Ледебур, Карл Фридрих фон

Карл Христиан Фридрих фон Ледебур
Место рождения:	Штральзунд, Германия
Место смерти:	Мюнхен, Германия
Научная сфера:	ботаника, минералогия, зоология
Место работы:	Дерптский университет
Альма-матер:	Грейфсвальдский университет (1805)
Известные ученики:	А. Бунге, К. Мейер, И. Шиховский, К. Максимович, Ф. Шмидт
Известен как:	автор первой флоры сосудистых растений России

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Ledeb.». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Ledeb.&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=5393-1 Персональная страница] на сайте IPNI Страница на Викивидах

Карл Христиа́н Фри́дрих (Карл Фри́дрихович) фон Ледебу́р (нем. Carl Friedrich von Ledebour; 8 июля 1785, Штральзунд — 4 июля 1851, Мюнхен, Германия) — немецкий учёный, педагог и путешественник на русской службе. Автор первой полной флоры сосудистых растений России, основатель первой в России школы флористов-систематиков.

Член-корреспондент Петербургской Академии наук (избран 25 мая 1814 года).

Путь в науке

Окончил медицинский факультет Грейфсвальдского университета (1805) и работал там.

После приглашения в Россию в 1805 был назначен директором ботанического сада в Дерпте (Юрьеве).

С 1811 по 1836 был профессором ботаники в Дерптском университете.

В 1818 побывал в Крыму, но прожил там всего несколько месяцев, поэтому в научном отношении поездка не оправдала надежд, которые были с ней связаны.

Экспедиция на Алтай

Ледебур стремился создать максимально полный сводный труд по систематике растений России. Этому должна была способствовать и его экспедиция на Алтай и в Восточный Казахстан (1826), средства на которую (в размере 20 тыс. рублей) выделили Дерптский университет и министр финансов Е. Ф. Канкрин. В экспедиции участвовали ученики Ледебура А. Бунге и К. Мейер.

Это была первая ботаническая экспедиция, обследовавшая весь Алтай. До экспедиции Ледебура кое-что было известно из работ Палласа, Патрена и Шангина только о растительности западной части Алтая. Растительность Восточного и Центрального Алтая никто до экспедиции Ледебура ещё не изучал. Ледебур проехал из Барнаула в Змеиногорск и затем путешествовал по Западному и Юго-Западному Алтаю. Он побывал в Риддере, Зыряновске, обследовал местность вдоль Иртыша, поднимался к истокам рек Убы, Чарыша и Ини. Потом побывал на Катуни в Уймоне, перевалил через хребет Б. Листвяга, дошёл до границ Китая.

Экспедиция работала более 9 месяцев, её итоги отражены в ряде трудов, в том числе в «Путешествии по Алтайским горам и джунгарской Киргизской степи», изданной на немецком языке в Берлине в 1829—1830.

Учёные дали научное описание местной флоры и фауны, став первооткрывателями многих растений (около 400 новых видов), которые и поныне носят их имена. Были собраны также уникальные минералогические и зоологические коллекции и этнографический материал о быте русских, алтайцев, казахов, киргизов. Немало было и археологических находок.

В отчёте об экспедиции Ледебур писал:

В течение нашего путешествия мы послали в ботанические сады 42 ящика с живыми растениями и семенами, которые, за небольшим исключением, благополучно прибыли к месту назначения. Возвращаясь из путешествия, я вёз с собою коллекцию высушенных растений, а также минералогические и зоологические коллекции, которыми были нагружены несколько подвод: позже прибыло ещё немало животных, доставленных из одного высокогорного села и приобретённых мною за определённую сумму.

Всего было собрано около 1600 видов растений (не считая нескольких споровых). Почти четверть этого количества состоит из новых видов. Ботанический сад получил около 1300 видов живых растений и семян, из которых почти 500 видов до сих пор не культивировались в садах. Немало их было роздано в другие сады.

