Лейпцигская высшая школа музыки и театра
Поделись знанием:
Координаты: 51°20′00″ с. ш. 12°22′05″ в. д. / 51.33333° с. ш. 12.36806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.33333&mlon=12.36806&zoom=17 (O)] (Я)К:Учебные заведения, основанные в 1843 году
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
(перенаправлено с «Лейпцигская Высшая школа музыки и театра»)
Лейпцигская высшая школа музыки и театра | |
Год основания | |
---|---|
Расположение | |
Сайт |
[www.hmt-leipzig.de -leipzig.de] |
Лейпцигская высшая школа музыки и театра имени Феликса Мендельсона Бартольди (нем. Hochschule für Musik und Theater "Felix Mendelssohn Bartholdy" Leipzig), Лейпцигская консерватория — первая консерватория в Германии, расположенная в Лейпциге и основанная в 1843 году Феликсом Мендельсоном Бартольди. После ряда переименований получила имя своего основателя в 1946 году. В 1992 году была объединена с Театральной школой имени Ганса Отто и включает отделения актёрской игры и драматургии. В настоящее время обучается около 900 студентов.
Содержание
Руководители
- Феликс Мендельсон Бартольди (1843—1847)
- Конрад Шляйниц (1847—1881)
- Отто Гюнтер (1881—1897)
- Карл Райнеке (1897—1902)
- Артур Никиш (1902—1907)
- Штефан Крель (1907—1924)
- Макс фон Пауэр (1924—1932)
- Вальтер Дависсон (1932—1942)
- Иоганн Непомук Давид (1942—1945)
- Генрих Шахтебек (1945—1948)
- Рудольф Фишер (1948—1973)
- Густав Шмаль (1973—1984)
- Петер Херрман (1984—1987)
- Вернер Феликс (1987—1990)
- Зигфрид Тиле (1990—1997)
- Кристоф Круммахер (1997—2003)
- Конрад Кёрнер (2003—2006)
- Роберт Эрлих (2006—2015)
- Мартин Кюршнер (с 2015)
История переименований
- 1843–1876: Conservatorium der Musik
- 1876–1924: Königliches Konservatorium der Musik zu Leipzig
- 1924–1941: Landeskonservatorium der Musik zu Leipzig
- 1941–1944: Staatliche Hochschule für Musik, Musikerziehung und darstellende Kunst
- 1946–1972: Staatliche Hochschule für Musik – Mendelssohn-Akademie
- 1972–1992: Hochschule für Musik „Felix Mendelssohn Bartholdy“
- 1992–: Hochschule für Musik und Theater „Felix Mendelssohn Bartholdy“ Leipzig
Известные преподаватели
См. также категорию «Преподаватели Лейпцигской высшей школы музыки и театра»
- Карл Фердинанд Беккер (орган, история музыки)
- Нильс Гаде
- Отмар Герстер (музыкальная теория и композиция)
- Фридрих Гумперт (валторна)
- Карл Давыдов (виолончель)
- Игнац Мошелес (фортепиано)
- Карл Райнеке (фортепиано, композиция)
- Макс Регер (орган, композиция)
- Эрнст Рихтер (гармония, контрапункт)
- Вальдемар Шибер (валторна)
- Роберт Шуман (фортепиано, композиция)
- Бенедек Чалог (барочная флейта)
Известные выпускники
См. также категорию «Выпускники Лейпцигской высшей школы музыки и театра»
- Альбрехт, Евгений Карлович — скрипач и музыкальный педагог Российской империи
- Исаак Альбенис — испанский композитор
- Вильгельм Бакхауз — немецкий пианист
- Бегров, Фёдор Иванович — российский пианист
- Феликс Вайнгартнер — немецкий дирижёр
- Вильгельм Василевский — немецкий музыковед, скрипач, дирижёр
- Амадеус Веберзинке — немецкий пианист и органист
- Гофман-Грабен, Густав — немецкий композитор и певец.
- Эдвард Григ — норвежский композитор
- Людвиг Гюттлер — немецкий трубач
- Йон Лейфс — исландский композитор
- Зигфрид Карг-Элерт — немецкий композитор и органист
- Герман Келлер — немецкий музыковед
- Рихард Клейнмихель — немецкий пианист и композитор
- Николай Лысенко — украинский композитор
- Мартинссен, Карл Адольф — немецкий пианист
- Курт Мазур — немецкий дирижёр
- Вальтер Ниман — немецкий музыковед и музыкальный критик
- Ульрих Мюэ — немецкий актёр
- Невядомский, Станислав — польский композитор
- Гуго Риман — немецкий музыковед
- Карл Рихтер — немецкий дирижёр и органист
- Артур Салливан — английский композитор
- Кристиан Синдинг — норвежский композитор
- Вольфганг Фортнер — немецкий композитор и дирижёр
- Йозеф Хас — немецкий композитор
- Отмар Шёк — швейцарский композитор и дирижёр
- Аннерозе Шмидт — немецкая пианистка
- Эрвин Шульхоф — чешский композитор и пианист
- Леош Яначек — чешский композитор
- Йоханнес Габриель — немецкий актер
Напишите отзыв о статье "Лейпцигская высшая школа музыки и театра"
Ссылки
- [www.hmt-leipzig.de/ Официальный сайт] (нем.) (англ.)
Это заготовка статьи о музыке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. Это примечание по возможности следует заменить более точным. |
Отрывок, характеризующий Лейпцигская высшая школа музыки и театра
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.