Лебедь-трубач[1] (лат. Cygnus buccinator) — водоплавающая птица из семейства утиных.
Описание
Лебедь-трубач по своему внешнему виду и образу жизни сходен с лебедем-кликуном, однако, у него, в отличие от кликуна, клюв полностью чёрный. Оперение лебедя-трубача белое. Длина тела достигает от 150 до 180 см, размах крыльев — 210 см, масса тела — 12,5 кг.
Распространение
Лебеди-трубачи населяют тундру Северной Америки. Они предпочитают большие водоёмы и широкие, медленно текущие реки, так как птицам для разгона необходимо как минимум 100 м, прежде чем они смогут подняться в воздух.
Питание
Птицы питаются в основном водными растениями, иногда ныряя за ней в воду. Зимой они поедают также траву и злаковые на полях. Выводок получает в корм насекомых и улиток.
Размножение
Сезон размножения наступает в конце апреля-начале мая. Пары начинают строить новое гнездо или поправлять старое. Самки откладывают одно яйцо в день, всего от трёх до девяти яиц. Высиживание длится 32 дня. После вылупления птенцы могут плавать, но встают на крыло только в возрасте трёх-четырёх месяцев.
Общая популяция этого вида составляет сегодня примерно 6000 пар и около 6000 птиц живёт в неволе.
Напишите отзыв о статье "Лебедь-трубач"
Примечания
- ↑ а). Коблик Е. А., Редькин Я. А., Архипов В. Ю. Список птиц Российской Федерации. — М.: Товарищество научных изданий КМК, 2006. — С. 92. — 256 с. — ISBN 5-87317-263-3
б). Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 33. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
Литература
- Бейчек В., Штясны К. Птицы. Иллюстрированная энциклопедия. — М.: Лабиринт-пресс, 2001.
- Janet Kear (Hrsg): Ducks, Geese and Swans. Oxford University Press, 2005, ISBN 0-19-854645-9
Отрывок, характеризующий Лебедь-трубач
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
