Лениниана (филателия)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Лениниана (значения).

«Лениниа́на» — общепринятое название одной из областей тематического коллекционирования знаков почтовой оплаты и штемпелей, посвящённых жизни и деятельности В. И. Ленина (1870—1924) или связанных с ним[1][2].

На эту тему формируются целевые, мотивные и тематические коллекции[2]. Пользовалась значительной популярностью у филателистов в советское время.





Содержание

История и современное состояние

См. также: Ленин, Владимир Ильич

Сам Ленин при жизни был против попыток помещения его портретов на почтовые марки. Когда Ленин узнал в 1921 году о подготовке советским почтовым ведомством первой марки с его изображением, он категорически запретил её выпуск, заявив[3][4][5]:

Вы думаете, что мне, как раньше царю, хочется иметь своё изображение на марках Российской Республики?

После смерти Ленина, во время траура в 1924 году, Н. К. Крупская также высказалась против почитания личности Ленина[6][7]. В дальнейшем советское руководство использовало образ вождя мирового пролетариата для пропаганды среди граждан СССР идей социализма, коммунизма и советского образа жизни.

В 1920-х — 1930-х годах, в период индустриализации, интерес к Лениниане был не так ярко выражен. Создание тематических коллекций на ленинскую тему стало популярным начиная с 1950-х годов: «Образ Ленина в филателии», «Лениниана в открытках», «Ленин в медальерном искусстве» и т. п.[8] В 1960-х годах Лениниана была объявлена «темой № 1» в коллекционировании. После создания в 1966 году Всесоюзного общества филателистов (подконтрольного идеологическому отделу ЦК КПСС[9]) Лениниана была включена в обязательном порядке в тематические планы филателистических выставок любого уровня. Вплоть до 1991 года почтовое ведомство СССР почти ежегодно[10] эмитировало марки, связанные с самим Лениным или его именем; выпуск коммеморативной марки или серии к 22 апреля (дню рождения Ленина) или 21 января (дню его смерти) был регулярным. Для коллекционеров издавались специальные филателистические наборы с марками и блоками, посвящёнными Ленину.

Наибольшей активностью в области филателистической Ленинианы во всесоюзном масштабе ознаменовался 1970 год, когда отмечалось столетие со дня рождения В. И. Ленина. На I Всесоюзной юношеской филателистической выставке «100 лет со дня рождения В. И. Ленина» в Киеве 8 ноября 1969 года[11] был организован День ленинской марки[≡] и проводилось гашение специальным почтовым штемпелем[12]. В связи с юбилейной датой в Москве была проведена Всесоюзная филателистическая выставка.

С распадом СССР массовый интерес к Лениниане пошёл на убыль, но продолжает в определённой степени сохраняться среди филателистов[8]. Так, например, на проходившей в апреле 2008 года в Ульяновске филателистической выставке под названием «Роль личности в истории» бронзовые медали за свои экспонаты получили коллекционеры[13]:

Памятной медалью выставки во внеконкурсном классе был награждён С. Ю. Зуев (Ульяновск) за экспонат «Владимир Ильич Ленин»[13].

В фондах Музея В. И. Ленина в Москве хранятся примечательные собрания по филателии, филокартии и фалеристике, посвящённые ленинской тематике, включая ранние открытки 1918—1920 годов с портретами Ленина[14].

Филателистическая классификация

Классификация материала по ленинской теме осуществляется как по филателистическим принципам, так и по характеру изображений и текстов[15]. Филателистические принципы подразумевают подразделение коллекционного материала по следующим категориям:

Филателистические материалы

В общей сложности в различных странах Европы, Азии, Африки и Америки было выпущено более 1000 марок и блоков, подготовлено множество художественных маркированных конвертов[16] и почтовых карточек, а также штемпелей в честь Ленина. Их общий тираж исчисляется сотнями миллионов экземпляров[3]. Всего 53 страны мира, не считая Советский Союз, издавали знаки почтовой оплаты, связанные с именем Ленина[1].

Почтовые марки

РСФСР

В 1920—1921 годах Народный комиссариат почт и телеграфов РСФСР готовил марку с портретом Ленина номиналом в 100 рублей. Руководить проектом поручили работавшему в Гознаке иностранному полиграфисту и филателисту Видеману. Он сделал два варианта марки, передав в Гознак для дальнейшего утверждения в Наркомпочтеле только первый из них. По настоянию Ленина, все эссе вместе с клише пришлось уничтожить, но Видеман присвоил их, увёз за границу и продал несколько печатных проб этой марки. По одному экземпляру обоих вариантов оказались в коллекции Карла Шарфенберга.

Впоследствии эта коллекция перешла в собственность одной филателистической фирмы, и дальнейшая судьба неизданных ленинских марок долгое время была неизвестна. Не могли их обнаружить и в архивах Гознака и Центрального музея связи имени А. С. Попова. Однако, в 1990 году печатные проекты этих марок, каким-то образом сохранившиеся в фондах Музея связи, были показаны на Всесоюзной филателистической выставке «Лениниана-90»[≡] в Москве. Марки оливкового цвета выполнены в двух вариантах. Один из них по композиции напоминает 35-копеечную миниатюру 1913 года из «романовской серии» Российской империи с портретом Павла I. Во втором варианте несколько изменено оформление рамки, по её периметру надпись «Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика»[3][17].

СССР

Фактическое начало филателистической Лениниане было положено 27 января 1924 года, в день похорон основателя большевистской партии и советского государства. Первым выпуском были траурные марки[1][2][18][19], автором которых стал художник Иван Дубасов[20].

