Лауреаты государственной премии Российской Федерации за 2002 год
Поделись знанием:
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.
Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
Содержание
- 1 Лауреаты в области литературы и искусства
- 1.1 В области литературы
- 1.2 В области архитектуры
- 1.3 В области дизайна
- 1.4 В области изобразительного искусства
- 1.5 В области киноискусства
- 1.6 В области музыкального и хореографического искусства
- 1.7 В области театрального искусства
- 1.8 В области эстрадного искусства
- 1.9 В области просветительской деятельности
- 1.10 За произведения для детей и юношества
- 2 Лауреаты в области науки и техники
- 3 Ссылки
Лауреаты в области литературы и искусства
В области литературы
За сборник стихотворений «Жасмин»
За роман «Весна в Карфагене»
- Михальский, Вацлав Вацлавович, прозаик.
В области архитектуры
За здание школы N 80 на улице Пушкина в г. Иркутске
- Григорьева, Елена Ивановна, архитектор.
- Муллаяров, Сергей Викторович, архитектор.
- Форостянова, Такзима Ханеповна, инженер-конструктор.
За научные труды по архитектуре народов Дагестана 1945—2002 годов
- Любимова, Гемма Николаевна, архитектор.
- Мовчан, Геннадий Яковлевич (посмертно), архитектор.
- Хан-Магомедов, Селим Омарович, архитектор.
За жилой дом на улице Хачатуряна в Москве
- Юдинцев, Владимир Петрович, руководитель авторского коллектива, архитектор.
- Казначеева, Светлана Юрьевна, архитектор.
- Шабунин, Борис Александрович, архитектор.
- Швецов, Николай Николаевич, инженер-конструктор.
- Быховский, Семён Самуилович, автор концепции, инженер.
- Железова, Марианна Александровна, инженер.
- Стронгина, Галина Андреевна, инженер.
В области дизайна
За дизайнерскую и эргономическую разработку модельного ряда спортивных самолетов СУ-26, СУ-29, СУ-31 и их модификаций
- Симонов, Михаил Петрович, руководитель работы, конструктор.
- Гуняев, Георгий Михайлович, инженер-механик.
- Деришев, Сергей Григорьевич, инженер-механик.
- Кашафутдинов, Станислав Тиморкаевич, инженер-механик.
- Коган, Юрий Аронович, инженер-механик.
- Кузнецов, Валерий Александрович, инженер-механик.
- Медведев, Евгений Сергеевич, инженер-механик.
- Ракитин, Борис Владимирович, инженер-механик.
- Фролов, Евгений Иванович, инженер-механик.
- Барер, Арнольд Семёнович, физиолог.
В области изобразительного искусства
За книгу «Краткая история искусств»
- Дмитриева, Нина Александровна (посмертно), искусствовед.
За серию живописных произведений с персональной выставки 2002 года в Государственной Третьяковской галерее
- Слепышев, Анатолий Степанович, художник.
В области киноискусства
За телевизионный документальный фильм «Быкобой»
- Балуев, Анатолий Данилович, режиссёр, автор сценария.
За художественный фильм «Звезда»
- Лебедев, Николай Игоревич, режиссёр-постановщик, автор сценария.
- Бородянский, Александр Эммануилович, автор сценария.
- Григорьев, Евгений Александрович (посмертно), автор сценария.
- Шахназаров, Карен Георгиевич, автор художественного проекта, художественный руководитель.
- Литвинов, Александр Георгиевич, художественный руководитель.
- Невский, Юрий Анатольевич, оператор-постановщик.
- Кусакова, Людмила Михайловна, художник-постановщик.
- Рыбников, Алексей Львович, композитор.
- Кравченко, Алексей Евгеньевич, исполнитель главной роли.
- Панин, Алексей Вячеславович, исполнитель главной роли.
- Петренко, Игорь Петрович, исполнитель главной роли.
