Лемох, Кирилл Викентьевич

Кирилл Викентьевич Лемох
Carl Johann Lemoch
фотография
Имя при рождении:	Карлъ Викентьевичъ Лемохъ
Дата рождения:	7 июня (19 июня) 1841(1841-06-19)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	24 февраля (9 марта) 1910(1910-03-09) (68 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург, Российская империя
Подданство:	Российская империя Российская империя
Жанр:	жанровая живопись
Учёба:	1851—1856 МУЖВЗ мастерская Е. Я. Васильева 1858—1863 Императорская Академия художеств класс исторической живописи П. В. Басина и А. Т. Маркова
Стиль:	реализм
Покровители:	Александр III
Влияние на:	Великая княгиня Ольга Александровна
Награды:	медали Императорской Академии художеств: 2 малые (1859, 1860) и 2 большие (1860, 1861) серебряные медали; Малая золотая медаль за картину «Моисей источает воду из скалы» (1863).
Звания:	академик Императорской Академии художеств (1875) действительный член Императорской Академии художеств (1893)

Кири́лл Вике́нтьевич Ле́мох (нем.  Carl Johann Lemoch; рус. Карл Викентьевич Лемох; 7 [19] июня 1841, Москва — 24 февраля [9 марта] 1910, Санкт-Петербург) — русский жанровый живописец, академик и действительный член Императорской Академии художеств, участник «бунта четырнадцати», один из учредителей Санкт-Петербургской артели художников и Товарищества передвижных художественных выставок.

Биография

Карл Лемох — третий ребёнок в семье московского преподавателя музыки немецкого происхождения Викентия Лемоха и Елизаветы Карловны Шильдбах. C 1851 по 1856 год учился в Московском училище живописи и ваяния в мастерской профессора Е. Я. Васильева.

В 1858 году поступает в Императорскую Академию художеств в класс исторической живописи П. В. Басина и А. Т. Маркова. За этюды и рисунки награждён Советом Академии двумя малыми и двумя большими серебряными медалями «За успех в рисовании». В 1863 году удостоен Малой золотой медали Академии за картину «Моисей источает воду из скалы».

В числе других четырнадцати академистов, демонстративно отказавшихся от участия в конкурсе на Большую золотую медаль, в 1863 году подал прошение о выходе из Академии, получив диплом классного художника второй степени. Покинув Академию, вступает в Санкт-Петербургскую артель художников, основанную И. Н. Крамским. В 1868 году за выставленную на академической выставке картину «Семейное горе» получает звание классного художника первой степени.

Жил преимущественно в Санкт-Петербурге, зарабатывая частными уроками рисования в аристократических семьях. Лето проводил в подмосковном селе Ховрино, где Лемох построил себе художественную мастерскую. Жители Ховрина изображены на многих картинах Лемоха, изображавших русскую крестьянскую жизнь.

Ещё будучи членом Артели, Карл Лемох, получивший при дворе православное имя Кирилл, принимает приглашение давать частные уроки рисования детям будущего императора Александра III, в том числе и Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу, старшему сыну Александра III, последнему императору России Николаю II. Однако наиболее талантливой ученицей Лемоха стала младшая сестра Николая Великая княгиня Ольга Александровна, серьёзно увлекавшаяся живописью всю оставшуюся жизнь.

Когда ко двору понадобился учитель, то в силу своего немецкого происхождения, своей аккуратности и деликатности и направления в искусстве он, как никто из художников, ближе подошел к этой роли. При дворе его переименовали из Карла в Кирилла и приставили учить детей царя Александра III. Лемох застал ещё Александра II, который приходил на уроки внука Николая, будущего царя Николая II и удостаивал учителя своими разговорами. Александр II, обращавшийся на «ты» даже с высшими чинами, говорил почему-то Лемоху «Вы». Минченков Я. Д. «Воспоминания о передвижниках»

В 1870 году Лемох соглашается на предложение Г. Г. Мясоедова и становится учредителем Товарищества передвижных художественных выставок. Однако буквально на следующий год Лемоха исключают из Товарищества за нарушение устава, а именно за непредставление произведения к открытию выставки. В 1878 году Лемох вновь вступает в члены Товарищества, с 1879 года — член правления, а с 1880 года становится бессменным казначеем Товарищества, отличавшимся безупречной честностью и щепетильностью в финансовых делах.

