Лапшин, Алексей Платонович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алексей Лапшин
Общая информация
Полное имя Алексей Платонович Лапшин
Родился
Подольск, Подольский уезд, Московская губерния, Российская империя
Гражданство
Рост 177 см
Вес 76 кг
Позиция полузащитник, нападающий
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
1922—1924 КЖД (Подольск)
1925—1928 Совторгслужащие (Подольск)
Клубная карьера*
1928—1929 РКимА
1930—1944 Динамо (Москва) 70
Тренерская карьера
1955—1959 Динамо (Таллин)
1950 Динамо (Киров)
1961 Динамо (Самарканд)
1963 Волгарь
1965—1968 Сатурн (Рыбинск) тренер
1969 Металлург (Череповец)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.


Алексей Платонович Лапшин (11 (24) февраля 1909, Подольск, Подольский уезд, Московская губерния, Российская империя — 31 июля 1979, Москва, РСФСР, СССР) — советский футболист и тренер. Заслуженный мастер спорта СССР (1947). Играл на позиции полузащитника и нападающего.





Биография

Воспитанник подольского футбола, тренировался сначала в клубе железнодорожников, потом «Совторгслужащие»[1].

Играл на позиции правого крайнего нападающего, но в 1936 переквалифицировался в полузащитника[2].

Играл за клубы Районный клуб имени Астахова (РКимА), московское «Динамо», за сборные Москвы (19311940), РСФСР (1933) и СССР (19331935).

В августе 1934 года в Париже в составе сборной Москвы играл на «мировом первенстве рабочих команд по футболу», который проводился в рамках международного антифашистского слета рабочих‑спортсменов. В финале с норвежским «АИФ» забил 2 гола из трех.

1 января 1936 года играл в Париже в составе сборной Москвы с местным «Рессингом», на позиции крайнего нападающего. В июне 1937 играл в составе «Динамо» против команды Басконии[2][3].

Соратник по «Динамо», Михаил Якушин считал его футболистом «поразительной работоспособности и энергии»[2].

Окончил школу тренеров при ГЦОЛИФКе в 1940.

Тренировал клубную команду «Динамо» (Москва) (19451954). Работал с командами «Динамо» (Таллин) (1955-59), «Динамо» (Киров) (1960), «Динамо» (Самарканд) (1961, по июль), Волгарь (1963).

В 1964 был главным тренером клубной команды «Динамо» (Кировоград). В 1965-68 — тренер «Сатурна» (Рыбинск).

В 1969 — главный тренер «Металлург» (Череповец)[1][4].

Достижения

Напишите отзыв о статье "Лапшин, Алексей Платонович"

Примечания

  1. 1 2 [www.fc-dynamo.ru/persons.php?pID=116&cID=6&persons_type=2&lp=%CB&persons_season=2009 Лапшин Алексей]. [www.fc-dynamo.ru/index.php FC-DYNAMO.RU]. Проверено 21 мая 2009. [www.webcitation.org/66aKCgNj0 Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
  2. 1 2 3 Михаил Иосифович Якушин. Вечная тайна футбола.
  3. Анатолий Акимов. Записки вратаря.
  4. 1 2 Савин А. В. [slovari.yandex.ru/dict/football-igroki/article/1100.htm&stpar1=1.15.1 Лапшин Алексей Платонович (СССР)](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день)) // [slovari.yandex.ru/dict/football-igroki Игроки, тренеры, судьи: Справочно-биографический словарь]. — М.: Терра-Спорт, Олимпия Пресс, 2001.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Лапшин, Алексей Платонович

Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»