В области музыкального и хореографического искусства
За циклы концертов «Владимир Крайнев, его друзья и ученики», «Владимир Крайнев приглашает»
- Крайнев, Владимир Всеволодович, пианист.
За создание и исполнение сочинений «Апокалипсис», «Плач пророка Иеремии», «Магнификат», «Реквием», «Ночь в Галиции», «Упражнения и танцы Гвидо», «Игры человеков и ангелов», «Песнь песней»
- Мартынов, Владимир Иванович, композитор,
- Гринденко, Татьяна Тихоновна, скрипачка, руководитель Камерного музыкального ансамбля «Opus posth».
За балетный спектакль Государственного академического Большого театра России «Пиковая дама»
- Ролан Пёти, хореограф-постановщик, автор либретто,
- Лиепа, Илзе Марисовна, исполнительница партии Графини,
- Цискаридзе, Николай Максимович, исполнитель партии Германа.
За спектакль «Небесное зеркало» Государственного театра «Арвайден»
- Ходова, Виола Николаевна, автор идеи, режиссёр-постановщик, художник-сценограф, художник по костюмам.
- Плиева, Жанна Васильевна, композитор.
- Ходова, Агунда Татаркановна, музыкальный руководитель.
- Сикоев, Тимур Мисостович, хореограф.
- Бязров, Сослан Зелимханович, артист балета.
- Кочиева, Анжелика Филипповна, артист балета.
- Цаболов, Азамат Тарзанович, артист балета.
В области театрального искусства
За спектакль Московского театра «Ленком» «Шут Балакирев»
- Горин, Григорий Израилевич (посмертно), автор пьесы.
- Захаров, Марк Анатольевич, режиссёр-постановщик.
- Шейнцис, Олег Аронович, художник-постановщик.
- Захарова, Александра Марковна, исполнитель главной роли.
- Збруев, Александр Викторович, исполнитель главной роли.
- Караченцов, Николай Петрович, исполнитель главной роли.
- Фролов Сергей Александрович, исполнитель главной роли.
- Янковский, Олег Иванович, исполнитель главной роли.
За спектакль Академического Малого драматического театра — Театра Европы «Московский хор»
- Петрушевская, Людмила Стефановна, автор пьесы.
- Додин, Лев Абрамович, руководитель постановки.
- Коняев, Игорь Григорьевич, режиссёр.
- Порай-Кошиц, Алексей Евгеньевич, художник-постановщик.
- Александров, Михаил Игоревич, музыкальный руководитель, хормейстер, аранжировщик.
- Галендеев, Валерий Николаевич, педагог-репетитор.
- Щуко, Татьяна Владимировна, исполнитель главной роли.
- Власов, Сергей Афанасьевич, исполнитель главной роли.
- Демич, Ирина Николаевна, исполнитель главной роли.
- Рассказова, Татьяна Дмитриевна, исполнитель главной роли.
За спектакли Московского театра «Около дома Станиславского» «Где тут про воскресение Лазаря?» по произведениям Ф. Достоевского и А. Володина, «Странники и гусары» по произведениям А. Чехова и А. Вампилова
- Погребничко, Юрий Николаевич, режиссёр-постановщик.
- Кононенко, Юрий Ильич (посмертно), художник-постановщик.
- Загорская, (Мачулке) Лилия Евгеньевна, исполнитель главной роли.
- Левинский, Алексей Александрович, исполнитель главной роли.
- Прохоров, Валерий Викторович, исполнитель главной роли.
За роли в спектаклях Российского государственного театра «Сатирикон» имени А. И. Райкина «Контрабас» по пьесе П. Зюскинда, «Синьор Тодеро Хозяин» по пьесе К. Гольдони
- Райкин, Константин Аркадьевич, артист.
В области эстрадного искусства
За авторские концерты 2000—2001 годов в Государственном центральном концертном зале «Россия»
- Тухманов, Давид Фёдорович, композитор.
В области просветительской деятельности
За выставочную деятельность Государственного Исторического музея «Историко-культурное наследие России — наше общее достояние» 1997—2002 годов
- Безотосный, Виктор Михайлович.