В 1875 году за семь выставленных на академической выставке картин Лемоху присваивается звание академика Императорской Академии художеств, с 1893 года действительный член Академии, избран членом Совета Академии в 1895 году сроком на пять лет.

За обучение царской семьи Лемоху была назначена пожизненная пенсия. C 1897 и почти до самой смерти (по 1909 год), Лемох занимает должность хранителя художественного отдела Русского музея Императора Александра III.

В память единственного внука, умершего в трехлетнем возрасте, (дочь Карла Лемоха Варвара рано овдовела, выйдя замуж за сына Д. И. Менделеева Владимира) пожертвовал значительную сумму на открытие в селе Ховрине Московского уезда церковно-приходской школы при Храме иконы Божией Матери «Знамение».

Кирилл Викентьевич Лемох умер 24 февраля 1910 года в Санкт-Петербурге. После отпевания в церкви Императорской Академии художеств был похоронен на кладбище Казанского Головинского общежитейского монастыря в Москве.

Галерея

• Lemoch Karl 001.jpeg

  «Утро в швейцарской», (1874) — Государственная Третьяковская галерея

• Lemoch Carl 006.jpg

  «Девочка с цветами», (1883) — Саратовский художественный музей имени А. Н. Радищева

• Lemoch Carl 017.JPG

  «Новое знакомство», (1885) — Государственный Русский музей

• Lemoch Carl 009.jpg

  «Дети за пианино», (1886) — Архангельский областной музей изобразительных искусств

• Lemoch Carl 011.jpg

  «Лето (С поздравлениями)», (1890) — Национальный музей искусств Азербайджана

• Lemoch Karl 003.jpg

  «Новый член семьи», (ранее 1890) — Астраханская картинная галерея имени П. М. Догадина

• Lemoch Carl 007.jpg

  «Выздоравливающая», (1889) — Приморская краевая картинная галерея

• Lemoch Carl 008.jpeg

  «Двое крестьянских девочек», (1892) — частное собрание

• Lemoch Karl 004.jpg

  «Варька», (1893) — Государственное музейное объединение «Художественная культура Русского Севера»

• Lemoch Carl 012.jpg

  «На скамейке. Варька», (1893-1894) — Вологодская областная картинная галерея

• Lemoch Carl 005.jpg

  «Крестьянский мальчик», (1897) — частное собрание

• Lemoch Carl 014.jpg

  «Без кормильца», (1898) — Государственный Русский музей

• Lemoch Carl 015.jpg

  «Девочка», (1901) — Чувашский государственный художественный музей

• K.V.Lemoh (d.1910). Parent's Joy.jpg

  «Родительская радость», (ранее 1910) — Калужский Областной Художественный Музей

• Lemoch Carl 018.JPG

  «Молодые картёжники», (ранее 1910) — Государственный Русский музей

• Lemoch Carl 019.jpg

  «Бабушка и внучка», (ранее 1910) — Государственная Третьяковская галерея

• Lemoch Carl 020.jpg

  «Дети», (ранее 1910)

• Lemoch Carl 010.jpg

  «Девочка, кормящая кур», (ранее 1910) — частное собрание

Библиография

• Быковский Н. М. [uni-persona.srcc.msu.su/site/research/zajonchk/tom3_3/V3P36160.htm Кирилл Викентьевич Лемох. (В память долголетней дружбы)] // Московский еженедельник : журнал. — М., 1910. — № 14. — С. 23-30.
• Минченков Я. Д. Лемох Кирилл Викентьевич // [az.lib.ru/m/minchenkow_j_d/text_0090.shtml Воспоминания о передвижниках]. — Издание пятое. — Л.: "Художник РСФСР", 1964. — 68-76 с.