В 1925 году, в день годовщины со дня смерти Ленина, был сделан второй выпуск советских ленинских марок с изображением деревянного Мавзолея работы художника В. Завьялова (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 212—219)[21]. Большой популярностью пользовались крупновалютные марки достоинством в 1, 2, 3, 5 и 10 рублей с портретом В. И. Ленина[22], печатавшиеся в 1925—1928 годах[23].

Первой маркой с детским портретом Ленина стала миниатюра синего цвета (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 246), появившаяся в январе 1927 года в почтово-благотворительной серии «В помощь беспризорным детям». Она имела номинал в 20 копеек, и на ней был запечатлён четырёхлетний Володя Ульянов. В апреле того же года марка была переиздана в новом цвете (карминово-розовом) и с разделённым номиналом (18 + 2 копейки). Марки, посвященные Ленину, с его изображением, появлялись также в 1926, 1927, 1928, 1929, 1938 и 1939 годах. Кроме них, выходили марки на другие темы, но с изображением Ленина на знаменах, наградах и проч.

К 10-летию (1934) и 20-летию (1944) со дня смерти В. И. Ленина появились две серии (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 475—480 и 908—914), рисунки которых практически повторялись, воспроизводя портреты Ленина в детские, юношеские и зрелые годы (причём на одном сюжете Ленин был изображён вместе со Сталиным). Различия между сериями заключались в памятных датах («1924—1934» и «1924—1944») и номиналах (серия 1934 года — 1, 3, 5, 10, 20 и 30 копеек; серия 1944 года — 30, 30, 45, 50, 60 копеек, 1 и 3 рубля)[2].

В 1949 году к 25-летию со дня смерти В. И. Ленина выходили два почтовых блока (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1362—1363), марки которых были с перфорацией и без неё. Ленинские блоки этого выпуска считаются одними из самых редких изданий почты СССР после 1945 года[24].

Кульминацией ленинской темы в филателии стало чествование 100-летнего юбилея советского вождя. Из 261 почтовых марок и блоков, выпущенных в СССР в 1969—1970 годах, 59 из них (23 %) были так или иначе посвящены Ленину. Среди них следует отметить юбилейную серию 1970 года, состоящую из 10 малых листов (каждый из которых включает в себя 8 марок и 16 купонов) и почтового блока (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3879—3889).

Последняя марка Советского Союза, посвящённая ленинской теме, вышла в апреле 1991 года (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 6313). Она была выполнена художником И. Мартыновым и приурочена к 121-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина. На марке была помещена репродукция картины П. Белоусова «В. И. Ленин за работой над книгой „Материализм и эмпириокритицизм“ в Женевской библиотеке». Помимо этого, в 1991 г. также была напечатана марка, посвящённая 74-й годовщине Октября, изображающая памятник-барельеф В. И. Ленину, однако из-за событий 19-21 августа, закончившихся крахом коммунистического режима и распадом СССР, эта марка в обращение не поступила.

В целом за годы Советской власти в СССР вышло в обращение около 400 марок и блоков, непосредственно посвящённых В. И. Ленину[1], для которых использовались документы фото- и киноархивов[≡][≡], портреты, картины, скульптурные памятники, композиции и т. д.

Российская Федерация и Республика Беларусь

После распада СССР и образования СНГ выпуск памятных марок, посвящённых ленинской тематике, прекратился. Исключение здесь составили три почтовых выпуска Российской Федерации. В 1993 году в обращение поступила марка, посвящённая 175-летию Гознака с изображением советских денежных купюр 1937 и 1961 годов с портретом В. И. Ленина (Михель #333). В 2004 году вышла военно-патриотическая серия «Служу Отечеству!», на одной из марок которой была запечатлена картина С. Присекина «Маршал Жуков», с изображением прославленного полководца, принимающего Парад Победы вместе с К. К. Рокоссовским под знаменем с портретами Ленина и Сталина (Михель #1185). В 2015 году почта России выпустила марку, посвящённую Отдельной дивизии оперативного назначения имени Ф. Э. Дзержинского внутренних войск МВД России, с изображением Ордена Ленина, которым была награждена эта дивизия. Кроме того, портрет Ленина можно разглядеть на белорусской марке 2005 года, посвящённой 60-летию Победы в Великой Отечественной войне (парад партизан в освобождённом Минске в 1944 году тоже на фоне портретов Ленина и Сталина) (Михель #583).

Зарубежные страны

Марки в честь В. И. Ленина издавались во всех частях света, исключая Австралию, Океанию и Антарктику[25]. До конца 1969 года марки на ленинскую тему появлялись в 15 странах, при этом было выпущено 499 марок и 25 блоков. «Урожайным» в этом смысле стал юбилейный 1970 год: 126 марок и девять блоков в 37 странах мира[26]. Ленинские выпуски продолжали выходить за рубежом и в дальнейшем[27].

Социалистические и развивающиеся страны

Первой зарубежной ленинской маркой стала марка социалистической Румынии 1945 года выпуска (Михель #863)[1][29]. В январе 1990 года Чехословакия издала последнюю марку с портретом Ленина среди подобных выпусков европейских соцстран.

Европейские государства, прошедшие этап социалистического развития, включая Албанию, Болгарию, Венгрию, ГДР, Польшу, Румынию, Чехословакию, Югославию, посвятили 20 % своих почтовых выпусков Ленину, Октябрьской революции и другим темам, связанным с Россией и СССР и составляющим специальную область коллекционирования — «Россику». В странах других частей света таковых было 14,3 % в Азии, 6,2 % в Африке и 4,6 % в Америке[2][25].