- Васютинская, Елена-Флоренс Вадимовна.
- Дементьева, Людмила Ароновна.
- Игумнова, Тамара Григорьевна.
- Лаврентьев, Александр Владимирович.
- Миронов, Александр Сергеевич.
- Стругова, Ольга Борисовна.
- Шкурко, Александр Иванович.
- Яновский, Андрей Дмитриевич.
За телевизионную программу «Формула власти»
- Вольнов, Олег Викторович.
- Гусман, Михаил Соломонович.
- Игнатенко, Виталий Никитич.
- Островский, Вадим Генрихович.
- Файзиев, Джахонгир Хабибуллаевич.
- Эрнст, Константин Львович.
За журнал «Новое литературное обозрение»
За произведения для детей и юношества
- За спектакль Санкт-Петербургского государственного кукольного театра сказки «Щелкунчик и мышиный король» Э. Т. А. Гофмана
- Игнатьев, Игорь Всеволодович, режиссёр-постановщик,
- Игнатьева, Анна Дмитриевна, художник-постановщик;
- За книгу «Счастливого пути!»
- Токмакова, Ирина Петровна, поэт;
- За Московский театр детской книги «Волшебная лампа»
- Штейн, Владимир Михайлович (посмертно), художественный руководитель,
- Грибанова, Марина Борисовна, художественный руководитель, художник-постановщик,
- Плотников, Виктор Анатольевич, режиссёр-постановщик, конструктор кукол,
- Остер, Григорий Бенционович, драматург.
Лауреаты в области науки и техники
За цикл работ «Инициирование и распространение волн детонации в открытом пространстве»
- Марков, Владимир Васильевич, доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Математического института имени В. А. Стеклова Российской академии наук;
- Чёрный, Горимир Горимирович, академик, советник дирекции Научно-исследовательского института механики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова;
- Левин, Владимир Алексеевич, член-корреспондент Российской академии наук, заместитель директора Института автоматики и процессов управления Дальневосточного отделения Российской академии наук;
- Борисов, Анатолий Александрович, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник Института химической физики имени Н. Н. Семёнова Российской академии наук.
- Когарко, Станислав Михайлович, доктор технических наук, ведущий научный сотрудник того же института;
- Васильев, Анатолий Александрович, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник Института гидродинамики имени М. А. Лаврентьева Сибирского отделения Российской академии наук;
- Коробейников, Виктор Павлович, член-корреспондент Российской академии наук (посмертно);
- Митрофанов, Владислав Владимирович, доктор физико-математических наук (посмертно).
За разработку и внедрение в медицинскую практику новых средств специфической профилактики, диагностики и лечения сибирской язвы
- Пименов, Евгений Васильевич, доктор медицинских наук, начальник Научно-исследовательского института микробиологии Министерства обороны Российской Федерации, руководитель работы.
- Дармов, Илья Владимирович, доктор медицинских наук, заместитель начальника.
- Кожухов, Владимир Васильевич, доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник.
- Комоско, Геннадий Владимирович, кандидат биологических наук, начальник научно-исследовательского управления, — работник того же института;
- Евстигнеев, Валентин Иванович, кандидат медицинских наук, первый заместитель генерального директора открытого акционерного общества «Биопрепарат»;
- Онищенко, Геннадий Григорьевич, академик Российской академии медицинских наук, первый заместитель Министра здравоохранения Российской Федерации — главный государственный санитарный врач Российской Федерации;
- Куличенко, Александр Николаевич, доктор медицинских наук, заведующий лабораторией Российского научно-исследовательского противочумного института «Микроб» Министерства здравоохранения Российской Федерации.
- Кутырев, Владимир Викторович, доктор медицинских наук, директор того же института.
За разработку основных положений проблемы хирургического лечения аневризм восходящего отдела и дуги аорты
- Шумаков, Валерий Иванович, академик Российской академии наук и Российской академии медицинских наук, директор Научно-исследовательского института трансплантологии и искусственных органов Министерства здравоохранения Российской Федерации, руководитель работы.