Зоологические коллекции отчасти из-за вышеуказанных причин, отчасти же потому, что некоторых животных можно было получить только зимой, оказались менее разнообразными, чем я ожидал. Кроме того, горы гораздо беднее животными, чем степи, поэтому большая часть зоологическом добычи собрана д-ром Мейером; однако вскоре после моего отъезда были привезены заказанные у жителей горных селений кабарги, горные козлы и другие животные, которых можно было застрелить только зимой. Всего мы собрали 665 видов животных различных семейств, а именно: млекопитающих — 21 вид, птиц — 64 вида, амфибий — 23 вида, рыб — 7 видов, насекомых — около 550 видов; некоторые виды более редкие, как, например, горные козлы, антилопы, кабарги, были представлены несколькими экземплярами. Были собраны также разные крупные черепа и рога каменного козла, архара и т. п.

Из минералов мы привезли, кроме многих горных пород, найденных д-ром Мейером в Киргизских степях, диоптаз, который был передан в минералогический кабинет.

Местный музей получил от нас также несколько древностей хотя и небольшой ценности, найденных в чудских могилах.

По результатам флористических исследований в 1829—1831 годах Ледебур издал книгу «Флора Алтая» в 4-х томах, а в 1829—1834 — роскошно иллюстрированное издание с 500 рисунками растений и описанием их на латинском языке — «Icones plantarum novarum vel imperfecte cognitarum, floram rossicam, imprimis altaicam illustrantes». Иллюстрации, изображавшие новоописанные растения Алтая, вызвали восхищение у самого Иоганна Вольфганга Гёте: «…замечательное сочинение, вводящее много новых видов».

Вместе с этим, по данным телепроекта «Искатели», одной из целей экспедиции Ледебура на Алтай была проверка фактов недосдачи серебра и золота, выплавляемого на Змеиногорском руднике. Исследователи установили, что Ледебур сумел получить сведения о нелегальной выплавке благородных металлов, что в итоге привело к увольнению управляющего рудником.

В 1836 году Ледебур вышел в отставку и возвратился в Германию.

Творческое и научное наследие

«Флора Алтая» стала основой первой полной сводки о растениях со всей территории России — «Flora Rossica». Этот капитальный труд, в котором описано 6 522 видов в 1 139 родах и 146 семействах и который до сих пор является единственным в своём роде, осуществлён Ледебуром на личные средства министра финансов графа Е. Ф. Канкрина (издан на латыни в Штутгарте в 1842—1853 в 4 томах).

Сборы Ледебура входят сейчас в гербарий БИН РАН.

В память о Ледебуре одна из гор на Алтае названа его именем.

Роды растений, описанные Ледебуром:

• Brachyactis Ledeb. семейства Asteraceae
• Cystanche Ledeb. семейства Scrophulariaceae
• Epipogon Ledeb. семейства Orchidaceae
• Phloiodicarpus Turcz. ex Ledeb. семейства Apiaceae.

В знак признания научных заслуг Ледебура ботаники назвали его именем роды растений Ледебурия (Ledebouria Roth, 1821) семейства Hyacinthaceae и Ledebouriella H.Wolff семейства Apiaceae, а также множество видов.

