Леди и разбойник
| Леди и разбойник | |
| The Lady And The Highwayman | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Gainsborough Pictures, |
| Длительность |
100 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Леди и разбойник» (англ. The Lady And The Highwayman) — телевизионный фильм, снятый для британского телевидения, костюмированная мелодрама. Экранизация произведения Барбары Картленд.
Сюжет
Середина XVII в., времена английской революции. Молодая леди Пантея Вайн вынуждена согласиться на брак с местным кромвелевцем, чтобы спасти арестованного брата, который на самом деле уже казнён. однако сразу же после венчания разбойник Серебряный Клинок, он же её кузен Люсиус, соратник будущего Карла II, убивает негодяя в поединке. Вскоре происходит Реставрация, возвращается его величество, и тётушка увозит Пантею ко двору. Интриги фаворитки короля приводят её на эшафот, Серебряный Клинок пытается её спасти в момент казни, но врагов слишком много, и только появление короля (deus ex machina!), узнавшего обо всём из-за глупости одного из недругов Пантеи, спасает обоих от гибели.
В ролях
- Майкл Йорк — король Карл II
- Лизетт Энтони — леди Пантея Вайн
- Оливер Рид — сэр Филип Гейдж
- Эмма Сэммс — леди Барбара Палмер, графиня Кастлмейн
- Хью Грант — лорд Люсиус Вайн
- Джон Миллс — сэр Лоуренс Добсон
- Гордон Джексон — Гарри
- Роберт Морли — лорд-канцлер
- Бернард Майлс — судья
Напишите отзыв о статье "Леди и разбойник"
Ссылки
- [www.mirovoekino.ru/film.php?id=4934 О фильме на сайте Mirovoekino.ru]
- [www.afisha.ru/movie/188954/ О фильме на сайте Afisha.ru]
|
Это заготовка статьи о британском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Леди и разбойник
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