- Семеновский, Моисей Львович, доктор медицинских наук, заведующий отделением.
- Соколов, Виктор Викторович, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник, — работник того же института;
- Бокерия, Леонид Антонович, академик Российской академии медицинских наук, директор Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева Российской академии медицинских наук.
- Малашенков, Анатолий Иванович, член-корреспондент Российской академии медицинских наук, директор Института коронарной патологии и сосудистой хирургии.
- Цукерман, Григорий Иосифович, доктор медицинских наук, консультант, — работник того же центра;
- Белов, Юрий Владимирович, доктор медицинских наук, руководитель отделения Российского научного центра хирургии Российской академии медицинских наук;
- Покровский, Анатолий Владимирович, академик Российской академии медицинских наук, руководитель отделения Института хирургии имени А. В. Вишневского Российской академии медицинских наук.
За работу «Научные основы создания нового поколения биосовместимых материалов на основе фосфатов кальция для широкого применения в медицинской практике»
- Курдюмов, Сергей Георгиевич, кандидат технических наук, генеральный директор закрытого акционерного общества «Полистом»;
- Баринов, Сергей Миронович, доктор технических наук, заместитель директора Института физико-химических проблем керамических материалов Российской академии наук;
- Воложин, Александр Ильич, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой Московского государственного медико-стоматологического университета Министерства здравоохранения Российской Федерации;
- Истранов, Леонид Прокофьевич, доктор фармацевтических наук, главный научный сотрудник Московской медицинской академии имени И. М. Сеченова;
- Леонтьев, Валерий Константинович, член-корреспондент Российской академии медицинских наук, генеральный директор открытого акционерного общества «Стоматология»;
- Саркисов, Павел Джибраелович, академик, ректор Российского химико-технологического университета имени Д. И. Менделеева;
- Шевченко, Владимир Ярославович, академик, директор Института химии силикатов имени И. В. Гребенщикова Российской академии наук;
- Орловский, Владимир Петрович, доктор химических наук (посмертно).
За создание трехкоординатной радиолокационной станции «Небо-У» с цифровой фазированной антенной решеткой и за её внедрение в производство и эксплуатацию
- Зачепицкий, Александр Аронович, кандидат технических наук, генеральный конструктор — заместитель директора федерального государственного унитарного предприятия «Нижегородский научно-исследовательский институт радиотехники», руководитель работы.
- Башев, Виктор Владимирович, заместитель директора.
- Бомштейн, Александр Давидович, начальник отдела.
- Каненгисер, Владимир Семёнович, заместитель начальника отдела.
- Прядко, Александр Николаевич, заместитель генерального конструктора.
- Резчиков, Анатолий Иванович, ведущий инженер, — работник того же предприятия;
- Попов, Анатолий Иванович, заместитель командующего войсками Командования специального назначения по вооружению Министерства обороны Российской Федерации;
- Шрамченко, Александр Васильевич, начальник радиотехнических войск Военно-воздушных сил.
За монографию «Кратно нормированные поля»
- Ершов, Юрий Леонидович, академик, директор государственного научно-исследовательского учреждения «Институт дискретной математики и информатики».
За работу «Исследование, разработка и внедрение на мировой рынок мощного маршевого жидкостного ракетного двигателя РД-180»
- Каторгин, Борис Иванович, член-корреспондент Российской академии наук, генеральный директор и генеральный конструктор открытого акционерного общества «Научно-производственное объединение энергетического машиностроения имени академика В. П. Глушко», руководитель работы.
- Головченко, Сергей Сергеевич, директор завода.
- Семёнов, Вадим Ильич, доктор технических наук, заместитель главного конструктора, начальник отдела.
- Худяков, Владимир Николаевич, главный инженер научно-производственного центра.
- Чванов, Владимир Константинович, доктор технических наук, первый заместитель генерального директора и генерального конструктора.
