Лачинский коридор
Координаты: 39°35′41″ с. ш. 46°32′41″ в. д. / 39.59472° с. ш. 46.54472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=39.59472&mlon=46.54472&zoom=13 (O)] (Я)
Лачи́нский коридо́р или Лачинский гуманитарный коридор — горный коридор, соединяющий Армению и Нагорный Карабах. Находится в Кашатагском районе непризнанной Нагорно-Карабахской Республики. До мая 1992 года контролировался Азербайджанской Республикой, согласно её административно-территориальному делению, расположен в Лачинском районе Азербайджана, фактически контролируется НКР.
Содержание
История
В XV—XVII веках здесь существовало армянское Кашатагское меликство. В начале XVII века персидский шах Аббас заселил курдские племена на территории, расположенные между Арцахом и Сюником, с целью ослабить армянских меликов[1].
В конце ноября 1918 года, после того как по требованию англичан Андраник Озанян остановил наступление на Карабах, предпринятое для поддержки местных армянских партизан, местные мусульманские банды разрушили Арар и два других армянских села Спитакашен и Петросашен, три остававшиеся армянскими села между Нагорным Карабахом и Зангезуром, разделив тем самым два горных региона[2].
В первые годы советской власти НКАО граничила с Арменией, однако с 1930-гг., после очередной административной реформы географическая связь была потеряна[3]. Сванте Корнелл, шведский специалист по региональным конфликтам, отмечает[4]:
Любопытно, что на карте 1926 года, помещённой в первом томе «Большой советской энциклопедии», НКАО граничит в одном месте с Арменией; в дальнейшем же посредством ряда территориальных преобразований области Карабах был сознательно отделён от Армянской республики. С 1930 года соответственно корректировались и карты, на которых Лачинский коридор стал обозначаться как территория Азербайджана и НКАО — отделенная от собственно Армении.
В ходе Карабахского конфликта Нагорный Карабах был почти в течение трёх лет блокирован Азербайджаном. 17-18 мая 1992 года Нагорно-Карабахской Республикой была проведена операция по открытию стратегически важной дороги Шуша — Лачин — Забух[5]. В октябре 1992 года Азербайджаном была предпринята неудачная военная операция по возвращению контроля над Лачинским коридором.
В настоящий момент по ущелью проходит автодорога Ереван — Горис — Степанакерт — практически единственный путь, связывающий Нагорно-Карабахскую Республику с Арменией.
См. также
Напишите отзыв о статье "Лачинский коридор"
Ссылки
- [www.armenianway.com/aw/Eng/provinces/kashatagh/lachin.gif Карта]
Примечания
- ↑ Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье / Под ред. Алаева Л. Б. — М.: Академкнига, 2003. — С. 199.:
При персидской династии Сефевидов Карабах являлся одной из провинций (бегларбекство), где низменности и предгорья входили в мусульманские ханства, а горы оставались в руках армянских правителей. Система меликств окончательно сложилась в Нагорном Карабахе в годы правления шаха Аббаса I (1587—1629) в Персии. Тогда персидские власти, с одной стороны, поощряли армянских меликов к активным действиям против Османской империи, а с другой, пытались ослабить их, отделив их от основных армянских территорий путём переселения курдских племен в район, расположенный между Арцахом и Сюником. Тем не менее, в XVII—XVIII вв. пять армянских меликств Карабаха составляли силу, с которой приходилось считаться их могущественным соседям. Именно эти горные районы стали тем центром, где возникла идея армянского возрождения и образования независимого армянского государства. Однако борьба за власть в одном из меликств привела к междоусобице, в которую с выгодой для себя вмешалось соседнее кочевое племя сарыджалы, и в середине XVIII в. власть в Карабахе первый раз за всю его историю досталась тюркскому хану
- ↑ Richard G. Hovannisian. [books.google.com/books?id=G0lA5uTJ0XEC The Armenian People from Ancient to Modern Times]. — Palgrave Macmillan, 1997. — Vol. I. The Dynastic Periods: From Antiquity to the Fourteenth Century. — P. 89. — 386 p. — ISBN 0-312-10169-4, ISBN 978-0-312-10169-5.
- ↑ Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье / Рецензент: Л. Б. Алаев. — М.: Академкнига, 2003. — С. 210. — 592 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94628-118-6.
Вначале НКАО граничила с Арменией, что способствовало их тесным контактам, однако к 1930-м гг. после очередной административной реформы эта связь была потеряна (Altstadt, 1992. Р. 126—127).
- ↑ [web.archive.org/web/20080130121758/www.sakharov-center.ru/publications/azrus/az_015.htm Сванте Корнелл. «Конфликт в Нагорном Карабахе: динамика и перспективы решения».]
- ↑ [www.rol.ru/news/misc/newssng/06/05/18_038.htm Азербайджан — Армения — Карабах]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Лачинский коридор
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