Первая ленинская марка в Азии была издана 7 ноября 1949 года в Квантуне Почтово-телеграфным управлением Порт-Артура и Дальнего (КНР). Она была посвящена 32-й годовщине Октябрьской революции. На серо-зелёной марке номиналом в 10 юаней изображены портреты Сталина и Ленина (Скотт #2L68)[30][31]. Из азиатских государств ленинские марки выпускали также Вьетнам, КНДР, Монголия, Индия, Камбоджа, Лаос, Афганистан, ЙАР, Южный Йемен, Ливан, Сирия, Цейлон и Фуджейра (ОАЭ).

В Африке в честь Ленина и Октябрьской революции выходило 111 марок в 25 странах. Первая марка издана в 15 августа 1966 года в Конго по случаю трёхлетней годовщины конголезской революции[2]. На марке в 50 франков (Скотт #C41) изображались Ленин и штурм Зимнего дворца; эта же марка вместе с двумя другими была повторена в почтовом блоке (Скотт #C41a). Ленинские сюжеты присутствуют ещё на четырёх марках этой страны — в 1970 (Скотт #C96, C97), 1974 (Скотт #C191) и 1988 (Скотт #801) годах. Юбилейный 1970 год стал поводом для выпуска ленинских марок в других странах, например, в Бурунди, где вышла красочная серия с репродукциями картин о Ленине (Скотт #350—354). В 1977 году к юбилею Октябрьской революции в этой стране была издана серия из 16 марок (Скотт #534—537), на каждой из которых в дополнение к основным сюжетам была помещена одна из марок СССР, в том числе с портретом Ленина[32].

Неоднократно выпускались марки с изображением Ленина на Кубе[33]. Первые из них появились 7 ноября 1964 года в серии к 40-летию со дня смерти Ленина (Скотт #885—887).

Одними из последних выпусков филателистической Ленинианы в мире стали следующие почтовые эмиссии:

Куба
Вьетнам
  • 1995 — 125-летие со дня рождения Ленина (Михель #2684).
КНДР
Монголия
  • 2001 — Марка из малого листа «Итоги ХХ века», изображающая В. И. Ленина (Михель #3278).

Ленин и революция были темой девяти марок Никарагуа в период социалистической ориентации этой страны, и по одному почтовому блоку с ленинским сюжетом издали Гайана в 1999 году (Скотт #3459) и Сент-Винсент и Гренадины в 2000 году (Скотт #2764)[35] в выпусках к итогам XX века.

Среди многих ленинских марок ГДР две почтовые миниатюры были посвящены монументу В. И. Ленина в Эйслебене (Михель #772,1560)[36][37][≡][≡].

Капиталистические страны

Образ Ленина встречается только на трёх марках капиталистических стран. Первым капиталистическим государством, выпустившим марку с портретом Ленина, стала Финляндия. В 1970 году там вышли марка с барельефным портретом В. И. Ленина (Михель #670; Скотт #493)[38] и КПД, посвящённые международному симпозиуму ЮНЕСКО в честь 100-летия Ленина, который состоялся в Тампере с 6 по 10 апреля. Кроме того, Ленин присутствует на марке Бельгии (Скотт #1779g) и на поле блока Ирландии (Скотт #1217) в выпусках «Итоги XX века» (1999)[25].

Выход в декабре 1999 года в Бельгии марки с портретом Ленина, вызвал политический скандал. Первой его подняла националистическая партия «Фламандский блок», которая сразу же потребовала изъять ленинскую марку. Некоторое время спустя первый заместитель премьер-министра и министр иностранных дел Бельгии Луи Мишель обратился к министру телекоммуникаций и государственных служб Рику Дамсу с тем же предложением. Он обосновал его тем, что факт появления марки «вызвал очень негативную реакцию части населения страны». Наряду с бельгийскими правыми возмутились и представители старой российской эмиграции. Союз русских дворян организовал по этому поводу демонстрацию в Брюсселе. Печать марок была приостановлена, а дело вынесено на обсуждение бельгийского правительства[39]. Эмиссия миниатюры не была аннулирована. Марка Бельгии с портретом Ленина представлена в каталогах в качестве официального коммеморативного выпуска (Михель #2915).

Художественные маркированные конверты

Министерство связи СССР издавало художественные маркированные конверты, начиная с 1953 года. Значительное место среди них занимают конверты ленинской тематики. Первый иллюстрированный маркированный конверт Ленинианы был издан 16 апреля 1954 года (№ 20) и был посвящён Государственному ордена Ленина Академическому театру оперы и балета в Киеве[16].

Большинство конвертов иллюстрированы рисунками художника П. В. Васильева. Выпускались конверты с фотографиями Ленина. Так, на конверте № 5451 показана фотография Ленина, сделанная М. Наппельбаумом 31 января 1918 года в Смольном. Выпускались конверты с изображением памятников В. И. Ленину. Первым конвертом такого рода стал конверт № 340, выпущенный в ознаменование 250-летия Ленинграда с фотографией памятника Ленину у Финляндского вокзала. За ним последовала цельная вещь (№ 497) с изображением памятника Ленину в Ульяновске скульптора М. Г. Манизера. Другую группу составляют конверты, посвящённые местам, где жил, работал или побывал Ленин[16].

Интересны серии конвертов СССР «По ленинским местам» (№ 1120—1126, 1133, 1142, 1401—1404, 1546, 03073—VIII, 6204, 6220, 6221, 6244, 6286, 6310, 6311, 6491—6494, 6531, 6581, 6602, 6698, 6699, 6713, 6716, 6766, 6776—6780). Музеям Ленина в разных городах посвящён ряд конвертов, первым из которых был № 308 с изображением Центрального музея В. И. Ленина в Москве. К Лениниане также относится группа цельных вещей, которые посвящены организациям, учреждениям, предприятиям, награждённым орденом Ленина. Первый конверт филателистической Ленинианы был именно из этой группы (№ 20; с надписью «Киев. Государственный ордена Ленина Академический театр оперы и балета»). Многочисленна группа цельных вещей с изображением улиц, площадей, учебных заведений, библиотек, заводов, электростанций, судов и других объектов, которые носят или носили имя Ленина[16].

