Латынь эпохи Возрождения (лат. Lingua Latina Renascentiae) — это вариант латинского языка, разработанный в ходе европейского Возрождения XIV—XV веков движением гуманистов.
Ad fontes
Фраза Ad fontes (К истокам) была кличем гуманистов, которые стремились очистить латынь от средневекового словаря и стилистических наслоений, которые были приобретены ею после распада Римской империи. Они ориентировались на золотой век латинской литературы и, в особенности, на речь Цицерона в прозе и Вергилия в поэзии. Они отказались от использования последовательности и других акцентных форм метрики, чтобы возродить греческие формы, которые использовались в латинской поэзии в римский период. Гуманисты осудили большую часть средневековой латинской литературы, они считали, что только древняя латинская литература римского периода была «по-настоящему латинской».
Некоторые гуманисты XVI века также стремились очистить латынь от особенностей средневековой орфографии. Они настаивали на том, что, например, ае должно быть выписано в полном объёме везде, где оно использовалось в классической латыни; средневековые переписчики часто писали е вместо AE. Гуманисты были гораздо более ревностны, нежели средневековые латинские авторы, и полагали, что t и с следует разделить, поскольку последствия палатализации сделали их омофонами; средневековые авторы часто писали, например, eciam вместо etiam. Эразм Роттердамский даже предложил отказаться от традиционного произношения латыни и заменить его реконструированной версией.
Планы гуманистов переделать латынь были в значительной степени успешны, по крайней мере, в сфере образования. В школах в настоящее время преподается гуманистическое написание, и поощряется изучение текстов, отобранных гуманистами. С другой стороны, с тех пор, как гуманистическая латынь стала элегантным литературным языком, стало гораздо труднее писать книги по юриспруденции, медицине, науке или современной политике на латинском языке с соблюдением всех норм гуманистов.
Латынь эпохи Возрождения постепенно превратилась в Новую латынь XVI—XIX веков, использовавшуюся в качестве авторского языка для обсуждения вопросов, считавшихся достаточно важными, чтобы заслужить международное признание.
Напишите отзыв о статье "Латынь эпохи Возрождения"
Ссылки
- [www.philological.bham.ac.uk/bibliography/index.htm An Analytic Bibliography of On-line Neo-Latin Titles] (also Renaissance Latin).
- [www.digitalbookindex.com/_search/search010literatureneolatina.asp Neo-Latin Humanist Texts] at DigitalBookIndex.
- René Hoven, Lexique de la prose latine de la Renaissance. Dictionary of Renaissance Latin from prose sources, with the collaboration of [alor.univ-montp3.fr/cercam/article.php3?id_article=468 Laurent Grailet], Leiden, Brill, 2006 (2nd edition), 683 p.
- [www.ucc.ie/acad/classics/CNLS/ The Centre for Neo-Latin Studies], уделяет особое внимание латыни ирландского Возрождения.
 История латинского языка |
|---|
|
| | | | | |
Ренессансная латынь
1300–1500
| | |
| | | </div> | </table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Латынь эпохи Возрождения– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
|