- Челькис, Феликс Юрьевич, кандидат технических наук, главный конструктор, — работник того же акционерного общества;
- Кузнецов, Александр Николаевич, кандидат технических наук, заместитель генерального директора Российского авиационно-космического агентства.
За цикл фундаментальных исследований процессов нано- и субнаносекундного обрыва сверхплотных токов в полупроводниках и создание на их основе нового класса сверхмощных полупроводниковых приборов и электрофизических устройств
- Дарзнек, Сергей Андреевич, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник Института электрофизики Уральского отделения Российской академии наук.
- Котов, Юрий Александрович, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий лабораторией.
- Любутин, Сергей Константинович, научный сотрудник.
- Рукин, Сергей Николаевич, доктор технических наук, заведующий лабораторией.
- Словиковский, Борис Германович, главный специалист.
- Филатов, Александр Леонидович, доктор технических наук, заведующий лабораторией.
- Цыранов, Сергей Николаевич, кандидат физико-математических наук, младший научный сотрудник, — работник того же института;
- Грехов, Игорь Всеволодович, член-корреспондент Российской академии наук, директор отделения Физико-технического института имени А. Ф. Иоффе Российской академии наук.
За работу «Физико-химические основы и новая высокоэффективная технология разделения, очистки и производства платиновых металлов»
- Елютин, Александр Вячеславович, академик, директор федерального государственного унитарного предприятия "Государственный научно-исследовательский и проектный институт редкометаллической промышленности «Гиредмет».
- Назаров, Юрий Николаевич, кандидат технических наук, заведующий лабораторией того же предприятия;
- Карманников, Владимир Павлович, кандидат технических наук, начальник управления открытого акционерного общества "Горнометаллургическая компания «Норильский никель»;
- Драенков, Алексей Николаевич, бывший директор федерального государственного унитарного предприятия «Приокский завод цветных металлов»;
- Игумнов, Михаил Степанович, доктор технических наук, профессор Московской государственной академии тонкой химической технологии имени М. В. Ломоносова;
- Козин, Николай Николаевич, вице-президент закрытого акционерного общества «Корякгеолдобыча».
За работу «Тектонические карты окраинных морей России»
- Богданов, Никита Алексеевич, член-корреспондент Российской академии наук, директор Института литосферы окраинных и внутренних морей Российской академии наук.
- Тремасова, Наталья Григорьевна, начальник отдела того же института;
- Костюченко, Сергей Леонидович, доктор геолого-минералогических наук, заместитель генерального директора федерального государственного унитарного предприятия «Центр региональных геофизических и геоэкологических исследований имени В. В. Федынского» Министерства природных ресурсов Российской Федерации;
- Шипилов, Эдуард Викторович, доктор геолого-минералогических наук, главный научный сотрудник Мурманского морского биологического института Кольского научного центра Российской академии наук.
За создание медицинской криогенно-сверхвысокочастотной аппаратуры и разработку технологии её применения в области детской хирургии
- Архаров, Алексей Михайлович, доктор технических наук, заведующий кафедрой Московского государственного технического университета имени Н. Э. Баумана, руководитель работы.
- Матвеев, Валерий Александрович, доктор технических наук, руководитель научно-учебного комплекса.
- Митрохин, Владимир Николаевич, доктор технических наук, профессор.
- Рождествин, Валерий Николаевич, доктор технических наук, руководитель научно-учебного комплекса.
- Соленов, Владимир Ильич, доктор технических наук, профессор, — работник того же университета;
- Буторина, Антонина Валентиновна, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник Российского государственного медицинского университета;
- Никитин, Альберт Николаевич, доктор технических наук, бывший генеральный директор ассоциации «Космонавтика — человечеству»;
- Цыганов, Дмитрий Игоревич, доктор технических наук, заместитель директора открытого акционерного общества «Московский комитет по науке и технологиям».
