Лейбористская партия (Мальта)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Лейбористская партия Мальты»)
Перейти к: навигация, поиск
Лейбористская партия Мальты
Partit Laburista
Лидер:

Джозеф Мускат

Дата основания:

15 октября 1920

Штаб-квартира:

Чентру Наццьонали Лабуриста, Три Миле Энд, Хамрун

Идеология:

Социал-демократия, демократический социализм

Интернационал:

Партия европейских социалистов

Гимн:

L-Innu Partit Laburista

Сайт:

[www.partitlaburista.org/home titlaburista.org/home]

К:Политические партии, основанные в 1920 году


Лейбористская партия Мальты (англ. Labour Party, мальт. Partit Laburista) — одна из двух основных политических партий Мальты (наряду с Националистической партией), придерживающаяся социал-демократической ориентации. В результате выборов 2013 года является правящей партией, имея 39 из 69 депутатских мест в парламенте.



История

Партия была основана 15 октября 1920 года и выражала первоначально интересы портовых рабочих, католической церкви и приверженцев мальтийского языка, не имевшего в то время официального статуса. Основу партии составили члены профсоюза докеров, и её первый съезд состоялся 15 марта 1921 года. Лидером партии стал Уильям Савона. Первоначально Лейбористская партия называлась Партией рабочих (мальт. Partit tal-Haddiema). В 1921 году партия получила на первых парламентских выборах 7 мест в парламенте, однако постепенно её присутствие во власти снизилось — до 1 места в 1932 году. В 19271932 годах партия входила в правительственную коалицию с пробританской Конституционной партией премьер-министра Джеральда Стрикленда. В 1927 году новым лидером был избран Пол Боффа, уменьшивший связи с церковью. Новая программа партии включала требования отмены сената и введения права голоса для женщин. На первых общедоступных для всех мужчин старше 21 года выборах в Генеральный совет в ноябре 1945 года лейбористы получили 9 мест из 10, однако в следующем году депутаты-лейбористы ушли в отставку в знак протеста против массовых увольнений портовых рабочих.

После восстановления самоуправления в октябре 1947 года лейбористы при поддержке Генерального рабочего союза Мальты получили 59,8 % голосов и 24 из 40 мест в парламенте и сформировали правительство, где Боффа стал премьер-министром, а Доминик Минтофф — его заместителем. Правительство Боффы начало создание социальной системы на островах, однако разногласия между пробританским Боффой и более националистическим Минтоффом привели к расколу партии в 1949 году, в результате чего Боффа со своими сторонниками образовал Мальтийскую рабочую партию, которая с 1950 по 1955 год формировала недолговечные правительства с консервативными националистами, а в 1955 году распалась, и лейбористы, реорганизовавшиеся под руководством Минтоффа, вновь сформировали однопартийное правительство. Правительство Минтоффа взяло курс на равноправную интеграцию с Великобританией, однако безуспешный из-за оппозиции со стороны церкви референдум по этому вопросу, проведённый в 1956 году, и массовые забастовки портовых рабочих привели к отставке Минтоффа в 1958 году и восстановлению на Мальте колониального правления.

После восстановления самоуправления, а затем получения страной независимости в 1964 году, Лейбористская партия находилась в оппозиции в 19621971 годах и налаживала контакты со странами «третьего мира». Обвиняя церковь в провале политики интеграции, лейбористы находились с ней в конфликте, что способствовало падению популярности партии. Лейбористская партия в этот период пережила два раскола: в 1961 году из её состава вышла Христианская рабочая партия, а в 1969 — Коммунистическая партия Мальты. После преодоления разногласий в 1969 году лейбористам удалось победить на выборах в 1971, а затем и в 1976, и Минтофф вновь сформировал правительство. Основными приоритетами его левой политики были национализация и пересмотр соглашений с Великобританией. Были узаконены гомосексуальность и гражданский брак, улучшена социальная сфера, введена равная оплата труда для мужчин и женщин. В 1974 году Мальта стала республикой. В 1981 на очередных выборах лейбористы одержали победу, но националисты получили больше голосов и отказались занимать места в парламенте. Предложение Минтоффа о проведении досрочных выборов не встретило поддержки у его однопартийцев, и в 1984 он ушёл в отставку, уступив пост Кармену Мифсуду Бонничи. Бонничи провёл реформу, которая предоставляла партии, получившей большинство голосов при минимальном отрыве от основной соперницы, дополнительные четыре места в Палате представителей, однако лейбористы проиграли выборы 1987 года.

В 1992 году новым лидером партии был избран Альфред Сант, который занялся её реорганизацией. Были учреждены собственные радио- и телестанция. В итоге на выборах 1996 года лейбористы победили с перевесом в одно место благодаря закону Бонничи. Однако уже через два года, при спорном голосовании по вопросу о строительстве порта, Коттонера Минтофф проголосовал против, тем самым провалив законопроект. Сант, воспринявший это как вотум недоверия, попросил президента о роспуске парламенте, и лейбористы, проиграв досрочные выборы, с тех пор находятся в оппозиции. В 2003 году Лейбористская партия агитировала на референдуме против вступления Мальты в ЕС, однако проиграла.

На выборах в Европарламент лейбористы получили 3 места в 2004 году и 4 места в 2009, оба раза победив.

Лидеры партии

Напишите отзыв о статье "Лейбористская партия (Мальта)"

Ссылки

  • [www.partitlaburista.org/home Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Лейбористская партия (Мальта)

«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.