Лелуш, Клод

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Клод Лелуш
Claude Lelouch
Дата рождения:

30 октября 1937(1937-10-30) (86 лет)

Место рождения:

Париж

Гражданство:

Франция Франция

Профессия:

кинорежиссёр, сценарист, кинооператор, кинопродюсер

Карьера:

1957 — наст. время

Клод Лелу́ш (фр. Claude Lelouch; род. 30 октября 1937, Париж) — французский кинорежиссёр, сценарист, оператор, актёр, продюсер.





Биография

Клод Лелуш родился 30 октября 1937 года в Париже. Отец Симон Лелуш — алжирский еврей, мать Шарлотта (урождённая Абеляр (Abeilard)) была обращена в иудаизм[1][2]. Дебютировал в качестве оператора короткометражных фильмов. В 13 лет получил приз конкурса дебютов на Каннском кинофестивале. В 1956 году Клод Лелуш стал автором репортажа об СССР «Когда поднимается занавес», снятого им скрытой камерой, который был куплен для показа по французскому телевидению. Дебютная режиссёрская работа в полнометражном кино — «Человеческая сущность» (1961) — особого успеха не имела.

На съёмках фильма «Летят журавли» (1957) в качестве ассистента оператора работал в течение двух дней как кинолюбитель из Франции, приехавший в Москву с туристической группой и случайно попавший на киностудию «Мосфильм».

В 1966 году Клод Лелуш снял фильм «Мужчина и женщина», принесший ему всемирную славу и удостоенный «Золотой пальмовой ветви» Каннского фестиваля и двух «Оскаров» — за лучший фильм на иностранном языке и лучший оригинальный сценарий. Лелуш выступил в качестве автора сценария, режиссёра, продюсера а также оператора картины. Главные роли исполнили Жан-Луи Трентиньян и Анук Эме, а музыку к фильму написал Франсис Ле.

В последующие годы Лелуш работает как независимый кинорежиссёр, снимая коммерческие фильмы силами собственной кинокомпании «Фильмы 13» (фр. Les Films 13) . Особым успехом у зрителей пользовались авантюрная комедия «Приключение — это приключение» (1972), криминальная комедия «С новым годом!» (1973), детектив «Кошки-мышки» (1975), драма «Второй шанс» (1976).

Фильм 1988 года «Баловень судьбы» получает две премии «Сезар» — за главную мужскую роль (Жан-Поль Бельмондо) и за музыку к фильму (Франсис Лей). Снятый по мотивам романа Виктора Гюго фильм «Отверженные» (1995) был удостоен американской премии «Золотой глобус» как лучший фильм на иностранном языке.

Личная жизнь

Четырежды был женат, все браки закончились разводами. Имеет семерых детей.

  • 1-я жена — Кристин Коше
  • 2-я жена — Эвелин Буикс
  • 3-я жена — Мари-Софи Л.
  • 4-я жена — Алессандра Мартинес

Признание и награды

Каннский кинофестиваль, 1966 год Победитель:Приз Международной Католической организации в области кино (OCIC) («Мужчина и женщина»)

Венецианский кинофестиваль, 2002 год Победитель:Премия Юнеско («11 сентября»)

[www.imdb.com/name/nm0500988/awards Полный список наград и номинаций Клода Лелуша] — на сайте IMDB.

Фильмография

Легенды

В 1976 году Лелуш снял девятиминутный короткометражный фильм C'était un rendez-vous о своей поездке по ночному Парижу на принадлежащем ему Феррари. Одна из легенд гласит, что за рулём автомобиля был не сам Лелуш, а профессиональный гонщик Жак-Анри Лаффит. Ещё одна из легенд говорит о том, что съёмки проводились не на автомобиле Феррари, а на автомобиле производства Мерседес, с объёмом двигателя 6,9 литров. Известно, по одной из легенд, что по итогам поездки Лелуш получил срок в две недели заключения, поскольку серьёзно превысил скоростной режим. Двигался он со скоростью более 200 км/ч.

В 2006 году вышел фильм «C'était un rendez-vous — Lelouch — Making-of» («Свидание — Как это делалось»), в котором Лелуш рассказывает, что для съемок был использован его личный автомобиль Mercedes-Benz 450SEL 6.9, а за рулем был он сам[3].

Библиография

  • Клод Лелуш. Баловень судьбы. — М: «Вагриус», 2003. ISBN 5-9560-0127-5

Напишите отзыв о статье "Лелуш, Клод"

Ссылки

  • [www.lesfilms13.fr/ Официальный сайт]  (фр.)
  • Клод Лелуш (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.le-cinema.ru/Lelouch2.html Краткая биография]  (рус.) на сайте «[www.le-cinema.ru Le Cinéma]»
  • [www.inoekino.ru/author.php?id=2641 Клод Лелуш на сайте проекта ИНОЕКИНО]

Статьи

  • [scepsis.ru/library/id_842.html Маркулан Я. Любовь, жизнь, смерть по Лелюшу]
  • [www.edu.of.ru/attach/17/43277.doc Федоров А. В. Клод Лелуш // Экран. 1995. № 10. C.30-31.]

Интервью

  • [www.film.ru/article.asp?id=4818 ММКФ-2007: Клод Лелуш о несчастьях мира и пяти евро] — «Фильм. Ру», 02.07.2007.
  • [www.echo.msk.ru/guests/14326/ «Эхо Москвы», 09.07.2007]

Примечания

  1. Joseph Tolédano, Les Juifs maghrébins, Brepols, 1989, p.287.
  2. [www.ynetnews.com/articles/1,7340,L-3198578,00.html Claude Lelouch: Life as a movie - Israel Culture, Ynetnews]. Ynetnews.com (20 июня 1995). Проверено 14 ноября 2011. [www.webcitation.org/6BVqWa24w Архивировано из первоисточника 18 октября 2012].
  3. [www.youtube.com/watch?v=LDXFvtVlYcM C'était un rendez-vous — Lelouch — Making-of]

Отрывок, характеризующий Лелуш, Клод

Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…