Латынин, Леонид Александрович
Поделись знанием:
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
| Леонид Латынин | |
 Фотография Дарьи Воронцовой, 2010 год | |
| Имя при рождении: |
Леонид Александрович Латынин |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: | |
| Жанр: | |
| Язык произведений: | |
| [www.lib.ru/NEWPROZA/LATYNIN_L/ Произведения на сайте Lib.ru] | |
| Цитаты в Викицитатнике | |
Леони́д Алекса́ндрович Латы́нин (р. 1938) — советский и российский поэт и прозаик.
Содержание
Биография
Первым учителем был Пётр Константинович Сумароков, сын священника.
Первыми книгами были Библия и несколько сотен томов теологической литературы из домашней библиотеки, как рукописных, так и изданных в XVIII—XIX веках.
В 1964 году окончил филологический факультет МГУ. Занятия в семинарах у Н. К. Гудзия, Николая Ивановича Либана, слушание курсов С. И. Радцига повлияли на привязанность к теме русского дохристианского пантеона, которая реализовалась как в исследованиях, так и в последующих романах.
В 1962-74 годах работал в издательстве «Художественная литература», на радио — в испанской, затем бразильской редакции, и, наконец, в отделе поэзии журнала «Юность».
После 1974 года много времени провёл на русском Севере, занимаясь изучением иконографии и промыслов народного искусства.
В восьмидесятые годы работал над переводами среднеазиатских поэтов. Автор романов «Гримёр и Муза», «Спящий во время жатвы», изданных в Европе и Америке.
С 1960 года проживает в Москве. Член Союза писателей СССР с 1974 года.
Семья
- жена — литературный критик Алла Николаевна Латынина.
- дочь — писатель и журналист Юлия Латынина.
Библиография
Книги стихов
- 1977 — «Патриаршие пруды»
- 1983 — «Осенние часы»
- 1986 — «Осенний дневник»
- 1988 — «Перед прозой»
- 1993 — «Обряд»
- 2000 — «Сон серебряного века»
- 2002 — «Фонетический шум» Диалоги с Евгением Витковским
- 2006 — «На склоне света», в серии «Сон серебряного века»
- 2007 — «Черты и резы»
- 2008 — «Дом врат»
- 2010 — «Праздный дневник»
- 2012 — «Туземный словарь»
Проза
- 1988 — «Гример и Муза (в чужом городе)», роман
- 1993 — «Спящий во время жатвы роман», роман
- 1993 — «Ставр и Сара», роман
- 1993 — Книжная серия «Утопия и антиутопия XX века». Роман «Гримёр и Муза» Вступительная статья О. Ревзиной
- 1999 — «The Face-Maker and The Muse»
- 2003 — «Русская правда» (романы «Жертвоприношение», «Берлога», «Гримёр и Муза»)
Исследования в области народного искусства
- 1983 — «Образы народного искусства»
- 1992 — «Образы русского народного искусства»
- 1993 — «Язычество древней Руси в народном искусстве»
- 2007 — «Основные сюжеты русского народного искусства»
Напишите отзыв о статье "Латынин, Леонид Александрович"
Ссылки
|
Леонид Латынин в Викицитатнике? |
|---|---|
|
Леонид Латынин в Викитеке? |
-
— Латынин, Леонид Александрович в «Живом Журнале» - [www.latynin.ru/ Персональный сайт]
- [lib.ru/NEWPROZA/LATYNIN_L/ Латынин, Леонид Александрович] в библиотеке Максима Мошкова
- [magazines.russ.ru/authors/l/latynin/ Латынин, Леонид Александрович] в «Журнальном зале»
- [www.poesis.ru/poeti-poezia/latynin/biograph.htm Страница на сайте Поэзия МГУ]
- [www.poezia.ru/user.php?uname=latynin Страница на сайте Поэзия.ру]
- [www.litagent.ru/cliinfo.asp?KAvt=762 Агентство ФТМ]
- [www.kniginina.ru/index.php?id=&ac=search&&item_type=9&author=Латынин%20Л.&user=51a93f800dccd6c485e82672a2d23c8e Книжная галерея «Нина»]
Отрывок, характеризующий Латынин, Леонид Александрович
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
