Ланге, Ганс-Гюнтер

Ганс-Гюнтер Ланге
Hans-Günther Lange
Дата рождения:	28 сентября 1916(1916-09-28)
Место рождения:	Ганновер
Дата смерти:	3 апреля 2014(2014-04-03) (97 лет)

Ганс-Гюнтер Ланге (нем. Hans-Günther Lange; 28 сентября 1916, Ганновер — 3 апреля 2014, Киль) — немецкий офицер-подводник, капитан-лейтенант (1 августа 1944 года), участник Второй мировой войны.

Биография

1 сентября 1937 года поступил на флот кадетом. 1 августа 1939 года произведен в лейтенанты. Служил на миноносце «Ягуар».

Вторая мировая война

1 сентября 1941 года переведен в подводный флот. В качестве 1-го вахтенного офицера совершил поход в Средиземное море на подлодке U-431.

В июле 1942 года переведен в 24-ю флотилию подводных лодок. 26 сентября 1942 года назначен командиром подлодки U-711, на которой совершил 12 походов (проведя в море в общей сложности 304 суток). Основной зоной действий U-711 были воды Арктики, где Ланге действовал против союзнических конвоев. Осенью 1943 года действовал в составе группы подлодок «Викинг», в марте — апреле 1944 года — группы «Блитц», в апреле — мае 1944 года — группы «Киль».

Трижды Ланге нападал на небольшие советские радиостанции, расположенные на островках Баренцева моря (Правды, Благополучия, Стерлигова). 23 августа 1944 года Ланге атаковал советский линкор «Архангельск» и советский эсминец «Зоркий», а через 3 дня был награждён Рыцарским крестом Железного креста.

21 сентября 1944 года в составе группы «Гриф» принял участие в нападении на советский конвой VD-1 (4 транспорта, 5 тральщиков, 2 эсминца).

16 февраля 1945 года в районе острова Бэрен потопил британский корвет «Блюбелл» (925 тонн).

В марте — апреле 1945 года участвовал в нападении на конвои JW-65 и JW-66.

29 апреля 1945 года получил дубовые листья к Рыцарскому кресту.

4 мая 1945 года лодка Ланге была потоплена у берегов Норвегии британской авиацией; 40 человек погибло, 12 человек, в том числе Ланге, были взяты в плен. В августе 1945 года освобожден. В октябре 1957 года поступил в ВМС ФРГ. Принимал участие в разработке новых видов подлодок, командовал 1-й подводной эскадрой.

С января 1964 года — командующий подводным флотом, а затем занимал высокие штабные должности. В 1972 году вышел в отставку.

Ссылки

• [uboat.net/men/lange.htm uboat.net // Lange, Hans-Günther]

Отрывок, характеризующий Ланге, Ганс-Гюнтер

Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.