Ласюк, Анатолий Сидорович

Анатолий Сидорович Ласюк
Дата рождения	12 марта 1922(1922-03-12)
Место рождения	Брянская область
Дата смерти	3 апреля 1995(1995-04-03) (73 года)
Место смерти	Приморский край
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Анатолий Сидорович Ласюк (12.03.1922, Брянская область — 03.04.1995) — командир отделения разведки управления 1-го дивизиона 358-го артиллерийского полка старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 12 марта 1922 года в селе Фёдоровка 1-я, Гордеевского района Брянской области,. Окончил 4 класса. Работал в колхозе в селе Чкаловское Спасского района Приморского края.

В Красной Армии с июня 1941 года. В боях Великой Отечественной войны с августа 1942 года. Воевал разведчиком в составе 358-го артиллерийского полка 126-й стрелковой дивизии на Сталинградском, Южном, 4-м Украинском, 1-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах. Член ВКП/КПСС с марта 1943 года.

При прорыве обороны врага на Сталинградском фронте 20 ноября 1942 года обнаружил и передал координаты 6 артиллерийских и минометных батарей, 6 дзотов и один наблюдательный пункт, которые были уничтожены артиллерийским огнём. Получил первую боевую награду — медаль «За боевые заслуги».

8 апреля 1944 года при прорыве обороны на Перекопском перешейке в районе города Армянск младший сержант Ласюк обнаружил три пулеметные точки противника, которые затем были уничтожены. Был ранен, но поля боя не покинул. Был представлен к награждению орденом Красной Звезды.

Приказом командира 126-й стрелковой дивизии от 22 апреля 1944 года младший сержант Ласюк Анатолий Сидорович награждён орденом Славы 3-й степени.

После окончания боев за Крым дивизия была переброшена на 1-й Прибалтийский фронт и принимала участие в боях за освобождение Прибалтики и в Восточной Пруссии. В октябре 1943 года при прорыве обороны на реке Дубисса обнаружил несколько вражеских батарей и огневых точек, взял в плен офицера. Был награждён медалью «За отвагу». Отличился в боях в Восточной Пруссии и при штурме Кенигсберга.

5 февраля 1945 года у населенного пункта Бартенен старший сержант Ласюк обнаружил 4 пушки, минометную батарею, 3 пулеметные точки, которые сдерживали наступление пехоты и были подавлены артиллерийским огнём.

Приказом по войскам 43-й армии от 27 февраля 1945 года старший сержант Ласюк Анатолий Сидорович награждён орденом Славы 2-й степени.

6 апреля 1945 года в боях на подступах к городу Кенигсберг, находясь в боевых порядках пехоты, разведал 4 пулемета, 2 минометные батареи и 1 артиллерийскую батарею противника, по которым нанесли удар наши огневые средства. В уличных боях в Кенигсберге из личного оружия поразил 4 солдат и 2 взял в плен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с захватчиками на заключительном этапе войны старший сержант Ласюк Анатолий Сидорович награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

После победы продолжал службу в армии. В 1947 году был демобилизован. Вернулся на Дальний Восток.

Жил в селе Чкаловское Спасского района Приморского края. Работал механизатором. Скончался 3 апреля 1995 года. Похоронен на кладбище села Чкаловское Спасского района.

Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Славы 3-х степеней, медалями, в том числе «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=14390 Анатолий Сидорович Ласюк]. Сайт «Герои Страны». Проверено 3 сентября 2014.

Отрывок, характеризующий Ласюк, Анатолий Сидорович

С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.