Хальк-эль-Уэд
Координаты: 36°49′05″ с. ш. 10°18′18″ в. д. / 36.81806° с. ш. 10.30500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=36.81806&mlon=10.30500&zoom=14 (O)] (Я)
Хальк-эль-Уэд (Ла-Гулет)[1] (в прошлом Ла-Гулет или Голетта[2]) — город и порт тунисской столицы на Средиземном море. Административно как муниципалитет входит в вилайет Тунис.
Соединён с Тунисом 11-километровым каналом и железнодорожной линией. Стоит на песчаной косе, отделяющей Тунисский залив от Тунисского озера. Через Ла-Гулет проходит значительный процент тунисского экспорта и импорта, здесь же базируется рыболовецкий флот.
Голетта была заложена в 1535 году императором Карлом V как испанская цитадель на северном побережье Африки. Голетта и прилегающая к ней территория управлялись Испанией в 1535—1574 годах, то есть во времена расцвета испанской колониальной империи. В переводе с французского и испанского её название означает «горло» (то есть устье канала). В 1574 г. взята османами во главе с Улуджем Али.
В 1881 году, как и весь Тунис, Ла-Гулет вошёл в состав французской колониальной империи — несмотря на протесты Италии, имевшей в Тунисе свои колониальные интересы и значительное число итальянских колонистов. При французах (1881—1956) в Ла-Гулете поселилось много европейцев; в этом городе родилась актриса Клаудиа Кардинале. После обретения независимости практически всё европейское население эмигрировало в Италию и Францию.
Напишите отзыв о статье "Хальк-эль-Уэд"
Примечания
- ↑ Тунис. Справочная карта. Масштаб 1:1 000 000. Омск, Роскартография, 2004
- ↑ Голетта // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.ommp.nat.tn/index.php Сайт Ла-Голетского торгового порта]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Хальк-эль-Уэд
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.
Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