Ссылки

• Корнилаева Ирина. [znamenie-hovrino.ru/assets/files/lampada/lampada_43_6-2005.pdf Кирилл Викентьевич Лемох] (рус.) // Приходская газета «Лампада». — М.: Храм иконы Божией Матери «Знамение» в Ховрине, 2005. — № октябрь 6 (43). — С. 6-7.
• [vsdn.ru/museum/catalogue/category70154.htm Лемох Карл (Кирилл) Викентьевич на портале «Воскресный день»] (рус.). [www.webcitation.org/6HTEmCN1y Архивировано из первоисточника 18 июня 2013].
• [www.art-catalog.ru/artist.php?id_artist=484 Лемох Карл (Кирилл) Викентьевич в Энциклопедии живописи и графики Art-каталог] (рус.).

Отрывок, характеризующий Лемох, Кирилл Викентьевич

– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
– Oui, mon cher monsieur Pierre, je vous dois une fiere chandelle de m'avoir sauve… de cet enrage… J'en ai assez, voyez vous, de balles dans le corps. En voila une (on показал на бок) a Wagram et de deux a Smolensk, – он показал шрам, который был на щеке. – Et cette jambe, comme vous voyez, qui ne veut pas marcher. C'est a la grande bataille du 7 a la Moskowa que j'ai recu ca. Sacre dieu, c'etait beau. Il fallait voir ca, c'etait un deluge de feu. Vous nous avez taille une rude besogne; vous pouvez vous en vanter, nom d'un petit bonhomme. Et, ma parole, malgre l'atoux que j'y ai gagne, je serais pret a recommencer. Je plains ceux qui n'ont pas vu ca. [Да, мой любезный господин Пьер, я обязан поставить за вас добрую свечку за то, что вы спасли меня от этого бешеного. С меня, видите ли, довольно тех пуль, которые у меня в теле. Вот одна под Ваграмом, другая под Смоленском. А эта нога, вы видите, которая не хочет двигаться. Это при большом сражении 7 го под Москвою. О! это было чудесно! Надо было видеть, это был потоп огня. Задали вы нам трудную работу, можете похвалиться. И ей богу, несмотря на этот козырь (он указал на крест), я был бы готов начать все снова. Жалею тех, которые не видали этого.]
– J'y ai ete, [Я был там,] – сказал Пьер.
– Bah, vraiment! Eh bien, tant mieux, – сказал француз. – Vous etes de fiers ennemis, tout de meme. La grande redoute a ete tenace, nom d'une pipe. Et vous nous l'avez fait cranement payer. J'y suis alle trois fois, tel que vous me voyez. Trois fois nous etions sur les canons et trois fois on nous a culbute et comme des capucins de cartes. Oh!! c'etait beau, monsieur Pierre. Vos grenadiers ont ete superbes, tonnerre de Dieu. Je les ai vu six fois de suite serrer les rangs, et marcher comme a une revue. Les beaux hommes! Notre roi de Naples, qui s'y connait a crie: bravo! Ah, ah! soldat comme nous autres! – сказал он, улыбаясь, поело минутного молчания. – Tant mieux, tant mieux, monsieur Pierre. Terribles en bataille… galants… – он подмигнул с улыбкой, – avec les belles, voila les Francais, monsieur Pierre, n'est ce pas? [Ба, в самом деле? Тем лучше. Вы лихие враги, надо признаться. Хорошо держался большой редут, черт возьми. И дорого же вы заставили нас поплатиться. Я там три раза был, как вы меня видите. Три раза мы были на пушках, три раза нас опрокидывали, как карточных солдатиков. Ваши гренадеры были великолепны, ей богу. Я видел, как их ряды шесть раз смыкались и как они выступали точно на парад. Чудный народ! Наш Неаполитанский король, который в этих делах собаку съел, кричал им: браво! – Га, га, так вы наш брат солдат! – Тем лучше, тем лучше, господин Пьер. Страшны в сражениях, любезны с красавицами, вот французы, господин Пьер. Не правда ли?]
