Ларибуазьер, Оноре Шарль Бастон де

Оноре Шарль Бастон де Ларибуазьер
фр. Honoré-Charles Baston de La Riboisière
Оноре де Ларибуазьер в чине капитана. Портрет работы Антуна Жана Гро, 1815 год.
Место рождения	Фужер, провинция Бретань (ныне департамент Иль и Вилен), королевство Франция
Место смерти	Париж, Вторая империя
Принадлежность	Франция Франция
Звание	полковник
Командовал	адъютант императора Наполеона (1815), командир полка Национальной гвардии (1830-е)
Сражения/войны	Война пятой коалиции, Русская кампания Наполеона, Сто дней.
Связи	Сын генерала Жана Амбруаза Бастона де Ларибуазьера.
В отставке	Пэр Франции (1835-1848), Сенатор (1852-1868).

Оноре Шарль Бастон де Ларибуазьер (21 сентября 1788, Фужер - 23 марта 1868, Париж) - французский аристократ, офицер и политик, член Верхней палаты французского парламента в 1835-1848 и 1852-1868.

Биография

Родился в дворянской семье. Сын офицера королевской армии Жана Амбруаза Бастона де Ларибуазьера (1759-1812), который впоследствии, при Наполеоне I, станет дивизионного генералом, графом империи и Первым генеральным инспектором Артиллерии. Мать - Мари-Жанна Le Beschu de La Raslaye (1760–1844). Младший брат - Фердинанд Бастон де Ларибуазьер (1790-1812), в чине офицера карабинеров погиб при Бородино. Вскоре затем умер и их отец, тяжело переживавший гибель сына, и измученный тяготами Русского похода, в котором он возглавлял артиллерию армии.

К этому времени Оноре де Ларибуазьер также был офицером. Окончив Политехническую школу, он участвовал в 1809 году в сражении при Ваграме, а в Русском походе находился при своем отце, как офицер для поручений.

После окончания похода, Оноре был пожалован в камергеры императора. Ярый бонапартист, он был верен Наполеону и во время Ста дней, находясь при нём в качестве адъютанта ( в чине капитана).

Настроенный негативно по отношению к Бурбонам, Оноре де Ларибузаьер в 1828 году был избран в нижнюю палату французского парламента от департамента Иль и Вилен. Подписался под Адресом Двухсот Двадцати Одного - фактически, вотумом недоверия депутатов к королю-реакционеру Карлу X. Поддержал Июльскую революцию, в 1834 году стал полковником одного из полков Национальной гвардии Парижа, а в 1835 году стал членом Верхней палаты - пожизненным пэром.

В 1844 году граф заказал знаменитому ювелиру Шарлю Николя Одио серебряный сервиз, который был выполнен с большим искусством и был представлен на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 году.

Поддерживал политику правительства. Революцию 1848 года встретил весьма сдержано, снова был избран в палату Представителей от Иль и Вилен, занимал монархическую позицию.

Поддержал переворот Наполеона Третьего и провозглашение Второй Империи. C 1852 года - член Сената, который заменил Палату Пэров. До самой смерти оставался сенатором, поддерживал государственную политику.

Был женат на Марии Элизе Руа (1794-1851), дочери богатого банкира и трехкратного министра финансов Антуана Руа. Выполняя завещание жены, выстроил на её деньги в Париже госпиталь Ларибуазьер. Сын от второго брака - политик Фердинанд Мари Огюст Бастон де Ларибуазьер (1856-1931).

Ссылки

• [roglo.eu/roglo?lang=fr;p=honore;n=baston+de+la+riboisiere Краткая биографическая информация на сайте со списком пэров Франции.]

Отрывок, характеризующий Ларибуазьер, Оноре Шарль Бастон де

– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.