Ледовый поход Балтийского флота (1710)
| Ледовый поход Балтийского флота | |||
| Основной конфликт: Северная война (1700—1721) | |||
 Построение судов во время похода к Выборгу в 1710 году. Гравюра 1717 года. | |||
| Дата |
25 апреля — 9 мая 1710 года | ||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
содействие русской армии во взятии Выборга | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Ледовый поход Балтийского флота в 1710 году — первый боевой поход[1] молодого Балтийского флота от Санкт-Петербурга к Выборгу 25 апреля — 9 мая 1710 года, предпринятый для обеспечения провиантом, боеприпасами и дополнительным личным составом корпуса генерал-адмирала Ф. М. Апраксина, осаждавшего с суши шведскую крепость Выборг.
Предыстория
С марта 1710 года корпус Апраксина осаждал шведскую крепость Выборг. Помня о неудачной осаде 1706 года, когда сухопутные войска не были поддержаны с моря флотом, Пётр I решил в этот раз обеспечить поддержку осаждавшей армии Балтийским флотом. Всего перед флотом были поставлены четыре задачи:
- переброска войск для пополнения сухопутных сил
- доставка артиллерии, боеприпасов, провианта для корпуса Апраксина
- блокада Выборга с моря
- участие в бомбардировке и штурме Выборгской крепости.
Состав флота
Флот состоял из более чем 250 боевых и вспомогательных судов. Признав общепринятое в те времена деление флота на корабельный и галерный недостаточным, Пётр I выделил в особый отряд шнявы. Таким образом флот был разделён на три отряда:
- Корабельный (под командованием вице-адмирала К. И. Крюйса[2]) — насчитывал 9 фрегатов (каждый по 28-32 пушки), 2 брандера (по 12 пушек и две гаубицы) и свыше 20 вооруженных транспортных и грузовых судов с войсками и вооружением. Всего 250 пушек разного калибра. Общая численность команды составляла 1500 человек (из них 40 офицеров).
- Галерный (под командованием шаутбенахта И. Ф. Боциса) — 177 кораблей, в том числе 5 галер, 54 бригантины и 118 мелких грузовых судов (преимущественно карбасов) с провиантом. Вооружение отряда — 150 пушек и 80 ручных мортирок. Команда — 3000 человек. На бригантинах размещались лейб-гвардейские полки — Преображенский и Семёновский.
- Шняв (под командой самого Петра I в чине контр-адмирала) — до 30 боевых, транспортных и грузовых судов, в том числе 8 шняв, 5 брандеров и 2 тартаны. Всего — 140 пушек. Команда — 600 человек (26 офицеров).
Поход
Движение флота из Петербурга началось 25 апреля, сразу же после вскрытия льда на Неве. 29 апреля флот собрался в Кронштадте.
В Финском заливе складывалась сложная ледовая обстановка. Лёд стоял ещё достаточно плотный, но не был сплошным. Стремясь прибыть к Выборгу раньше более сильной шведской эскадры, Пётр I 29 апреля отправил в ледовую разведку к Березовым островам две шнявы, а уже 30 апреля, не дождавшись возвращения шняв, вывел в море транспортные суда, в охранении фрегатов и шняв. Отойдя от Кронштадта на 20 миль, караван судов встретил две возвращавшиеся из ледовой разведки шнявы, которые сообщили, что путь к Березовым островам забит льдом.
В такой ситуации Пётр I принял решение направить флот вдоль южного берега Финского залива, где лёд был более разреженным. 2 мая флот прибыл к Красной Горке. На следующий день Пётр лично пошёл в ледовую разведку и нашёл путь для проводки кораблей от южного берега Финского залива к северному. Ночью Пётр I с тремя шнявами прошёл через льды и вышел к урочищу Курома в шести милях от Березовых островов. Вслед за ним опасный путь прошли галерные, транспортные и грузовые суда.
В тот же день Пётр на одной из шняв пробился обратно к Красной Горке, где ещё оставалась часть его отряда. 4 мая Пётр I успел съездить Петербург, а 5 мая вернулся обратно. К этому дню Финский залив полностью отчистился ото льда у Красной Горки, и Пётр I провел всю эскадру от Красной Горки к Березовым островам.
