Левин, Юрий Иосифович

Юрий Иосифович Левин
Дата рождения:	14 июня 1935(1935-06-14)
Место рождения:	Москва, СССР
Дата смерти:	14 апреля 2010(2010-04-14) (74 года)
Место смерти:	Москва, Россия
Научная сфера:	литературоведение, семиотика
Место работы:	МИСИ, Московский институт электронного машиностроения
Учёная степень:	кандидат физико-математических наук
Учёное звание:	доцент
Альма-матер:	МГПИ имени В. И. Ленина

Ю́рий Ио́сифович Ле́вин (14 июня 1935, Москва — 14 апреля 2010, там же) — российский математик, логик, семиотик, философ, лингвист, литературовед, кандидат физико-математических наук; яркий представитель Московско-тартуской семиотической школы.

Биография

Сын философа, доктора юридических наук Иосифа Давыдовича Левина (1901—1984), племянник филолога В. Д. Левина. Окончил школу с золотой медалью в 1952 году, но собеседование на мехмате МГУ в тот год не прошёл. Поступил в Московский педагогический институт на физико-математический факультет, там же закончил аспирантуру и защитил диссертацию по дифференциальной геометрии. Получил степень кандидата физико-математических наук. Потом работал преподавателем математики в пединститутах в Великих Луках и Орехове-Зуеве, в Московском институте электронного машиностроения и с 1966 по 2009 год был доцентом кафедры прикладной математики Московского инженерно-строительного института (МИСИ; ныне Московский государственный строительный университет). Публиковал научные работы с 1959 года. Первые труды были в области математики, с 1963 года к ним добавились работы в гуманитарной области, которые затем окончательно вытеснили математическое направление. Всего опубликовано более 100 работ, значительная часть которых вышла в заграничных издательствах.

Автор работ по математической лингвистике, семантике, поэтике, паремиологии, анализу фольклора, логическому аспекту философии. Исследования об О. Мандельштаме, Б. Пастернаке, В. Набокове, А. С. Пушкине, А. Платонове, Х. Л. Борхесе, А. Мердок, В. Ходасевиче, Г. Иванове, Ф. И. Тютчеве, Ф. М. Достоевском, Вл. Соловьёве, Л. Шестове, Вен. Ерофееве.

Умер 14 апреля 2010 года после тяжелой продолжительной болезни.

Основные труды

Книги

• Математика и языкознание. М., 1964.
• Комментарий к поэме «Москва — Петушки» Вен. Ерофеева. Graz, 1996.
• Избранные труды. Поэтика. Семиотика. Москва: Языки русской культуры, 1998.- 823 с.- ISBN 5-7859-0043-2.

Статьи

• Структура русской метафоры // «Уч. зап. Тартус. гос. университета», 1965, в. 000. Труды по знаковым системам, вып. 2. Тарту, 1965: 293-299. Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды. М., 1998. С.457-464.
• Русская метафора: семантика, синтаксис, трансформация, «Уч. зап. Тартус. гос. университета», 1969, в. 236. Труды по знаковым системам. Вып. 4. Тарту, 1969;
• О некоторых чертах плана содержания в поэтических текстах. Материалы к изучению поэтики О. Мандельштама/ International Journal of Slavic Linguistics and Poetics 1969, vol. 12: 106—164.
• Об одной группе союзов русского языка // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 13. М. 1970.
• Об описании системы терминов родства // Советская этнография, 1970, № 4, стр. 18-30.
• О частотном словаре языка поэта // Russian Literature, vol. 2, 1972.
• О семантике местоимений // Проблемы грамматического моделирования. М., 1973.
• Семантическая структура русской загадки // ТЗС 1973/VI: 166—190
• О формальном анализе систем терминов родства // Slavica Hierosolymitana, vol. 2, 1978.
• Семантическая структура загадки // Паремиологический сборник. М., 1978. С. 283—314.
• Заметки о поэзии О. Мандельштама 30-х годов. I/ Slavica Hierosolymitana 3: 110—173.
• Провербиальное пространство // Паремиологические исследования. Сборник статей. М., 1984
• Об особенностях повествовательной структуры и образного строя романа Владимира Набокова «Дар»// Russian Literature (Amsterdam).1981. №IX (2).С.191-229.
• Заметки о «Машеньке» В. Набокова //Russian Literature. (Amsterdam).1985.# XVIII (1).C.31-42.
• О поэзии Вл. Ходасевича // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 17, 1986.- Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды. — М., 1998 . — С. 209—267.
• Заметки о семиотике лозунгов // Wiener Slawistischer Almanach. 1988. Bd. 22. S. 69-85.
• Лозунги как семиотическая система // Семиотика культуры. Тезисы докладов Всесоюзной школы-семинара по семиотике культуры. Архангельск, 1989, 16-19.
• Биспациальность как инвариант поэтического мира Набокова //Russian Literature (Amsterdam).1990. #XXVIII (1).C.45-124. Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: Языки русской культуры, 1998. С. 323—392.
• Семиотика советских лозунгов // Левин Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: Языки русской культуры, 1998.- С 542—558.
• О «Даре» // Левин Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: Языки русской культуры, 1998. С. 287—323.

