Ларкин, Филип

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Ларкин и Смит

Филип Ларкин
Philip Arthur Larkin
Дата рождения:	9 августа 1922(1922-08-09)
Место рождения:	Ковентри, Великобритания
Дата смерти:	2 декабря 1985(1985-12-02) (63 года)
Место смерти:	Кингстон-апон-Халл
Гражданство:	Великобритания Великобритания
Род деятельности:	поэт, прозаик, музыкальный критик
Годы творчества:	1940—1980
Жанр:	лирика
Язык произведений:	английский язык

Фи́лип А́ртур Ла́ркин (англ. Philip Arthur Larkin, 9 августа 1922, Ковентри — 2 декабря 1985, Кингстон-апон-Халл) — британский поэт, писатель и джазовый критик.

Биография и творчество

Родился в семье чиновника. Во время обучения в Оксфорде (1940-43) подружился с Кингсли Эмисом, который стал его товарищем по литературному объединению «Движение». Всю жизнь проработал университетским библиотекарем, сначала в Белфасте, а с 1955 г. — в университете Халла.

В 1945 г. Ларкин опубликовал на собственные сбережения дебютный поэтический сборник «Северный корабль», отмеченный влиянием Томаса Харди. Уже здесь были намечены ключевые темы его поэзии — «утраты, одиночество, страдания ущемлённых жизнью людей».

В оксфордские годы написал под псевдонимом Брюнетты Коулмен две повести, пародирующие романы для девочек и отмеченные гомоэротическими мотивами (опубликованы в 2002). Впечатления студенческих лет нашли отражение в его романе «Джилл» (1946).

Национальную известность принёс Ларкину сборник 1955 года «Меньший обман» (The Less Deceived), воспринятый как манифест поэтов-«пятидесятников», отрицающих как эмоциональные перехлёсты поэтов 1940-х гг., так и политическую ангажированность поэзии предвоенного десятилетия. Ларкин и его единомышленники (Эмис, Дж. Уэйн) стремились дистанцироваться от поэтики модернизма как очередного издания романтизма.

Для поэтической манеры Ларкина характерны недоговорённость, приглушённость, обрывочность. Его лирический герой — «потерявшийся в городской жизни одиночка, способный раскрыть иллюзорность сущего, но не склонный искать виноватых». Ирония поэта направлена на разрушение глубинных основ романтического мировосприятия. Романтизм он считал реакционным, давно отжившим свой век взглядом на мир, губительным для современного общества.

Ларкин был тонким ценителем музыки, в 1961—1971 гг. вёл секцию джазовой музыки в газете The Daily Telegraph. Также принадлежал к числу самых авторитетных литературных критиков своего времени. Его поддержке обязаны взлётом своей известности такие современники, как Барбара Пим. Статьи Ларкина привлекли внимание к поэзии Томаса Харди и помогли вернуть её из относительного забвения.

В 1970-е гг. творчество Ларкина попало в вузовские учебники и обрело широкую популярность, несмотря на несколько скептическое отношение академической среды. Советский журнал «Литературное обозрение» в 1975 г. констатировал, что «наиболее признанным и влиятельным поэтом в Англии можно считать Филипа Ларкина».

Ларкин умер от рака пищевода в возрасте 63 лет. Публикация в 1992 г. его корреспонденции шокировала британский истеблишмент расистскими суждениями, скабрезным юмором, нецензурной лексикой и нескрываемым пристрастием к порнографии. Как пишет один из критиков, многие поклонники Ларкина «пришли в полное смятение, когда их посвятили в подробности его интимной жизни».

Признание

За свои литературные заслуги награждён орденом Кавалеров Славы и орденом Британской империи.

В 2003 году Общество поэтической книги назвало Ларкина самым любимым читателями послевоенным поэтом Великобритании ([news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/3193692.stm]), в 2008 году газета The Times — лучшим британским писателем послевоенной эпохи (Толкин, например, занял в этом списке лишь 6-е место).

В 1984 году Ларкину было предложено почётное звание поэта-лауреата, которое он отверг.

О его жизни написано и поставлено несколько пьес, роли Ларкина в них исполняли Том Кортни и Хью Бонневилль.

Удостоен золотой медали королевы за поэзию. В Халле ему поставлен памятник.

На стихи Ларкина писали музыку Александр Гёр, Робин Холлоуэй, Томас Адес, Дональд Хаген и др.

Публикации

Сборники поэзии

• The North Ship (1945)
• XX Poems (1951)
• The Less Deceived (1955)
• The Whitsun Weddings (1964)
• High Windows (1974)
• Collected Poems (1988)
• Collected Poems (2003)

Переводы на русский язык

• Из современной английской поэзии: Роберт Грейвз, Дилан Томас, Тед Хьюз, Филип Ларкин М.:Прогресс, 1976.
• [vladivostok.com/Speaking_In_Tongues/larkin.htm На сайте Лавка языков]

Ссылки

• [www.philiplarkin.com/ Общество Филипа Ларкина] (англ.)

Отрывок, характеризующий Ларкин, Филип

Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!