Почтовые карточки

Открытки с первыми фотопортретами В. И. Ленина и репродукциями живописных работ известных советских художников были изданы в 1918—1920 годах[14]. 16 октября 1918 года было сделано несколько фотоснимков В. И. Ленина во время прогулки по двору Кремля, впервые по выздоровлении после ранения. Позднее, в конце 1918 или в начале 1919 года, контрагентство прессы ВЦИК в Москве использовало один из этих фотоснимков для издания способом фоторепродукции почтовой открытки, как подтверждения того, что В. И. Ленин выздоровел и продолжает руководить страной и партией. Эти же фотоснимки были использованы для издания открыток в 1920-х годах Ленинградским рабочим обществом смычки города с деревней, Всероссийским комитетом помощи инвалидам войны при ВЦИК и организацией Международной помощи рабочим[40].

Первая маркированная почтовая карточка с портретом Ленина появилась в СССР в 1924 году, открыв тем самым ленинскую тему в цельных вещах[1][41].

В 1929 и 1930 годах в обращение поступили две серии художественных маркированных почтовых карточек с репродукциями картин, хранившихся в Центральном музее Революции СССР в Москве. В обеих сериях были изданы почтовые карточки с репродукцией картины А. Р. Эберлинга «Владимир Ильич Ленин». Кроме того, во второй серии была издана почтовая карточка с репродукцией картины художника Б. Н. Яковлева «Стена коммунаров в Москве», на которой дано изображение Мавзолея В. И. Ленина[42].

Картмаксимумы

Почтовые марки Ленинианы вместе с почтовыми карточками, изображения на которых соответствуют рисункам марок, служат основой для создания ленинских картмаксимумов филателистическими агентствами и коллекционерами[43].

Ленинские картмаксимумы были выпущены в СССР, Польше, ГДР, Китае, Монголии, Демократической Республикой Конго, на Кубе и в других странах[44].

Использование картмаксимумов в тематической коллекции может существенно дополнить или углубить тему. Некоторые тематические коллекции формируются целиком из картмаксимумов[43]. Так, в середине 1970-х годов советский филателист В. Садовников разработал экспозицию картмаксимумов «Лениниана», участвовал с ней в выставках максимафилии «Евромакс-74» и «Картмаксимум-75» и был удостоен высоких призов. Данная коллекция занимала шесть выставочных стендов[44]:

  1. Детство, юность, студенческие годы, начало революционной деятельности (включая выставочные листы «Детство и юность», «Володя Ульянов — гимназист», «Формирование взглядов» и т. д.).
  2. Вождь революционного пролетариата и организатор марксистской партии нового типа.
  3. Идейный вдохновитель и организатор Великой Октябрьской революции.
  4. Основатель первого в мире социалистического государства.
  5. Руководитель обороны Страны Советов и организатор социалистического строительства.
  6. Торжество великих ленинских идей.

На каждом выставочном листе размещались по два картмаксимума, раскрывавшие заголовок листа[44].

Спецгашения и франкотипы

Существует большое количество памятных, специальных гашений и гашений первого дня, организованных почтовыми ведомствами в честь исторических годовщин и событий, которые связаны с вехами жизненного пути В. И. Ленина и его ближайших соратников, а также с другими подтемами Ленинианы[2].

Помимо почтовых штемпелей специального гашения, Лениниана может быть представлена также франкотипами. В Великобритании в 1970 году в почтовых отделениях N6 и W8 в Лондоне применялись машинные штемпели с текстом англ. «1970 — LENIN Centenary Year». На международной выставке «Почта-70», проходившей в Москве с 25 октября по 4 ноября 1970 года в павильоне Великобритании при демонстрации автоматических франкировочных машин «Неопост»[en] применялись два франкотипа с текстом на русском языке «1970 г. — столетняя годовщина рождения Ленина»[45]. Особую группу франкотипов представляют оттиски машинных штемпелей, надписи на которых содержат упоминание имени Ленина. Особенно многочисленны они были на территории СССР.

Конверты первого дня

В СССР конверты первого дня появились в 1968 году, и с этого времени ими стала регулярно пополняться филателистическая Лениниана.

Целые вещи

Среди целых вещей особую историческую ценность представляют прошедшие почту конверты и открытки с автографами В. И. Ленина. В советское время они хранились в Центральном партийном архиве в Москве. Целые вещи с ленинскими автографами неизменно привлекали внимание филателистов, особенно тех, кто создавал тематическую коллекцию, посвящённую жизни и деятельности Ленина[46].

Конвертов и открыток, отправленных Лениным почтой, сохранилось немного. Часть из них он направил в комиссию по марочным пожертвованиям при ЦК Помгол в рамках кампании по оказанию помощи населению Поволжья, пострадавшему в результате засухи. Некоторые ленинские конверты и открытки были сохранены и переданы в Центральный партийный архив их получателями[46].

Календарные штемпели

В тематической коллекции Ленинианы находят применение обычные календарные штемпели населённых пунктов:

  1. в которых жил, работал или побывал В. И. Ленин, или
  2. которые носят или носили его имя.

Штемпели первой группы гашений могут присутствовать на письмах, которые прошли почту в городах, где жил и работал В. И. Ленин в период с 1870 по 1924 год[48]. Одним из многих примеров таких гашений может служить хорошо сохранившийся конверт старого письма, марка которого погашена календарным почтовым штемпелем Симбирска (ныне Ульяновска) с указанием года — «1873».