Ссылки

• [www.ruthenia.ru/document/549393.html Некролог на портале «Ruthenia», с фотографией Ю. И. Левина]
• Ян Левченко. [www.chaskor.ru/article/nastoyashchaya_semiotika_16931 Настоящая семиотика]

Работы Ю. И. Левина

• [fb2lib.net.ru/read_online/56318 Из письма в редакцию газеты «Известия»]
• [philology.ru/linguistics2/levin-69.htm Из наблюдений над синтаксическим строем «Евгения Онегина» // Вопросы филологии. - М., 1969. - С. 189-196]
• [philologos.narod.ru/texts/levin_lyric.htm Лирика с коммуникативной точки зрения // Structure of texts and Semiotics of Culture. The Hague — Paris, 1973. Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды: Поэтика. Семиотика. — М., 1998. — С.464—482].
• Левин Ю. И., Сегал Д. М., Тименчик Р. Д., Топоров В. Н., Цивьян Т. В. [www.gumilev.ru/acmeism/8  Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма // Russian Literature. Amsterdam, 1974. № 7/8. С. 47-82. Переиздано в кн.: Смерть и бессмертие поэта: Материалы Международной научной конференции, посвященной 60-летию со дня гибели О. Э. Мандельштама (Москва, 28 — 29 декабря, 1998 г.). Сост. М. З. Воробьева, И. Б. Делекторская, П. М. Нерлер, М. В. Соколова, Ю. Л. Фрейдин. М.: РГГУ, 2001.- С. 282—316] (недоступная ссылка с 13-05-2013 (4000 дней))
• [docs.google.com/Doc?id=dgrr28f9_46frhwnnfq&hl=ru Алгебра родства // Наука и жизнь, 1982, № 8]
• [philologos.narod.ru/texts/levin2.htm От синтаксиса к смыслу и далее («Котлован» А. Платонова) // Семиотика и информатика, вып. 30. М., 1990. Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды: Поэтика. Семиотика. — М., 1998. — С.392—419]
• [philologos.narod.ru/texts/levin-mashenka.pdf Заметки о «Машеньке» В. В. Набокова // Russian Literature. (Amsterdam).1985.# XVIII (1).C.31-42. Переизд. в.: Набоков В. В. Pro et contra. СПб., 1997.]
• [philology.ru/linguistics2/levin-98.htm Об обсценных выражениях русского языка. // Russian Linguistics, 1986, № 10, 61-72. Переиздано в кн.: Левин Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. С. 809—819].
• [periodika.digitale-sammlungen.de/wsa/Blatt_bsb00000485,00043.html Заметки о поэзии Владислава Ходасевича // Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 17, 1986. Переизд. в: Левин Ю. И. Избранные труды. — М., 1998 . — С. 209—267.]
• [periodika.digitale-sammlungen.de/wsa/Blatt_bsb00000490,00069.html Заметки о семиотике лозунгов // Wiener Slawistischer Almanach. 1988. Bd. 22. S. 69—85.]
• [lpcs.math.msu.su/~uspensky/journals/siio/34/34_07_LEVIN.pdf Истина в дискурсе // Семиотика и информатика. Сб. научн. статей. Выпуск 34. М., 1994. — С. 124—163. Переизд. в: Левин Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. — М.: «Языки русской культуры», 1998. — C. 645—676.]

Отрывок, характеризующий Левин, Юрий Иосифович

Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.