Ландыш

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ландыш
Научная классификация
Международное научное название

Convallaria L., 1753

Ареал
Карта популяций видов рода Ландыш:
Зелёным цветом — ландыш майский;
Красным цветом — ландыш Кейзке;
Фиолетовым цветом — ландыш горный.

Систематика
на Викивидах

Изображения
на Викискладе
</tr>
GRIN  [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomygenus.aspx?id=2900 g:2900]
IPNI  [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_family=&find_genus=Convallaria&find_species=&find_infrafamily=&find_infragenus=&find_infraspecies=&find_authorAbbrev=&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_publicationTitle=&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=gen&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch ???]

Ла́ндыш (лат. Convallária) — монотипный либо олиготипный род однодольных растений семейства Спаржевые (Asparagaceae).

Как правило, считается монотипным родом с единственным видом Ландыш майский (Convallaria majalis)[2]. Впрочем, в некоторых таксономических классификациях выделяются два других вида — ландыш Кейзке и ландыш горный[3].

Ранее род включали в семейство Лилейные (Liliaceae) или выделяли в отдельное семейство Ландышевые (Convallariaceae); в классификации APG II (2003) род был включён в семейство Иглицевые (Ruscaceae). По состоянию на 2013 год в большинстве международных баз данных род Ландыш входит в состав семейства Спаржевые (Asparagaceae)[2][3].





Название

Научное (латинское) название было дано роду Карлом Линнеем на основе латинского названия растения, Lilium convallium («лилия долин»)[4]. Английское название — Lily of the Valley (или Lily-of-the-Valley)[5] — калька с латинского.

В русский язык слово «ландыш», по-видимому, было заимствовано из польского[4]. Другие русские названия — ландышки, сорочка, молодило, молодильник, виновник[6].

Таксономия

Традиционно род рассматривается как монотипный, состоящий из одного вида — ландыш майский. Разновидности последнего, которые иногда выделяются в самостоятельные виды, имеют географическую обособленность от номинальной разновидности, при этом их морфологические особенности выражены слабо[7].

По данным «The Plant List», в роду выделяются три биологических вида[3]:

Напишите отзыв о статье "Ландыш"

Примечания

  1. Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
  2. 1 2 [www.ars-grin.gov/cgi-bin/npgs/html/genus.pl?2900 Convallaria information from NPGS/GRIN]
  3. 1 2 3 [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Asparagaceae/Convallaria/ Convallaria — The Plant List]
  4. 1 2 [semenov.academic.ru/689/ ландыш]
  5. [www.itis.gov/servlet/SingleRpt/SingleRpt?search_topic=TSN&search_value=42908 ITIS Standard Report Page: Convallaria]
  6. Ландыш // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.</span>
  7. Кнорринг, 1935.
  8. </ol>

Литература

Отрывок, характеризующий Ландыш

Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.