Разработкой коллекции «В. И. Ленин. Страницы великой жизни», включавшей, помимо другого филателистического материала, подобные штемпели, занимался с 1967 года московский филателист Л. Китаин. В поиске подходящих гашений наиболее трудным для него оказался советский период жизни и деятельности В. И. Ленина. Особую коллекционную ценность при этом представляли нефранкированные открытки, прошедшие почту в 1919 и 1920 годах[48][≡].

Непочтовый материал и фантастические выпуски

В капиталистических странах, помимо выхода трёх почтовых марок в Финляндии (1970), Ирландии и Бельгии (1999), имеются также случаи появления фантастических и непочтовых марок с портретами вождя Октябрьской революции.

В 1922 году в Италии так называемое «Товарищество итальянской филателии в Венеции» распространяло «почтовые марки», выпущенные якобы от имени правительства РСФСР. Среди них наибольшей популярностью пользовалась марка номиналом в 150 тысяч рублей, на которой был изображён Владимир Ленин. На самом деле эти фантастические марки были изготовлены и проданы со спекулятивной целью неким итальянским предпринимателем Марко Фонтано[3][4][49].

С 1933 года в Испании существовала Ассоциация друзей Советского Союза — массовая организация, выпускавшая свои агитационные и благотворительные марки. В 1937 году этой организацией была выпущена юбилейная серия, посвящённая 20-й годовщине Октябрьской революции 1917 года. Серия состояла из двух марок: с портретом В. И. Ленина, достоинством в 10 сентимо и с портретом И. В. Сталина — 20 сентимо[50].

В 1970 году западногерманский писатель и издатель Йорг Шрёдер[de] решил по-своему отметить столетний юбилей вождя социализма. В типографии Коммунистической партии Германии во Франкфурте Шрёдером были отпечатаны фантастические марки номиналом в 20 пфеннигов с портретом Ленина. Марка была выполнена на высоком полиграфическом уровне — очень близком к подлинным маркам ФРГ того времени. Однако первоначально марку изготовили с ошибочной датой рождения Ленина — «11.4.1870», поэтому отпечатали ещё один тираж с исправленной датой. 15 апреля издатель разослал эти марки на письмах депутатам бундестага. Стоимость простого письма в ФРГ составляла в то время 30 пфеннигов, так что рядом со своей маркой он клеил подлинную почтовую марку номиналом в 10 пфеннигов. Интересно то, что только один из депутатов обратил внимание на марку. Оригинальная выходка обошлась Шрёдеру судебным разбирательством и штрафом в 12 тысяч немецких марок[3][51].

В том же 1970 году к 50-летию Французской коммунистической партии (ФКП) была выпущена непочтовая благотворительная марка достоинством в 1 франк. Так как юбилей партии совпал со 100-летием со дня рождения В. И. Ленина, на марке поместили его портрет (с фотографии Наппельбаума 1918 года). Марка являлась входным билетом в Музей-квартиру В. И. Ленина в Париже. Доходы от продажи поступали в партийную кассу ФКП[52][53].

Столетию со дня рождения В. И. Ленина была посвящена непочтовая марка (виньетка), выпущенная украинской диаспорой в США. Надпись на английском языке на марке гласила: «Lenin. Father of the murderess of nations — USSR. 70 000 000 victims at 100th anniversary of his birth» («Ленин, отец убийцы наций — СССР. 70 000 000 жертв к 100-летию его рождения»)[54].

Ещё одним фантастическим ленинским выпуском стали в 1971 году артимарки группы новозеландских анархистов во главе с Брюсом Гренвиллом, выпущенные якобы от имени восставшей марксистской провинции Катаир в султанате Окуси-Амбено на острове Тимор, который на самом деле никогда не существовал[55].

К ленинским непочтовым выпускам следует отнести филателистические сувенирные листки, например, сувенирный листок СССР, подготовленный ко Всесоюзной филателистической выставке «Лениниана-90»[≡], которая была организована в честь 120-летия со дня рождения Ленина в 1990 году.

В 1960 году Винницкий краеведческий музей изготовил агитационную марку, на которой в виде кузнецов у наковальни были изображены В. И. Ленин и Я. М. Свердлов. Сюжет марки был дополнен самолетами, вылетавшими из-под молота вместо брызг раскалённого металла[2].

В 1970-х — 1980-х годах марки, посвящённые ленинской тематике, выпускались Всероссийским и Украинским обществами охраны памятников истории и культуры (ВООПИК и УООПИК). В частности, ВООПИК были выпущены марки с изображением памятника Ленину у Финляндского вокзала в Ленинграде, Ленина на фоне здания Моссовета; УООПИК — марка с изображением памятника Ленину в Киеве[56].

Непочтовый материал (благотворительные марки, «чернодруки», сувенирные листки, выпуск которых связан с именем Ленина) в тематических коллекциях можно использовать в очень ограниченных количествах лишь в случае крайней необходимости (когда отсутствуют филателистические материалы по данной теме) и лишь с указанием на непочтовый характер выпуска[43].