6 мая началась подвижка льда у Березовых островов в Выборгском заливе. Лёд стало сносить в море, а с ним и большую часть галер и провиантских судов. Пётр I попытался пробиться к терпящим бедствие судам на шнявах, собираясь разбить лёд и зацепить корабли, но шнявы также стало сносить в море. Тогда в помощь были направлены два самых крепких корабля — фрегат «Думкрат» (под командой капитана Вилимовского) и бомбардирский галиот (под командой капитана Валранта). Корабли «втягивая маленькую пушку на бушприт и затем роняя её на льдины», смогли пробиться через лёд, стали на якорь и зацепили галеры и другие суда. Таким образом удалось сохранить суда, потеряв лишь несколько провиантских судов, груз с которых был перегружен на другие суда.
Дальнейший путь в Выборгском заливе лежал по чистой воде. 7 мая отряд шняв подошёл к Березовым островам, где уже стояли галеры, транспортные суда и корабли Крюйса. 8 мая Пётр I с отрядами шняв и галер направился к Выборгу, а корабельный отряд остался у Березовых островов. В тот же день корабли вошли в Тронгзундский пролив и встали около береговых батарей. Здесь к Петру I прибыл Апраксин, доложивший о состоянии осадного корпуса.
9 мая флот под командой Петра I достиг Выборга. При проходе мимо шведских батарей Выборгской крепости на судах были подняты шведские флаги, а команды переодеты в шведскую форму. Шведы поздно заметили обман и открыли огонь, когда флот уже миновал опасное место.
Выборг
С 10 по 14 мая производилась высадка войск, выгрузка артиллерии, боеприпасов, провианта и амуниции. 14 мая Пётр I отправился в обратный путь, оставив у Выборга для осады с моря и содействия сухопутным войскам галерный флот. У Березовых островов отряд Петра I соединился с остававшимся там корабельным отрядом Крюйса и 16 мая отряды вместе вернулись в Кронштадт.
В тот же день, 16 мая, в Выборгский залив пришла шведская эскадра (8 линейных кораблей, 5 фрегатов и нескольких мелких судов) адмирала Анкерштерна. Однако шведы не смогли оказать помощь своим осаждённым войскам, так как парусные корабли имели низкую осадку и не могли действовать в условиях мелководного Выборгского залива, а галерного флота шведы не имели. Кроме того, в самом узком месте в районе Тронгзунда, близ своих батарей русские затопили четыре или пять провиантских судов, нагрузив их камнем. Таким образом, шведский флот в дальнейшем ограничился блокадой побережья Выборгского и Финского заливов, отрезав сообщение корпуса Апраксина с Кронштадтом по морю.
Итог
В результате похода к осаждавшим Выборг войскам были доставлены оба гвардейских полка — Преображенский и Семеновский, 80 пушек (24- и 18-фунтовых), 28 мортир и 190 ручных мортирок, большое количество продовольствия. В распоряжении осаждавшей армии оказался галерный флот, предназначенный для действий против приморских бастионов и для блокады Выборга со стороны моря.
Напишите отзыв о статье "Ледовый поход Балтийского флота (1710)"
Примечания
Литература
- Михаил Васильев. [www.188800.ru/1710/001.htm Осада и взятие Выборга русскими войсками и флотом в 1710 г]. — Москва: Воениздат, 1953. — 104 с.
Отрывок, характеризующий Ледовый поход Балтийского флота (1710)
В отношении поднятия духа войска и народа, беспрестанно делались смотры, раздавались награды. Император разъезжал верхом по улицам и утешал жителей; и, несмотря на всю озабоченность государственными делами, сам посетил учрежденные по его приказанию театры.В отношении благотворительности, лучшей доблести венценосцев, Наполеон делал тоже все, что от него зависело. На богоугодных заведениях он велел надписать Maison de ma mere [Дом моей матери], соединяя этим актом нежное сыновнее чувство с величием добродетели монарха. Он посетил Воспитательный дом и, дав облобызать свои белые руки спасенным им сиротам, милостиво беседовал с Тутолминым. Потом, по красноречивому изложению Тьера, он велел раздать жалованье своим войскам русскими, сделанными им, фальшивыми деньгами. Relevant l'emploi de ces moyens par un acte digue de lui et de l'armee Francaise, il fit distribuer des secours aux incendies. Mais les vivres etant trop precieux pour etre donnes a des etrangers la plupart ennemis, Napoleon aima mieux leur fournir de l'argent afin qu'ils se fournissent au dehors, et il leur fit distribuer des roubles papiers. [Возвышая употребление этих мер действием, достойным его и французской армии, он приказал раздать пособия погоревшим. Но, так как съестные припасы были слишком дороги для того, чтобы давать их людям чужой земли и по большей части враждебно расположенным, Наполеон счел лучшим дать им денег, чтобы они добывали себе продовольствие на стороне; и он приказал оделять их бумажными рублями.]
