Лагарп, Жан-Франсуа де

Жан-Франсуа де Лагарп
фр. Jean-François de La Harpe
Дата рождения:	20 ноября 1739(1739-11-20)
Место рождения:	Париж, Франция
Дата смерти:	11 февраля 1803(1803-02-11) (63 года)
Место смерти:	Париж, Франция
Язык произведений:	французский

Жан-Франсуа́ де Лага́рп (фр. Jean-François de La Harpe; 20 ноября 1739, Париж — 11 февраля 1803, там же) — французский писатель, драматург, литературный критик, член Французской академии. Последовательный сторонник классицизма.

Биография

Жан-Франсуа де Лагарп родился 20 ноября 1739 года в городе Париже.

Сначала хотел стать поэтом и неудачно дебютировал в излюбленном тогда жанре «героид». Его трагедия «Warwick» представлена была, в 1763 году, с громадным успехом; в печати Лагарп предпослал ей письмо к Вольтеру, которое обратило на себя внимание философа своей смелостью и повело к дружеским отношениям между Лагарпом и Вольтером, длившимся до самой смерти последнего.

Трагедии Лагарпа «Mélanie» и «Philoctète», поэмы «Tangu et Félime» и «Réponse d’Horace» (ответ на Вольтеровскую Epitre à Horace) слабы и риторичны. Более на своем месте Лагарп оказался в журналистике. Критика его отличалась большой резкостью; он не щадил ближайших друзей, когда дело шло о вопросах художественного вкуса, и разыгрывал Аристарха, создающего эстетический кодекс.

Смерть Вольтера в 1778 году сделала положение Лагарпа очень тяжелым; отсутствие авторитетной защиты придало смелость его многочисленным врагам. Его осыпали эпиграммами по поводу трагедии «Barmécide», поносили за то, что вскоре после смерти Вольтера он осмелился произнести строгий приговор одной трагедии своего умершего покровителя и, несмотря на его сдержанные и вполне разумные оправдания, принудили его выйти из редакции «Mercure».

Престиж Лагарпа был восстановлен в 1786 г., когда он сделался профессором литературы в новооткрывшемся лицее, предназначенном быть Сорбонной светского общества. Из его чтений, собранных потом в «Cours de Littérature», самыми блестящими были лекции о Расине, проливающие яркий свет на причины того культа, которым окружали имя Расина в XVIII в. В общем Лагарп оказался в этих лекциях, составляющих его главную литературную заслугу, не столько проницательным критиком, сколько ясно и оживленно излагающим свой предмет профессором. Он развил и применил на практике основные принципы Вольтера и, не обладая блеском и оригинальностью мысли своего учителя, унаследовал отчасти его уменье быть ясным и убедительным.

Революция произвела большой переворот в настроении Лагарпа. До 1793 года он был ярым республиканцем, все его идеи носили революционный характер; но, попав в тюрьму во время террора, он вышел из неё «обращенным», сделался верующим христианином и, возобновив лекции в 1794 году, стал громить «врагов совести и нравственности, искусства и литературы».

Жан-Франсуа де Лагарп умер 11 февраля 1803 года в родном городе.

Литература

• Венгерова З. А. Лагарп, Жан-Франсуа // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

<center>

Отрывок, характеризующий Лагарп, Жан-Франсуа де

Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.