Классификация по характеру изображений и текстов

Коллекционные материалы Ленинианы разделяют по следующим принципам[15]:

  • Филателистический материал, который непосредственно отражает факты и события из жизни и деятельности Ленина:
  1. «Документальный» филателистический материал[≡][≡], на котором воспроизведены фотографии и кадры кинохроники с изображением Ленина.
  2. Филателистический материал, на котором воспроизведены произведения живописи, графики и скульптуры с изображением Ленина.
  3. Филателистический материал, посвящённый родным и близким, соратникам по партийной и государственной деятельности, историческим событиям и фактам, непосредственно относящимся к жизни и деятельности Ленина.
  4. Филателистический материал, отражающий объекты, связанные с именем Ленина.
  5. Филателистический материал, на котором приведены цитаты, принадлежащие Ленину[57].
  • Филателистический материал, который повествует о воплощении идей Ленина в жизни народов мира:
  1. Почтовые марки, художественные маркированные конверты, прошедшие почту письма, иллюстрированные почтовые карточки, элементом рисунка которых являются памятные изображения Ленина в виде барельефов, скульптур, значков, ордена, рисунков на знамени и т. п.
  2. Все виды филателистических материалов, которые наряду с изображениями любого рода содержат надписи с упоминанием имени Ленина[2]. К примеру, конверт СССР № 739, изображающий здание Ташкентского Среднеазиатского государственного университета имени В. И. Ленина, марки СССР 1953 года (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1721—1726) «Волго-Донской судоходный канал им. В. И. Ленина» и многие другие[58].
  2. Филателистические материалы, на которых нет ни изображений Ленина, ни надписей с упоминанием его имени, но которые могут быть отнесены к Лениниане на основании определённых признаков. Так, на марках СССР 1948 года (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1339—1344), посвящённых 225-летию города Свердловска (ныне Екатеринбург), виден памятник Я. М. Свердлову на фоне гостиницы «Исеть». Связь с В. И. Лениным неочевидна, но эти марки с полным правом относятся к Лениниане, поскольку на них изображена центральная улица города, носящая имя Ленина[59].

«Документальные» выпуски

Рисунки многих марок и других филателистических материалов основаны на уникальных фотодокументах и кадрах кинохроники[≡][≡], запечатлевших облик Ленина. При работе над выпущенными в 1920-х — 1940-х годах почтовыми марками СССР художники, как правило, опирались на фотографии, хранившиеся в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. К примеру, в рисунке марок, вышедших в 1927 году (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 246 и 250)[≡], художник В. Куприянов использовал первую фотографию юного Володи Ульянова, выполненную в 1874 году в фотоателье Е. Л. Закржевской. Вторая фотография семейного фотоархива Ульяновых, сделанная в 1879 году (имя фотографа не известно), воспроизведена на марке СССР 1962 года (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2677), а её фрагмент — на марке 1960 года (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2409)[60]. Считающаяся лучшей фотография Ленина, сделанная фотографом П. Оцупом в октябре 1918 года, воспроизведена на многих марках СССР, на марках Болгарии, Вьетнама, КНДР, Румынии и др.

Произведения искусства о Ленине в филателии

В рисунках многих марок и другого филателистического материала представлены картины и скульптурные произведения, на которых запечатлён В. И. Ленин. Так, из 130 марок и блоков, выпущенных к 100-летию со дня рождения Ленина, на 65 были воспроизведены репродукции произведений искусства Ленинианы[61].

Среди этого многообразия выделяются произведения, которые были выполнены художниками-создателями марок специально для почтовых марок. При создании одной из марок ГДР (Скотт #1189), выпущенных к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, немецкий художник Г. Фаульвассер, используя приём монтажа, соединил фотографии Ленина и Клары Цеткин в рисунке марки. Специально для почтовых марок Болгарии 1970 года (Михель #1988—1990; Скотт #1848—1850) были сделаны рисунки болгарского художника А. Поплилова[62].

Родные, близкие, соратники Ленина

Филателистических материалов, посвящённых родным и близким, друзьям и соратникам В. И. Ленина, историческим событиям и фактам, непосредственно связанным с его жизнью и деятельностью, очень много. Включение их в коллекцию и умение правильно связать их с Лениным служит показателем общей эрудиции и уровня филателистических знаний коллекционера[43].

Ленинские цитаты в филателии

Нередко на почтовых марках, целых и цельных вещах в дополнение к изобразительному ряду приводятся высказывания В. И. Ленина. Так, в 1930-х годах в СССР были выпущены рекламно-агитационные маркированные почтовые карточки, сюжетами которых стали цитаты из произведений В. И. Ленина, и маркированные конверты, на оборотной стороне которых приведены слова В. И. Ленина[42]. В 1970 году ленинские высказывания были помещены почти на всех миниатюрах из юбилейной десятимарочной серии, подготовленной художником В. Пименовым (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3842—3851).

  • Ленинские изречения на марках СССР из серии «Революционная и государственная деятельность основателя Коммунистической партии и Советского государства Владимира Ильича Ленина (1870—1924); воплощение в жизнь ленинских идей. К 100-летию со дня рождения» (1970, художник В. Пименов)
  • The Soviet Union 1970 CPA 3843 stamp (Lenin at Marxist Meeting, Saint Petersburg (After Alexander Moravov)).jpg

    «В. И. Ленин руководит марксистским кружком в Петербурге. 1893—1895 гг.» (по картине А. Моравова, 1930)
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3843):
    «Роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией»

  • The Soviet Union 1970 CPA 3844 stamp (2nd Congress of the RSDRP (After Yuri Vinogradov)).jpg

    «II съезд РСДРП» (по картине Ю. Виноградова, 1952)
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3845):
    «Большевизм существует, как течение политической мысли и как политическая партия, с 1903 года»

  • The Soviet Union 1970 CPA 3845 stamp (First Day of Soviet Power (After Nikolai Babasyuk)).jpg

    «Октябрь» («Первый день Советской власти»; по картине Н. Бабасюка, 1960)
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3845):
    «Октябрьская революция открыла новую эпоху всемирной истории»