До такой степени капитан был наивно и добродушно весел, и целен, и доволен собой, что Пьер чуть чуть сам не подмигнул, весело глядя на него. Вероятно, слово «galant» навело капитана на мысль о положении Москвы.
– A propos, dites, donc, est ce vrai que toutes les femmes ont quitte Moscou? Une drole d'idee! Qu'avaient elles a craindre? [Кстати, скажите, пожалуйста, правда ли, что все женщины уехали из Москвы? Странная мысль, чего они боялись?]
– Est ce que les dames francaises ne quitteraient pas Paris si les Russes y entraient? [Разве французские дамы не уехали бы из Парижа, если бы русские вошли в него?] – сказал Пьер.
– Ah, ah, ah!.. – Француз весело, сангвинически расхохотался, трепля по плечу Пьера. – Ah! elle est forte celle la, – проговорил он. – Paris? Mais Paris Paris… [Ха, ха, ха!.. А вот сказал штуку. Париж?.. Но Париж… Париж…]
– Paris la capitale du monde… [Париж – столица мира…] – сказал Пьер, доканчивая его речь.
Капитан посмотрел на Пьера. Он имел привычку в середине разговора остановиться и поглядеть пристально смеющимися, ласковыми глазами.
– Eh bien, si vous ne m'aviez pas dit que vous etes Russe, j'aurai parie que vous etes Parisien. Vous avez ce je ne sais, quoi, ce… [Ну, если б вы мне не сказали, что вы русский, я бы побился об заклад, что вы парижанин. В вас что то есть, эта…] – и, сказав этот комплимент, он опять молча посмотрел.
– J'ai ete a Paris, j'y ai passe des annees, [Я был в Париже, я провел там целые годы,] – сказал Пьер.
– Oh ca se voit bien. Paris!.. Un homme qui ne connait pas Paris, est un sauvage. Un Parisien, ca se sent a deux lieux. Paris, s'est Talma, la Duschenois, Potier, la Sorbonne, les boulevards, – и заметив, что заключение слабее предыдущего, он поспешно прибавил: – Il n'y a qu'un Paris au monde. Vous avez ete a Paris et vous etes reste Busse. Eh bien, je ne vous en estime pas moins. [О, это видно. Париж!.. Человек, который не знает Парижа, – дикарь. Парижанина узнаешь за две мили. Париж – это Тальма, Дюшенуа, Потье, Сорбонна, бульвары… Во всем мире один Париж. Вы были в Париже и остались русским. Ну что же, я вас за то не менее уважаю.]
Под влиянием выпитого вина и после дней, проведенных в уединении с своими мрачными мыслями, Пьер испытывал невольное удовольствие в разговоре с этим веселым и добродушным человеком.
– Pour en revenir a vos dames, on les dit bien belles. Quelle fichue idee d'aller s'enterrer dans les steppes, quand l'armee francaise est a Moscou. Quelle chance elles ont manque celles la. Vos moujiks c'est autre chose, mais voua autres gens civilises vous devriez nous connaitre mieux que ca. Nous avons pris Vienne, Berlin, Madrid, Naples, Rome, Varsovie, toutes les capitales du monde… On nous craint, mais on nous aime. Nous sommes bons a connaitre. Et puis l'Empereur! [Но воротимся к вашим дамам: говорят, что они очень красивы. Что за дурацкая мысль поехать зарыться в степи, когда французская армия в Москве! Они пропустили чудесный случай. Ваши мужики, я понимаю, но вы – люди образованные – должны бы были знать нас лучше этого. Мы брали Вену, Берлин, Мадрид, Неаполь, Рим, Варшаву, все столицы мира. Нас боятся, но нас любят. Не вредно знать нас поближе. И потом император…] – начал он, но Пьер перебил его.
– L'Empereur, – повторил Пьер, и лицо его вдруг привяло грустное и сконфуженное выражение. – Est ce que l'Empereur?.. [Император… Что император?..]
