Лангурла
Коммуна
Лангурла
Langourla
Показать/скрыть карты
|
Лангурла́ (фр. Langourla, брет. Langourlae) — коммуна во Франции, находится в регионе Бретань. Департамент — Кот-д’Армор. Входит в состав кантона Коллине. Округ коммуны — Динан.
Код INSEE коммуны — 22102.
Содержание
География
Коммуна расположена приблизительно в 360 км к западу от Парижа, в 60 км западнее Ренна, в 37 км к юго-востоку от Сен-Бриё[1].
Население
Население коммуны на 2008 год составляло 579 человек.
1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2008 |
---|---|---|---|---|---|---|
967 | 895 | 765 | 690 | 631 | 609 | 579 |
Климат
Климат коммуны Лангурла | |||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
Средний максимум, °C | 8 | 9 | 12 | 13 | 16 | 20 | 21 | 22 | 19 | 16 | 12 | 9 | 14,75 |
Средняя температура, °C | 6 | 6,5 | 8,5 | 9,5 | 12 | 15,5 | 17 | 18 | 15,5 | 13 | 9,5 | 7 | 11,5 |
Средний минимум, °C | 4 | 4 | 5 | 6 | 8 | 11 | 13 | 14 | 12 | 10 | 7 | 5 | 8,25 |
Норма осадков, мм | 80,6 | 52,4 | 47,9 | 64 | 57,2 | 35,8 | 49,7 | 42,6 | 48,4 | 82,9 | 78,1 | 87,2 | 726,8 |
Источник: [meteo.msn.com/monthly_averages.aspx?wealocations=wc:17976&q=Lamballe%2c+C%C3%B4tes-d%27Armor+forecast:averagesm Données climatologiques de Lamballe 2000-2007] |
Администрация
Период | Фамилия | Партия | Примечания | |
---|---|---|---|---|
1965 | 1977 | Матюрен Бедель | ||
1977 | 1983 | Жорж Альбер | ||
1983 | 2001 | Жан-Люк Монжарре | беспартийный | |
2001 | 2008 | Лоик Робер | беспартийный | |
2008 | 2014 | Пьер де Лёз | беспартийный |
Экономика
В 2007 году среди 349 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 226 были экономически активными, 123 — неактивными (показатель активности — 64,8 %, в 1999 году было 71,8 %). Из 226 активных работали 206 человек (123 мужчины и 83 женщины), безработных было 20 (11 мужчин и 9 женщин). Среди 123 неактивных 29 человек были учениками или студентами, 67 — пенсионерами, 27 были неактивными по другим причинам[2].
Достопримечательности
- Часовня Сент-Этроп (XVI век), бывшая церковь. Исторический памятник с 1965 года[3]
- Часовня Сен-Жиль (XV век)
- Часовня Сен-Жозеф
- Церковь Сен-Пьер (XIX век)
Фотогалерея
- Langourla Chapelle Saint-Gilles.jpg
Часовня Сен-Жиль
- Eglise et Tour Langourla.jpg
Часовня Сент-Этроп
- Langourla Plan d'eau.jpg
Озеро
- Map commune FR insee code 22102.png
Карта коммуны
Напишите отзыв о статье "Лангурла"
Примечания
- ↑ Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
- ↑ [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=EMP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=22102 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 12 октября 2013. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)
- ↑ [www.culture.gouv.fr/public/mistral/merimee_fr?ACTION=CHERCHER&FIELD_98=LOCA&VALUE_98=%20Langourla&DOM=MH&REL_SPECIFIC=3 Ancienne église, actuellement chapelle Sainte-Eutrope] (фр.). www.culture.gouv.fr. Проверено 12 октября 2013.
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Лангурла
- [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=22&codecom=102 Лангурла] (фр.). Национальный институт статистики и экономических исследований Франции. Проверено 12 октября 2013.
- [cassini.ehess.fr/cassini/fr/html/fiche.php?select_resultat=18620 Лангурла] (фр.). cassini.ehess.fr. Проверено 12 октября 2013.
Отрывок, характеризующий Лангурла
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.