Левин, Исаак Осипович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Исаак Осипович Левин
Род деятельности:

историк, публицист, общественный деятель

Место рождения:

Динабург, Витебская губерния, Российская империя

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Исаа́к О́сипович Ле́вин (20 января 1876, Динабург, Витебская губерния — 1944) — российский общественный деятель, историк, публицист, журналист, доктор философии Гейдельбергского университета, один из организаторов Отечественного объединения русских евреев за границей.





Биография

Обозреватель газеты «Русские ведомости» (с 1906 года[1]), журнала «Русская мысль».

С 1918 года живёт в Германии, затем во Франции. Сотрудник газеты «Руль», «Русские записки», историко-литературного журнала «На чужой стороне». Автор книги «Эмиграция Французской революции»[2], напечатанной издательством «Слово» в Берлине в 1923 году[3]. Один из организаторов и деятельный член «Отечественного объединения русских евреев за границей».

Жил в Париже с начала 1930-х годов, сотрудничал с журналом «Отечественные записки», печатался во французской периодике («Le Monde slave», «Asie française», «Cahiers juifs», «Affaires étrangères», «Economiste français», «La grande revue»). Выступал с докладами в Берлине, в том числе об антисемитизме Третьего рейха. На французском языке в 1937 году отдельной книгой вышел его обзор «La Mongolie historique, géographique, politique» (Монголия историческая, географическая, политическая).

Во время оккупации Франции в период Второй мировой войны погиб в нацистском концлагере.

Сочинения

  • Эмиграция французской революции. Часть первая. Берлин: Слово, 1923.
  • Россия и евреи. Сборник. Под редакцией И. М. Бикермана. Берлин: Основа, 1924 (репринтные переиздания — Париж: YMCA-press, 1978 и Москва: АЗЪ, 2007).
  • «Монголия: история, география, политика» (J. Lévine «La Mongolie historique, géographique, politique» Париж: Payot, 1937.)[4]

Напишите отзыв о статье "Левин, Исаак Осипович"

Примечания

  1. Арон Перельман. [berkovich-zametki.com/2009/Starina/Nomer4/APerelman11.php Воспоминания]
  2. [books.google.com/books/about/%C4%96migrat%EF%B8%A0s%EF%B8%A1%C4%ABi%EF%B8%A0a%EF%B8%A1_frant%EF%B8%A0s%EF%B8%A1uz.html?id=gQM2AAAAIAAJ Левин И. Эмиграция французской революции. Часть 1]
  3. //www.alib.ru/bs.php4?uid=115226fd1c81fa34679ee4deac818114c04
  4. [openlibrary.org/works/OL12452924W/La_Mongolie_historique_g%C3%A9ographique_politique La Mongolie historique, géographique, politique (Open Library)]

Литература

  • [tululu.ru/read52294/92/ Солженицын Александр Исаевич упоминает о Исааке Осиповиче Левине: «Двести лет вместе». Часть вторая]
  • [www.library.cjes.ru/online/?a=con&b_id=250&c_id=2318 Левин И. О. (автор 1-й части статьи): «Наполеон (Скончался 5 мая 1821 г.)»]

Ссылки

  • [dommuseum.ru/slovarx/person.php?id=8506 Биографический словарь деятелей русской эмиграции]


Отрывок, характеризующий Левин, Исаак Осипович


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.