  • The Soviet Union 1970 CPA 3846 stamp (Farmers’ Delegation Meeting Lenin (After Feodor Modorov)).jpg

    «Ходоки у В. И. Ленина» (по картине Ф. Модорова, 1947])
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3846):
    «Свобода для трудящихся — есть прежде всего свобода от эксплуатации, от социального, политического и национального гнёта, от темноты и невежества»

  • The Soviet Union 1970 CPA 3848 stamp (Lenin on May Day (After Isaak Brodsky)).jpg

    «В. И. Ленин на первомайской демонстрации» (по картине И. Бродского, 1927)
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3848):
    «Мы — противники национальной вражды, национальной розни, национальной обособленности. Мы международники, интернационалисты»

  • The Soviet Union 1970 CPA 3849 stamp (With Lenin (After Vladimir Serov)).jpg

    «С Лениным» (по картине В. Серова, 1961)
     (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3849):
    «Наша задача — побороть всё сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и идейное, самое глубокое и самое мощное»

Принадлежащие Ленину цитаты часто встречаются также на марках Кубы. К примеру, их можно увидеть на серии, выпущенной к 100-летию со дня рождения Ленина. На конверте, изданном в Гаване к 105-й годовщине со дня его рождения в 1975 году, приведена ленинская цитата из речи на II съезде РСДРП: «Наша задача — оберегать твёрдость, выдержанность, чистоту нашей партии»[57].

Воплощение идей Ленина и филателия

Эту подтему иллюстрируют почтовые марки, цельные вещи, спецгашения и конверты первого дня, выпущенные в СССР и других социалистических странах. На начало 1970 года в эту группу входили более 160 марок СССР и 70 марок соцстран[15].

Советская тематическая классификация коллекций Ленинианы

Тематика коллекций Ленинианы очень широка и многообразна. В советское время основные направления коллекционирования филателистических материалов о В. И. Ленине представлялись в обобщённом виде — и с использованием идеологических и политических клише тех лет — следующим образом (они могли быть подразделами одной большой коллекции, вместе с тем каждое из них могло стать предметом самостоятельной коллекции)[2]:

Жизнь и деятельность Владимира Ильича Ленина

  • Детские и юношеские годы. Начало революционной деятельности (1870—1893).
  • Вождь революционного пролетариата России (1893—1897).
  • В сибирской ссылке (1897—1900).
  • За марксистскую партию нового типа! (1900—1904).
  • На первый штурм царизма (1905—1907).
  • Борьба за партию в годы реакции (1907—1910).
  • Период нового революционного подъёма. Первая мировая война (1910—1917).
  • Вдохновитель и вождь Великого Октября (апрель—октябрь 1917).
  • Основатель первого в мире социалистического государства (октябрь 1917—1918).
  • Во главе обороны Страны Советов (1918—1920).
  • Вдохновитель и организатор социалистического строительства (1920—1923).
  • Последний год жизни и деятельности В. И. Ленина (1923—1924).

Торжество идей Ленина

Эту тему иллюстрируют филателистические материалы, посвящённые воплощению в жизнь (начиная с 1924 года) идей и заветов В. И. Ленина и отражающие такие понятия[2]:

  • Марксизм-ленинизм — революционное учение.
  • Имя Ленина — символ и знамя эпохи.
  • Социализм стал реальной действительностью во многих странах мира.
  • Ленинизм — великое знамя борьбы народов за мир и дружбу, за свободу и национальную независимость, против цепей колониализма.
  • Дело Ленина непобедимо!

Бессмертен в памяти потомков

  • Музеи Ленина (филателистические материалы, связанные с музеями, рассказывающими о В. И. Ленине).
  • Скульптуры и памятники Ленина.
  • Люди, предприятия и организации, награждённые орденом Ленина.
  • Ленинские лауреаты (филателистические материалы, посвящённые лауреатам Ленинских премий)[63].
  • Они носят имя Ленина (филателистические материалы о предприятиях, учреждениях, организациях, кораблях, судах, улицах, площадях, населённых пунктах и других объектах, носящих имя В. И. Ленина, например, о Ленинграде, ленинском плане ГОЭЛРО и т. п.)[2].

По ленинским местам

С этой темой связаны филателистические материалы, посвящённые местам, где жил, работал или побывал В. И. Ленин:

  • Памятные ленинские места в СССР.
  • Памятные ленинские места за рубежом.

Ленинская гвардия

К этой теме относятсяК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2878 дней] филателистические материалы в честь соратников Ленина, деятелей мирового коммунистического или рабочего движения или связанные с ними.

Примеры подтем и коллекций

В качестве некоторых примеров подтем и коллекций, а также соответствующих выставочных экспонатов Ленинианы можно привести следующие их названия:

  • «100 лет со дня рождения великого вождя трудящихся всего мира Владимира Ильича Ленина»[2].
  • «Ленин — жил, Ленин — жив, Ленин — будет жить!»[65].
  • «В сердце народа Ленин».
  • «Ленин — вождь, товарищ, человек».
  • «Ленинская гвардия планеты».
  • «В. И. Ленин во главе Советского государства».
  • «В. И. Ленин — создатель КПСС».
  • «В. И. Ленин и Вооружённые силы СССР».
  • «Жизнь и деятельность В. И. Ленина» (коллекция А. Алтыкиса и С. Крепса; была удостоена золотой медали на Всесоюзной филателистической выставке, 1967, Москва).
  • «В. И. Ленин в изобразительном искусстве» (коллекция Н. Е. Бугельской; в 1973 году была удостоена серебряной медали Московской городской филателистической выставки «70-летие съезда РСДРП»).
  • «В. И. Ленин. Страницы великой жизни» (коллекция Л. Китаина; впервые была показана на выставке весной 1970 года в Политехническом музее[48], экспонировалась на других выставках, в том числе на международной филателистической выставке «Соцфилэкс-75», 8—18 мая 1975, Москва)[^].
  • «Империализм как высшая стадия капитализма»[66] (коллекция К. Дунгера и Г. Чихака (ГДР); экспонировалась на международной филателистической выставке «Соцфилэкс-75»).

