Лаэрт (мифология)
| Лаэрт (мифология) |
|---|
Лаэрт (др.-греч. Λᾱέρτης) — персонаж древнегреческой мифологии, сын Аркисия/Аркесия и Халкомедусы[1][2]. Царь Итаки. Муж Антиклеи, отец Одиссея.
Участник Калидонской охоты[3]. Аргонавт[4]. Отличился в бою у колхов, ранен, но исцелён Медеей[5].
Упомянут в «Илиаде» и действует в «Одиссее». У Гомера изображён как глубокий старик, однако убивает Евпифа, отца Антиноя.
Действующее лицо трагедии Иона Хиосского «Лаэрт».
Является одним из действующих лиц романа Г. Л. Олди «Одиссей, сын Лаэрта».
Напишите отзыв о статье "Лаэрт (мифология)"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.40; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 16 далее
- ↑ Евстафий. Комментарий к «Одиссее» Гомера XVI 117—120 // Гесиод. Полное собрание текстов. М., 2001. С.160
- ↑ Овидий. Метаморфозы VIII 315; Гигин. Мифы 173
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 16
- ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 48, 5
| ||||||
Отрывок, характеризующий Лаэрт (мифология)
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