Печатные труды

• [dspace.utlib.ee/dspace/handle/10062/2448 Plantae novae Rossiae meridionalis ex Asperifoliarum familia]. — 1800  (лат.)
• [dspace.utlib.ee/dspace/handle/10062/3099 Monographia generic Paridum]. — Дерпт, 1827  (лат.)
• [dspace.utlib.ee/dspace/handle/10062/2392 Commentarius in J. G. Gmelini Floram sibiricam]. — 1841  (лат.)
• О путешествии Ледебура, Мейера и Бунге по Алтайским горам и частью по Киргиз-Кайсацкой степи // Азиатский вестник. 1826. Кн. 9-10. С. 130—137
• Отчёт, представленный Совету Императорского Дерптского университета ординарным профессором статским советником Ледебуром 19-го марта 1827 года, о предпринятом с Высочайшего разрешения в 1826 году учёном путешествии по Алтайским горам // Записки, издаваемые Департаментом народного просвещения. 1827. Кн. 3. С. 254—278
• Reise durch das Altai-Gebirge und die soongorische Kirgisen-Steppe. Berlin, 1829—1830. Th. 1-2  (нем.)
• Flora altaica. Berolini, 1829—1832. Th. I—IV  (лат.)
• Icones plantarum novarum vel imperfecte cognitarum, floram rossicam, imprimis altaicam illustrantes. Rigae, Londoni, Parisis, 1829—1934. Cent. I—V  (лат.)
• [herba.msu.ru/shipunov/school/books/ledebour1853_flora_rossica_4.djvu Flora Rossica sive Enumeratio Plantarium in Totus Imperii Rossici Provinciis Europaeis, Asiaticis et Americanis hucusque Observatarum. Auctore Dr. Carolo Friderico A Ledebour, Botanices Professore emerito, Augustissimi Rossiae Imperatoris a consiliis status, insignibus muneris sine probro exsecuti ornato, ordinnm St. Wladimiri tertiae classis, St. Annae secundae classis Corona Imperiali decorat., Ludovici darmstadt. Commendator., Aquilae rubrae borussic. et Dannebrogici Equite, Academiar. et Societat. litterar. plur. Sodali]. — Stuttgartiae: Sumtibus Librariae E. Schweizerbart, 1853. — Т. Volumen IV. Accedit Index ad totum opus pertinens. — 741 с.
• Ледебур К. Ф., Бунге А. А., Мейер К. А. Путешествие по Алтайским горам и джунгарской Киргизской степи. Новосибирск, Наука, Сиб. изд. фирма, 1993

Литература

В Викитеке есть статья об этом авторе — см. Путешествие по Алтайским горам и предгорьям Алтая

• Ледебур, Карл Фридрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Бородин И. Коллекторы и коллекции по флоре Сибири. СПб., 1908. — С. 64—65
• Литвинов Д. И. Библиография флоры Сибири. // Труды Ботанического музея Императорской академии наук. Вып. 5. СПб., Типография Академии наук, 1909
• Обручев В. А. История геологического исследования Сибири. Период второй. Л., 1933. — С. 11—12, 49—53, 247, 249
• Камбалов Н. Исследователи Алтая. Барнаул, 1956. — С. 50—51
• Уманский А. Археологические раскопки Ледебура в Горном Алтае // Записки Горно-Алтайского НИИ истории, языка и литературы. Горно-Алтайск, 1964. Вып. 6. — С. 35—52
• Розен М. Ф. Ледебур К. Ф. и А. А. Бунге. Ботанико-географическая экспедиция 1826 г. // Розен М. Ф. Очерки об исследователях и исследованиях Алтая (XVII — начало XX). Барнаул, 1996. — С. 99—103
• Харламов С. В., Дудник А. В. Исследование атласа К. Ф. Ледебура // География и природопользование Сибири. Барнаул, 1999. Вып.3. — С. 166—174
• Федотова А. А. [www.academia.edu/1183155/The_Author_of_the_Flora_Rossica_Addressing_the_Authors_of_the_Flora_of_the_USSR_ От автора «Flora Rossica» — авторам «Флоры СССР»] // Историко-биологические исследования. 2012. Т. 4. № 1. С. 92-95.

Ссылки

• [irbis.asu.ru/docs/altai/celebr/encycl/led.html Энциклопедия Барнаула]
• Ледебур, Карл Фридрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.bbl-digital.de/eintrag// Ледебур, Карл Фридрих фон] в словаре Baltisches Biographisches Lexikon digital  (нем.)

Отрывок, характеризующий Ледебур, Карл Фридрих фон

– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
– Il faut absolument que vous veniez me voir, [Необходимо нужно, чтоб вы приехали повидаться со мною,] – сказала она ему таким тоном, как будто по некоторым соображениям, которые он не мог знать, это было совершенно необходимо.
– Mariedi entre les 8 et 9 heures. Vous me ferez grand plaisir. [Во вторник, между 8 и 9 часами. Вы мне сделаете большое удовольствие.] – Борис обещал исполнить ее желание и хотел вступить с ней в разговор, когда Анна Павловна отозвала его под предлогом тетушки, которая желала его cлышать.
– Вы ведь знаете ее мужа? – сказала Анна Павловна, закрыв глаза и грустным жестом указывая на Элен. – Ах, это такая несчастная и прелестная женщина! Не говорите при ней о нем, пожалуйста не говорите. Ей слишком тяжело!


Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.