За работу «Общее сейсмическое районирование территории Российской Федерации: методология и комплект карт ОСР-97»
- Уломов, Валентин Иванович, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией Института физики Земли имени Г. А. Гамбурцева Российской академии наук, руководитель работы.
- Кондорская, Надежда Владимировна, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник.
- Шумилина, Лидия Сократовна, кандидат физико-математических наук, ведущий научный сотрудник, — работник того же института;
- Имаев, Валерий Сулейманович, доктор геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник Института земной коры Сибирского отделения Российской академии наук;
- Гусев, Александр Александрович, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией Института вулканической геологии и геохимии Дальневосточного отделения Российской академии наук;
- Иващенко, Алексей Илларионович, кандидат физико-математических наук, заместитель директора Института морской геологии и геофизики Дальневосточного отделения Российской академии наук;
- Хромовских, Владимир Сергеевич, доктор геолого-минералогических наук (посмертно).
За работу «Химия макромономеров и полимерных гидрогелей, содержащих природные физиологически активные вещества»
- Платэ, Николай Альфредович, академик, директор Института нефтехимического синтеза имени А. В. Топчиева Российской академии наук, руководитель работы.
- Валуев, Лев Иванович, доктор химических наук, заведующий лабораторией того же института;
- Валуева, Татьяна Александровна, доктор биологических наук, заведующая лабораторией Института биохимии имени А. Н. Баха Российской академии наук.
За разработку и внедрение на орбитальном комплексе «Мир» и российском сегменте Международной космической станции методологии и прогрессивных технологий реализации научно-исследовательских программ
- Анфимов, Николай Аполлонович, академик, директор федерального государственного унитарного предприятия «Центральный научно-исследовательский институт машиностроения».
- Борисов, Валерий Викторович, кандидат технических наук, заместитель директора.
- Лобачев, Владимир Иванович, доктор технических наук, заместитель директора — начальник центра управления полетами.
- Суворов, Вадим Валентинович, заместитель начальника центра, начальник отдела, — работник того же предприятия;
- Александров, Александр Павлович, кандидат технических наук, начальник отделения головного конструкторского бюро открытого акционерного общества «Ракетно-космическая корпорация „Энергия“ имени С. П. Королёва».
- Беляев, Михаил Юрьевич, доктор технических наук, начальник отдела.
- Марков, Александр Викторович, заместитель генерального конструктора, руководитель научно-технического центра.
- Скурский, Юрий Александрович, заместитель начальника отделения, — работник того же акционерного общества.
За работу «Комплексное решение проблемы безопасного освоения уникальных сероводородсодержащих нефтегазовых ресурсов Прикаспийского региона (теория и практика)»
- Щугорев, Виктор Дмитриевич, доктор технических наук, бывший генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «Астраханьгазпром», руководитель работы.
- Гераськин, Владимир Иванович, кандидат технических наук, главный инженер — первый заместитель генерального директора.
- Коломоец, Владимир Николаевич, кандидат технических наук, заместитель генерального директора.
- Саушин, Александр Захарович, доктор технических наук, заместитель генерального директора.
- Тягненко, Владимир Алексеевич, кандидат технических наук, начальник военизированной части, — работник того же общества;
- Гендель, Григорий Леонидович, доктор технических наук, заведующий отделом общества с ограниченной ответственностью «Волго-Уральский научно-исследовательский и проектный институт нефти и газа»;
- Владимиров, Альберт Ильич, кандидат технических наук, ректор Российского государственного университета нефти и газа имени И. М. Губкина.
- Мещеряков, Станислав Васильевич, доктор технических наук, заведующий кафедрой того же института.
За цикл работ «Организация генома и регуляция активности генов у эукариот»
- Гвоздев, Владимир Алексеевич, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий отделом Института молекулярной генетики Российской академии наук.
- Пасюкова, Елена Генриховна, доктор биологических наук, заведующая лабораторией того же института;
- Георгиев, Павел Георгиевич, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий лабораторией Института биологии гена Российской академии наук.
