Легенды осени

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Легенды осени
Legends of the Fall
Жанр	драма
Режиссёр	Эдвард Цвик
Продюсер	Эдвард Цвик
Автор сценария	Сьюзан Шиллидэй
В главных ролях	Энтони Хопкинс Эйдан Куинн Брэд Питт Джулия Ормонд Карина Ломбард
Оператор	Джон Толл
Композитор	Джеймс Хорнер
Кинокомпания	Трайстар Пикчерз
Длительность	128 мин
Страна	США США
Год	1994
IMDb	ID 0110322
Выход фильма «Легенды осени» (оригинальное название — Legends of the Fall)

К:Фильмы 1994 года

«Легенды осени» (англ. Legends of the Fall) — кинофильм. Экранизация произведения Джима Хэррисона (англ.).

Сюжет

В штате Монтана живёт отставной полковник (Энтони Хопкинс) с женой и тремя сыновьями. Раньше полковник служил правительству США и вырезал индейские деревни. Ближе к старости он одумался и полюбил индейцев. Жена полковника Изабель возвращается в Европу, а маленькие дети остаются с отцом. Вместе с ними живут индеец Один Удар и смешанная семья Декеров с дочерью-полукровкой. Средний сын полковника, Тристан (Брэд Питт), много времени проводит с Ударом, обучается охоте, любит бывать в лесу.

Младший сын Сэмюэль уезжает учиться и через несколько лет возвращается с невестой Сюзанной (Джулия Ормонд). Вскоре в Европе начинается Первая мировая война, старший и младший сыновья считают своим долгом воевать за Англию, хотя их отец думает иначе. В скором времени все трое сыновей уезжают воевать. Едет и Тристан, в основном, чтобы присматривать за Сэмюэлем. Сюзанна остается ждать жениха в доме полковника. На войне старший сын Альфред получает ранение в ногу, а Сэмюэль погибает на глазах Тристана. Тристан, согласно индейскому ритуалу, вырезает сердце брата, чтобы затем доставить его на родину. Сразу после совершения ритуала Тристан отправляется мстить — он убивает ножом двух немецких пулемётчиков и снимает с них скальпы.

После скорого выздоровления домой возвращается Альфред и привозит для захоронения сердце Сэмюэля. Тристан переживает смерть брата и довольно долго скитается по свету. Альфред влюбляется в Сюзанну, но получает отказ, так как Сюзанне больше нравится Тристан. Когда Тристан возвращается, они начинают совместную жизнь. Но Тристан по-прежнему неспокоен. В итоге он снова уезжает из дома скитаться по свету, а Сюзанна обещает ждать его. Тристан плавает по разным странам и континентам, присылает Сюзанне золотой браслет, но однажды умудряется написать ей короткую прощальную записку с рекомендацией выйти замуж за другого.

Когда записка доходит до Сюзанны, это становится для неё трагедией, а полковника частично парализует. Сюзанна выходит замуж за Альфреда, который начинал скотопромышленником, но потом преуспел и стал конгрессменом. Бизнес и политическая деятельность Альфреда связывают его с братьями О'Баньон: гангстерами и бутлегерами. Через несколько лет Тристан возвращается домой — по его виду кажется, что его тоска прошла. Он привозит всем гостинцы, в том числе и юной Изабель Второй — индейской дочери Декеров. Тристан и Изабель Вторая венчаются, и у них рождаются сын и дочь.

Однако в период сухого закона Тристан начинает заниматься продажей спиртосодержащей продукции. Это приводит к конфликту между Тристаном и братьями О'Баньон. От рук офицера полиции, который работает на братьев О'Баньон, случайно погибает жена Тристана Изабель Вторая. Тристан избивает виновника до полусмерти. За избиение офицера полиции Тристан вынужден сесть в тюрьму на тридцать дней. Там он обдумывает план мести. Сюзанна навещает Тристана в тюрьме и признается, что не может жить без него. Но Тристан отказывает ей и говорит: "Возврашайся домой к Альфреду".

Сюзанна не может пережить отказа Тристана, поэтому совершает самоубийство. После того, как Тристан выходит из тюрьмы, он убивает виновных в гибели жены, в том числе одного из братьев О'Баньон. К дому Полковника приезжают шериф и второй брат О'Баньон, чтобы убить Тристана, но они погибают в результате перестрелки, в которую неожиданно вмешивается Альфред. Полковник прощает Альфреда, а Тристан просит старшего брата позаботиться о его детях.

В конце рассказывается, что Тристан жил долго и умер хорошей смертью в схватке с медведем.

В ролях

• Энтони Хопкинс — Полковник Уильям Ладлоу
• Джулия Ормонд — Сюзанна
• Брэд Питт — Тристан Ладлоу
• Эйдан Куинн — Альфред Ладлоу
• Генри Томас — Сэмюэль Ладлоу
• Карина Ломбард — Изабель Вторая Декер Ладлоу
• Кристина Пиклз — Изабель Ладлоу
• Гордон Тутусис (англ.) — Один Удар

Награды и номинации

• 1995 — премия «Оскар» за лучшую операторскую работу (Джон Толл), а также 2 номинации: лучшая работа художника-постановщика (Дорри Купер, Лилли Килверт), лучший звук (Пол Мэсси, Дэвид Кэмпбелл, Кристофер Дэвид, Дуглас Гэнтон)
• 1995 — 4 номинации на премию «Золотой глобус»: лучший фильм — драма, лучший режиссёр (Эдвард Цвик), лучшая мужская роль — драма (Брэд Питт), лучшая музыка к фильму (Джеймс Хорнер)

Отрывок, характеризующий Легенды осени

– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.