Латук
Поделись знанием:
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
| Латук | |||||||||||||||||||||||
 Lactuca perennis | |||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||
|
Lactuca L., 1753 | |||||||||||||||||||||||
| Синонимы | |||||||||||||||||||||||
| Типовой вид | |||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||
Лату́к, или Сала́т (лат. Lactūca) — род цветковых растений семейства Астровые (Asteraceae).
Содержание
Этимология
Научное название рода произошло от латинского слова lac («молоко»), что связано с содержащимся в растении млечным соком, который выделяется при повреждении стеблей и листьев.
| ||||||||||
Биологическое описание
Виды рода весьма разнообразны и представлены различными жизненными формами, такими как однолетние, двухлетние и многолетние травянистые растения, или кустарник[3].
Распространение
Распространены по всему миру, но в основном в умеренных районах Евразии. Большинство дикорастущих видов ксерофиты, приспособлены для сухих мест, но есть виды, предпочитающие более влажные регионы, например, обитающие в горах центральной Африки.
Виды
По информации базы данных The Plant List, род включает 147 видов[4]:
Некоторые виды:
- Lactuca perennis L. — Латук многолетний
- Lactuca quercina L. — Латук дубравный [syn. Lactuca chaixii Vill.] [syn. Lactuca stricta Waldst. & Kit.] — содержит затвердевающий на воздухе млечный сок (лактукарий)
- Lactuca sativa (L.) typus[2] — Латук посевной
- Lactuca serriola L. — Латук компасный, или Латук дикий — двулетнее или однолетнее сорное растение с жёлтыми цветками и с почти вертикальными листьями, в ясную погоду ориентированными с севера на юг
- Lactuca tatarica (L.) C.A.Mey. — Латук татарский, или Молокан татарский — сорное растение
- Lactuca virosa L. — Латук ядовитый
Использование
Самый известный представитель — популярный овощ кочанный салат (Lactuca sativa), у которого в культуре известно множество сортов, возделываемых в коммерческих масштабах и широко продаваемых повсюду в мире. Другие виды являются распространёнными сорняками[3].
Латук компасный (Lactuca serriola) является компасным растением[5].
Напишите отзыв о статье "Латук"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса двудольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Двудольные».
- ↑ 1 2 [botany.si.edu/ing/INGsearch.cfm?searchword=Lactuca Сведения о роде Lactuca] в базе данных Index Nominum Genericorum Международной ассоциации по таксономии растений (IAPT). (англ.)
- ↑ 1 2 [link.springer.com/article/10.1663/0006-8101(2004)070%5B0328:GDOWLS%5D2.0.CO;2 Geographical distribution of wild Lactuca species]
- ↑ [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Compositae/Lactuca/ Lactuca] (англ.). The Plant List. Version 1.1. (2013). Проверено 14 октября 2016.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/102365/%D0%9B%D0%B0%D1%82%D1%83%D0%BA Латук], Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия. 1969—1978.
Литература
- [herba.msu.ru/shipunov/school/books/flora_sssr1964_29.djvu Род 1654. Латук. Салат. — Lactuca] // Флора СССР : в 30 т. / начато при рук. и под гл. ред. В. Л. Комарова. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1964. — Т. XXIX / ред. тома Е. Г. Бобров, Н. Н. Цвелёв. — С. 274—317. — 796 с. — 2200 экз.</span>
- Фисюнов А. В. Стр. 34. Латук (молокан) татарский // Справочник по борьбе с сорняками. Издание второе. 1984 г..
Ссылки
- [www.plantarium.ru/page/view/item/42593.html Латук]: информация о таксоне в проекте «Плантариум» (определителе растений и иллюстрированном атласе видов).
Отрывок, характеризующий Латук
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