- Головнин, Антон Клеменсович, кандидат биологических наук, научный сотрудник того же института;
- Беляева, Елена Сергеевна, доктор биологических наук, главный научный сотрудник Института цитологии и генетики Сибирского отделения Российской академии наук.
- Жимулев, Игорь Фёдорович, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий лабораторией.
- Семешин, Валерий Фёдорович, доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник, — работник того же института.
За разработку наукоемких технологий промышленного производства вкусо-ароматических и многофункциональных композиций для пищевых продуктов
- Львова, Елена Борисовна, кандидат биологических наук, заведующая отделом государственного учреждения «Всероссийский научно-исследовательский институт пищевых ароматизаторов, кислот и красителей» Российской академии сельскохозяйственных наук.
- Мушникова, Людмила Николаевна, кандидат технических наук, ведущий научный сотрудник.
- Никифорова, Татьяна Алексеевна, доктор технических наук и кандидат биологических наук, директор, — работник того же учреждения;
- Алехина, Лариса Васильевна, доктор технических наук, главный технолог общества с ограниченной ответственностью «АРОМАРОС-М».
- Андреенков, Виталий Антонович, доктор технических наук, директор.
- Сницарь, Анатолий Иванович, член-корреспондент Российской академии сельскохозяйственных наук, главный научный сотрудник, — работник того же общества;
- Мишарина, Тамара Арсеньевна, доктор химических наук, заведующая лабораторией Института биохимической физики имени Н. М. Эмануэля Российской академии наук;
- Рыжов, Сергей Анатольевич, доктор технических наук, заместитель президента — исполнительный директор открытого акционерного общества «Черкизовский мясоперерабатывающий завод».
За цикл работ «Физико-технические основы лазерного разделения изотопов методом селективной многофотонной диссоциации молекул»
- Баранов, Владимир Юрьевич, член-корреспондент Российской академии наук, директор Института молекулярной физики Российского научного центра «Курчатовский институт».
- Велихов, Евгений Павлович, академик, президент того же научного центра;
- Баранов, Геннадий Алексеевич, доктор технических наук, директор научно-технического центра государственного предприятия «Научно-исследовательский институт электрофизической аппаратуры имени Д. В. Ефремова».
- Кучинский, Александр Анатольевич, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник того же центра;
- Дядькин, Александр Петрович, доктор физико-математических наук, начальник лаборатории государственного унитарного предприятия "Государственный научный центр Российской Федерации «Троицкий институт инновационных и термоядерных исследований».
- Пигульский, Сергей Викторович, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник того же предприятия;
- Летохов, Владилен Степанович, доктор физико-математических наук, заведующий отделом Института спектроскопии Российской академии наук;
- Рябов, Евгений Артурович, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией того же института.
За издание «Коран: академический перевод и комментарий»
- Османов, Магомед-Нури Османович, доктор филологических наук, профессор Дагестанского государственного университета;
- Ушаков, Виктор Данилович, доктор филологических наук, профессор войсковой части 21247.
За цикл работ «Роль вирусов в возникновении злокачественных лимфом приматов и пути горизонтального распространения вирусов и заболевания»
- Лапин, Борис Аркадьевич, академик Российской академии медицинских наук, директор государственного учреждения «Научно-исследовательский институт медицинской приматологии» Российской академии медицинских наук, руководитель работы.
- Агрба, Виолета Засимовна, доктор медицинских наук, заведующая лабораторией.
- Инджия, Леонора Вениаминовна, кандидат медицинских наук, бывшая заведующая лабораторией.
- Чикобава, Мераб Георгиевич, кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник.
- Яковлева, Лелита Андреевна, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник, — работник того же учреждения.
За работу «Полиядерные соединения: молекулярные магнетики и катализ»
- Лунин, Валерий Васильевич, академик, декан Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.
