Ленивец Гоффмана
| Ленивец Гоффмана | ||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 Спящий ленивец Гоффмана | ||||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||||
|
||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||
| Choloepus hoffmanni Peters, 1858 |
||||||||||||||
| Ареал | ||||||||||||||
 | ||||||||||||||
|
|
|
Охранный статус <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/4778 4778] |
Ленивец Гоффмана[1] (лат. Choloepus hoffmanni) — один из двух сохранившихся видов двупалых ленивцев. Классифицирован вид в 1858 году и назван в честь немецкого натуралиста Карла Гоффмана.
Вид распространён от Гондураса и Никарагуа до Перу и центральной Бразилии.
Длина тела у ленивцев Гоффмана — 54—70 см, масса около 5—7 кг. У него 6—8 шейных позвонков. Цвет шерсти — от тёмно-бурого до желтоватого. Беременность у ленивца Гоффмана длится 11,5 месяцев, рождается один детёныш. Первые 20—25 дней он висит, прицепившись к шерсти на животе матери. В 5 месяцев начинает кормиться самостоятельно, но остаётся с матерью до 2 лет. Наиболее родственный вид — унау (Choloepus didactylus), относящийся также к роду Choloepus.[2]
Охранный статус ленивца Гоффмана — LC (наименьший риск).
В настоящее время выделяют пять подвидов:[3]
- Choloepus hoffmanni capitalis (J. A. Allen, 1913)
- Choloepus hoffmanni florenciae (J. A. Allen, 1913)
- Choloepus hoffmanni hoffmanni (Peters, 1858)
- Choloepus hoffmanni juruanus (Lönnberg, 1942)
- Choloepus hoffmanni pallescens (Lönnberg, 1928)
Напишите отзыв о статье "Ленивец Гоффмана"
Примечания
- ↑ Соколов В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Млекопитающие. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1984. — С. 27. — 10 000 экз.
- ↑ [bvi.rusf.ru/sista/s00319.htm «Архив БВИ: Систематика: Царства»], bvi.rusf.ru (Проверено 30 ноября 2009)
- ↑ Данные ITIS. Choloepus hoffmanni
Отрывок, характеризующий Ленивец Гоффмана
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