– L'Empereur? C'est la generosite, la clemence, la justice, l'ordre, le genie, voila l'Empereur! C'est moi, Ram ball, qui vous le dit. Tel que vous me voyez, j'etais son ennemi il y a encore huit ans. Mon pere a ete comte emigre… Mais il m'a vaincu, cet homme. Il m'a empoigne. Je n'ai pas pu resister au spectacle de grandeur et de gloire dont il couvrait la France. Quand j'ai compris ce qu'il voulait, quand j'ai vu qu'il nous faisait une litiere de lauriers, voyez vous, je me suis dit: voila un souverain, et je me suis donne a lui. Eh voila! Oh, oui, mon cher, c'est le plus grand homme des siecles passes et a venir. [Император? Это великодушие, милосердие, справедливость, порядок, гений – вот что такое император! Это я, Рамбаль, говорю вам. Таким, каким вы меня видите, я был его врагом тому назад восемь лет. Мой отец был граф и эмигрант. Но он победил меня, этот человек. Он завладел мною. Я не мог устоять перед зрелищем величия и славы, которым он покрывал Францию. Когда я понял, чего он хотел, когда я увидал, что он готовит для нас ложе лавров, я сказал себе: вот государь, и я отдался ему. И вот! О да, мой милый, это самый великий человек прошедших и будущих веков.]
– Est il a Moscou? [Что, он в Москве?] – замявшись и с преступным лицом сказал Пьер.
Француз посмотрел на преступное лицо Пьера и усмехнулся.
– Non, il fera son entree demain, [Нет, он сделает свой въезд завтра,] – сказал он и продолжал свои рассказы.
Разговор их был прерван криком нескольких голосов у ворот и приходом Мореля, который пришел объявить капитану, что приехали виртембергские гусары и хотят ставить лошадей на тот же двор, на котором стояли лошади капитана. Затруднение происходило преимущественно оттого, что гусары не понимали того, что им говорили.
Капитан велел позвать к себе старшего унтер офицера в строгим голосом спросил у него, к какому полку он принадлежит, кто их начальник и на каком основании он позволяет себе занимать квартиру, которая уже занята. На первые два вопроса немец, плохо понимавший по французски, назвал свой полк и своего начальника; но на последний вопрос он, не поняв его, вставляя ломаные французские слова в немецкую речь, отвечал, что он квартиргер полка и что ему ведено от начальника занимать все дома подряд, Пьер, знавший по немецки, перевел капитану то, что говорил немец, и ответ капитана передал по немецки виртембергскому гусару. Поняв то, что ему говорили, немец сдался и увел своих людей. Капитан вышел на крыльцо, громким голосом отдавая какие то приказания.
Когда он вернулся назад в комнату, Пьер сидел на том же месте, где он сидел прежде, опустив руки на голову. Лицо его выражало страдание. Он действительно страдал в эту минуту. Когда капитан вышел и Пьер остался один, он вдруг опомнился и сознал то положение, в котором находился. Не то, что Москва была взята, и не то, что эти счастливые победители хозяйничали в ней и покровительствовали ему, – как ни тяжело чувствовал это Пьер, не это мучило его в настоящую минуту. Его мучило сознание своей слабости. Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения. Пистолет, и кинжал, и армяк были готовы, Наполеон въезжал завтра. Пьер точно так же считал полезным и достойным убить злодея; но он чувствовал, что теперь он не сделает этого. Почему? – он не знал, но предчувствовал как будто, что он не исполнит своего намерения. Он боролся против сознания своей слабости, но смутно чувствовал, что ему не одолеть ее, что прежний мрачный строй мыслей о мщенье, убийстве и самопожертвовании разлетелся, как прах, при прикосновении первого человека.
Капитан, слегка прихрамывая и насвистывая что то, вошел в комнату.
Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.