- Чернавский, Пётр Александрович, доктор химических наук, ведущий научный сотрудник того же университета;
- Варгафтик, Михаил Натанович, доктор химических наук, заведующий сектором Института общей и неорганической химии имени Н. С. Курнакова Российской академии наук.
- Еременко, Игорь Леонидович, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий лабораторией.
- Моисеев, Илья Иосифович, академик, заведующий лабораторией.
- Новоторцев, Владимир Михайлович, член-корреспондент Российской академии наук, заместитель директора, — работник того же института;
- Ракитин, Юрий Васильевич, доктор химических наук, главный научный сотрудник Института химии и технологии редких элементов и минерального сырья имени И. В. Тананаева Кольского научного центра Российской академии наук;
- Икорский, Владимир Николаевич, доктор химических наук, ведущий научный сотрудник Института неорганической химии Сибирского отделения Российской академии наук.
За создание научных основ агропромышленного производства и внедрение системы защитных и реабилитационных мероприятий в зоне аварии на Чернобыльской атомной электростанции
- Алексахин, Рудольф Михайлович, академик Российской академии сельскохозяйственных наук, директор Всероссийского научно-исследовательского института сельскохозяйственной радиологии и агроэкологии Российской академии сельскохозяйственных наук, руководитель работы.
- Ратников, Александр Николаевич, кандидат сельскохозяйственных наук, ведущий научный сотрудник.
- Санжарова, Наталья Ивановна, доктор биологических наук, заведующая лабораторией.
- Фесенко, Сергей Викторович, доктор биологических наук, заместитель директора, — работник того же института;
- Воробьёв, Григорий Тихонович, доктор сельскохозяйственных наук, директор федерального государственного учреждения "Центр химизации и сельскохозяйственной радиологии «Брянский»;
- Курганов, Алексей Александрович, кандидат сельскохозяйственных наук, заместитель руководителя Департамента по чрезвычайным ситуациям, ликвидации последствий радиационных аварий и гражданской обороне Министерства сельского хозяйства Российской Федерации;
- Светов, Владимир Александрович, кандидат сельскохозяйственных наук, начальник управления открытого акционерного общества «Россельхозхимия»;
- Симоненко, Николай Кириллович, заместитель губернатора Брянской области.
За работу «Политические партии России. Конец XIX — первая треть XX века. Документальное наследие» (серийное издание в 24 томах, 28 книгах)
- Шелохаев, Валентин Валентинович, доктор исторических наук, главный специалист Российского государственного архива социально-политической истории, руководитель работы.
- Канищева, Надежда Ивановна, кандидат исторических наук, ведущий специалист.
- Ненароков, Альберт Павлович, доктор исторических наук, главный специалист, — работник того же архива;
- Горшков, Михаил Константинович, доктор философских наук, директор Института комплексных социологических исследований Российской академии наук;
- Журавлев, Валерий Васильевич, доктор исторических наук, заведующий кафедрой Московского государственного областного университета;
- Козлов, Владимир Петрович, член-корреспондент Российской академии наук, руководитель Федеральной архивной службы России;
- Павлов, Дмитрий Борисович, доктор исторических наук, заместитель директора центра научного использования и публикаций архивного фонда Главного архивного управления Москвы;
- Сорокин, Андрей Константинович, кандидат исторических наук, генеральный директор издательства «Российская политическая энциклопедия».
Напишите отзыв о статье "Лауреаты государственной премии Российской Федерации за 2002 год"
Ссылки
- Указ Президента РФ от 5.06.2003 № 614 «О присуждении Государственных премий Российской Федерации в области литературы и искусства 2002 года»
- Указ Президента РФ от 5.06.2003 № 616 «О присуждении Государственных премий Российской Федерации в области литературы и искусства 2002 года»
- [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?773028 Указ Президента Российской Федерации от 13 декабря 2003 года № 1481 «О присуждении Государственных премий Российской Федерации 2002 года в области науки и техники»]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Лауреаты государственной премии Российской Федерации за 2002 год
– Позови, позови его сюда!Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.
Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
