Ла-Рошель
| Город
Ла-Рошель La Rochelle 
|
Ла-Роше́ль (фр. La Rochelle) — портовый город на западе Франции на побережье Бискайского залива в регионе Пуату — Шаранта.
Содержание
География
Ла-Рошель является столицей департамента Шаранта Приморская и важным торговым центром на атлантическом побережье Франции. Расстояние до Парижа составляет примерно 480 км. В Ла-Рошели проживают 77 тысяч жителей.
Население
Население коммуны на 2010 год составляло 75 170 человек.
| 1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2010 |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 66 590 | 73 347 | 75 367 | 75 840 | 76 094 | 76 711 | 75 170 |
История
Ла-Рошель была основана в X веке. В XII и XIII веке была важным городом в сети ордена тамплиеров, которые построили в ней большой порт. По сегодняшний день в Ла-Рошели существует rue des Templiers, улица тамплиеров. До XV века город оставался самым крупным портом Франции на атлантическом побережье. Торговля велась прежде всего вином и солью.
В эпоху Возрождения Ла-Рошель открыто приняла идеи Реформации и с 1568 года стала центром гугенотов, что подарило городу непродолжительный период процветания и мира. В 1622 году герцог де Гиз уничтожил флот Ла-Рошели, находившийся под командованием Жана Гитона.
10 сентября 1627 года произошла пушечная дуэль между защитниками Ла-Рошели и королевскими войсками, что послужило поводом для короля Людовика XIII начать осаду Ла-Рошели, которая закончилась её взятием в 1628 году, а также новым преследованием гугенотов, высшей точкой которого явилась отмена Нантского эдикта Людовиком XIV. Многие гугеноты бежали из страны и основали в 1689 году в Северной Америке город Нувель Рошель (Новая Ла-Рошель). В эпоху колониализма Ла-Рошель играла важную роль в торговле между Африкой, Северной Америкой и Европой.
Военно-морская база субмарин
Во время Второй мировой войны немцы построили около Ла-Рошели бункер для подводных лодок, сохранившийся до сегодняшних дней. Из-за сильного сопротивления захватчиков Ла-Рошель стала последним освобождённым городом Франции. Немецкий комендант сдался лишь в полночь 8 мая 1945 года.
Окрестности Ла-Рошель (остров Ре)
Остров Ре (Ile de Re), расположенный в получасе езды на запад от Ла-Рошели, представляет собой пологую узкую полоску земли, примерно в 30 километров длиной, с юго-запада окаймленную песчаными пляжами, а с северо-востока — соляными болотами и устричными плантациями.
На самом острове вы увидите пеструю смесь небольших виноградников, растущей спаржи и пшеничных полей. По закону все здания на Ре не должны быть выше двух этажей и обязаны включать типичные местные элементы, вроде белых оштукатуренных стен, полукруглой оранжевой черепицы и ставен, выкрашенных в зеленый цвет, — поэтому в островных селениях всегда царит атмосфера южного курорта.
Когда сезон проходит, остров радует неторопливым ритмом жизни и туманным очарованием; в это время жители почти все своё время посвящают выращиванию устриц и мидий. Однако на пике сезона это местечко переполнено туристами до краев: здесь собирается до 400 тысяч посетителей. В основном, эта толпа направляется на южные пляжи, поскольку пляжи на северо-востоке покрыты скалами и водорослями, и мелководье там мало подходит для купания.
Остров Ре связан с Ла-Паллис (La Pallice) — предместьем Ла-Рошели — 3-километровым платным мостом, сооруженным в 1988 году (проезд туда на автомобиле — 8 €, обратно - бесплатно). Ла-Паллис некогда был крупным коммерческим портом с большими верфями, однако сегодня, хотя он по-прежнему служит военно-морской базой, времена изменились. Проезжая мимо, вы заметите колоссальных размеров бетонные ангары, потрепанные непогодой — это крытые доки для подводных лодок, построенные немцами для обслуживания флота их субмарин в Атлантике во время Второй мировой войны. Поскольку снести их слишком сложно, ими пользуются до сих пор.
Сен-Мартен (St-Martin), столица острова — рыбацкий порт на северном побережье с характерной атмосферой: оштукатуренные домики сгрудились вокруг каменных набережных хорошо защищенной гавани, откуда каждое утро в полосу мутного прибоя выскальзывают траулеры и «устричные» плоскодонки, доверху заполненные похожими на клетки приспособлениями для «выращивания» устриц.
Café Boucquingam на набережной напомнит вам о военных приключениях герцога Бекингема, неудачно атаковавшего остров в 1627 году. К востоку от гавани можно прогуляться среди почти полностью сохранившихся укреплений (после нападения Бэкингема их в XVII веке перестроил Вобан) по направлению к цитадели, долгое время служившей тюрьмой.
С 1860 по 1938 годы она оставалась отправной точкой для заключенных (bagnards), приговоренных к тяжкому труду в штрафных колониях Французской Гвианы и Новой Каледонии. Большинство ожидала быстрая смерть и забвение — но только не Анри Шарьер по прозвищу «Мотылек», который уплыл с острова Дьявола на мешке кокосовых орехов после 9 попыток побега и 13 лет в колониях, и позднее написал об этом бестселлер.
Фотографии Ла-Рошели
- 953 - Maison 4 rue Chaudrier - La Rochelle.jpg
Одно из исторических зданий.
- 023 - Maison 8 rue Albert 1er - La Rochelle.jpg
Пример исторического здания.
- Duppre03.JPG
Памятник адмиралу Дюперре
Города-побратимы
-
Эс-Сувейра, Марокко -
Любек, Германия -
Нью-Рошелл, США -
Петрозаводск, Россия -
Сантьягу-де-Фигейро, Португалия
Известные уроженцы Ла-Рошель
- Эме Бонплан (1773—1858) — знаменитый географ и ботаник;
- Адольф Вильям Бугро (1825—1905) — французский живописец эпохи ампира, мастер академической живописи, крупнейший представитель салонной академической живописи, автор картин на исторические, мифологические, библейские и аллегорические сюжеты, исполнял стенные росписи и портреты;
- Жан Дювиньо (1921—2007) — социолог, антрополог, драматург и журналист;
- Бернар Жиродо (1947—2010) — актёр и режиссёр;
- Ги Ларош (1921—1989) — модельер, основатель одноименной компании.
Ла-Рошель в искусстве
- Город известен благодаря роману Александра Дюма «Три мушкетёра», герои которого участвуют в осаде Ла-Рошели (глава XI). В советской экранизации «в роли» Ла-Рошели снималась Хотинская крепость, расположенная в городе Хотин Черновицкой области Украинской ССР.
- Порт Ла-Рошели послужил местом съёмки фильмов «Лодка» (нем. «Das Boot») Вольфганга Петерсена и «Искатели утраченного ковчега» Стивена Спилберга.
- В Ла-Рошели происходит действие романа Жоржа Сименона «И всё-таки орешник зеленеет».
- Одна из осад Ла-Рошели (не тождественная описанной в Трёх мушкетёрах) описана в повести Проспера Мериме «Хроника времён Карла IX».
- В игре «Commandos 2: Men of Courage» в миссиях «Ночь волков» и «Безмолвные убийцы» все действия происходили на немецкой базе для подлодок в Ла-Рошели.
Напишите отзыв о статье "Ла-Рошель"
Литература
- Ла-Рошель // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.vparis.net/regiony-frantsii/frantsuzskij-gorod-la-roshel-region-puatu-sharanta.html Французский город Ла-Рошель]
- [www.larochelle.fr www.larochelle.fr] (фр.)
Отрывок, характеризующий Ла-Рошель
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
