie des parallèles de Johann Heinrich Lambert : Présentation, traduction et commentaires ", Collection Sciences dans l’histoire, Librairie Albert Blanchard, Paris, 2014. ISBN 978-2-85367-266-5

Ссылки

• Ламберт, Иоганн Генрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Шаль, Мишель. Исторический обзор происхождения и развития геометрических методов. Гл IV, n. 37-38.
• Статья Новой Философской энциклопедии [iph.ras.ru/elib/1616.html «Ламберт»] на сайте ИФ РАН
• Храмов Ю. А. Ламберт Иоганн Генрих (Lambert Johann Heinrich) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 152. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Ламберт, Иоганн Генрих

«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.