В отношении дисциплины армии, беспрестанно выдавались приказы о строгих взысканиях за неисполнение долга службы и о прекращении грабежа.
Х
Но странное дело, все эти распоряжения, заботы и планы, бывшие вовсе не хуже других, издаваемых в подобных же случаях, не затрогивали сущности дела, а, как стрелки циферблата в часах, отделенного от механизма, вертелись произвольно и бесцельно, не захватывая колес.
В военном отношении, гениальный план кампании, про который Тьер говорит; que son genie n'avait jamais rien imagine de plus profond, de plus habile et de plus admirable [гений его никогда не изобретал ничего более глубокого, более искусного и более удивительного] и относительно которого Тьер, вступая в полемику с г м Феном, доказывает, что составление этого гениального плана должно быть отнесено не к 4 му, а к 15 му октября, план этот никогда не был и не мог быть исполнен, потому что ничего не имел близкого к действительности. Укрепление Кремля, для которого надо было срыть la Mosquee [мечеть] (так Наполеон назвал церковь Василия Блаженного), оказалось совершенно бесполезным. Подведение мин под Кремлем только содействовало исполнению желания императора при выходе из Москвы, чтобы Кремль был взорван, то есть чтобы был побит тот пол, о который убился ребенок. Преследование русской армии, которое так озабочивало Наполеона, представило неслыханное явление. Французские военачальники потеряли шестидесятитысячную русскую армию, и только, по словам Тьера, искусству и, кажется, тоже гениальности Мюрата удалось найти, как булавку, эту шестидесятитысячную русскую армию.
В дипломатическом отношении, все доводы Наполеона о своем великодушии и справедливости, и перед Тутолминым, и перед Яковлевым, озабоченным преимущественно приобретением шинели и повозки, оказались бесполезны: Александр не принял этих послов и не отвечал на их посольство.
В отношении юридическом, после казни мнимых поджигателей сгорела другая половина Москвы.
В отношении административном, учреждение муниципалитета не остановило грабежа и принесло только пользу некоторым лицам, участвовавшим в этом муниципалитете и, под предлогом соблюдения порядка, грабившим Москву или сохранявшим свое от грабежа.
В отношении религиозном, так легко устроенное в Египте дело посредством посещения мечети, здесь не принесло никаких результатов. Два или три священника, найденные в Москве, попробовали исполнить волю Наполеона, но одного из них по щекам прибил французский солдат во время службы, а про другого доносил следующее французский чиновник: «Le pretre, que j'avais decouvert et invite a recommencer a dire la messe, a nettoye et ferme l'eglise. Cette nuit on est venu de nouveau enfoncer les portes, casser les cadenas, dechirer les livres et commettre d'autres desordres». [«Священник, которого я нашел и пригласил начать служить обедню, вычистил и запер церковь. В ту же ночь пришли опять ломать двери и замки, рвать книги и производить другие беспорядки».]
В торговом отношении, на провозглашение трудолюбивым ремесленникам и всем крестьянам не последовало никакого ответа. Трудолюбивых ремесленников не было, а крестьяне ловили тех комиссаров, которые слишком далеко заезжали с этим провозглашением, и убивали их.
В отношении увеселений народа и войска театрами, дело точно так же не удалось. Учрежденные в Кремле и в доме Познякова театры тотчас же закрылись, потому что ограбили актрис и актеров.
Благотворительность и та не принесла желаемых результатов. Фальшивые ассигнации и нефальшивые наполняли Москву и не имели цены. Для французов, собиравших добычу, нужно было только золото. Не только фальшивые ассигнации, которые Наполеон так милостиво раздавал несчастным, не имели цены, но серебро отдавалось ниже своей стоимости за золото.
Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