Художники

Свои имена в Лениниане оставили многие советские художники, работавшие в области создания почтовых марок и блоков, в том числе (в скобках даны годы выпусков):

  • П. Алякринский (1943)
  • Е. Анискин (1969, 1976—1978)
  • Ю. Арцименев (1969, 1976)
  • С. Аферов (1957, 1958)
  • Н. Боров (1934, 1944)
  • Ю. Бронфенбренер (1982)
  • П. Васильев[2] (1956 — по его картине, 1959, 1961, 1964, 1981 — по его картине и рисункам, 1987 — по его картине)
  • И. Ганф (1934, 1944)
  • Л. Голованов (1958)
  • Д. Голядкин (1926—1929, 1939)
  • Ю. Гржешкевич (1956, 1957)
  • Е. Гундобин (1953—1958)
  • И. Дергилёв (1978, 1979)
  • И. Дубасов (1924, 1932, 1950—1953, 1957, 1958, 1962, 1964, 1965, 1970)
  • Р. Житков (1953, 1955, 1959)
  • Н. Жуков (1945, 1949, 1983 — по его рисункам)
  • А. Завьялов (1960)
  • В. Завьялов (1947, 1948, 1958, 1960—1962)
  • Г. Замский (1934, 1944)
  • Н. Захаржевский (1962)
  • А. Калашников (1970, 1973)
  • Е. Кибрик (1963)
  • О. Клочкова (1987)
  • В. Коваль (1990)
  • В. Колганов (1969)
  • Е. Комаров (1962)
  • Г. Комлев (1976, 1981, 1985, 1986, 1988)
  • В. Корзун (1926—1929, 1939)
  • А. Котырев (1965)
  • И. Крылков (1981)
  • С. Кузнецов (1981)
  • В. Куприянов (1927, 1930)
  • И. Левин (1958, 1961, 1962)
  • Ю. Левиновский (1972, 1974, 1975, 1987, 1988)
  • Лесегри (1964, 1967)
  • Л. Майорова (1965, 1968, 1969, 1976)
  • А. Мандрусов (1943, 1944)
  • И. Мартынов (1968, 1970, 1974, 1975, 1977, 1980—1991)
  • И. Мокроусов (1968, 1985)
  • В. Никитин (1988, 1990)
  • Т. Никитина (1963, 1968, 1983)
  • В. Пименов (1957, 1961, 1970—1972, 1987 — по его картине)
  • С. Поманский (1953, 1963, 1966, 1967, 1970)
  • Ю. Ряховский (1981)
  • М. Сильянова (1990)
  • В. Смирнов (1976)
  • С. Соколов (1955)
  • В. Стариковский (1985)
  • А. Суворов (1932)
  • Е. Тарас (1958)
  • Б. Тирдатов (1968, 1969)
  • И. Тоидзе (1957, 1988 — по его картине)
  • А. Толкачёв (1987)
  • А. Троицкий (1926—1929, 1939)
  • Х. Ушенин (1959)
  • Н. Черкасов (1968, 1970)
  • Н. Шевцов (1967, 1970)
  • А. Шмидштейн (1972, 1984)
  • А. Эберлинг (1929, 1937)
  • Л. Якимченко (1928)
  • Ю. Яроменок (1976)

Создатель первой ленинской траурной серии Иван Дубасов нарисовал за свою карьеру более 20 марок о Ленине. Художник Пётр Васильев известен признанными графическими работами не только на марках СССР (включая ленинские выпуски 1961 (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2573—2575) и 1964 годов (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3026)), но и на марках ленинской тематики Монголии, КНДР, Чехословакии, Индии, Сенегала, Того.

Каталоги и монографии

Отражением популярности этой темы у коллекционеров было издание специализированных каталогов филателистической Ленинианы[1], в том числе следующих:

  • Карлинский В. А. Владимир Ильич Ленин. Каталог почтовых марок. — М.: ЦФА «Союзпечать» Министерства связи СССР, 1968. — 96 с.
  • Филателистическая Лениниана. Каталог-справочник / Авт.-сост. В. Я. Гроссман. — М.: Связь, 1969.
  • Авдеев Г. К., Гуревич Я. Б. 100-летие со дня рождения В. И. Ленина — в филателии. Каталог. — М.: ЦФА «Союзпечать» Министерства связи СССР, 1973. — 104 с. (В каталоге представлено 130 марок и блоков 37 стран мира, 60 КПД, 74 ХМК, 78 художественных маркированных почтовых карточек (ХМПК), 165 штемпелей СГ и 69 штемпелей филателистических выставок.)
  • [www.gornitsa.ru/images/products/al_book_leninostr.jpg В. И. Ленин на иностранных почтовых марках. Каталог-справочник] / Сост. Г. К. Авдеев, Я. Б. Гуревич. — М.: ЦФА «Союзпечать» Министерства связи СССР, 1986. — 128 с.

Кроме того, каталог мировой Ленинианы был опубликован в КНР, а в Великобритании была выпущена монография о ленинском траурном выпуске 1924 года[8]. В СССР также издавались монографии по ленинской тематике, например, пособие Л. Е. Китаина «Лениниана — тема века», появившееся в юбилейном 1970 году.

Филателистические выставки

Впервые советские почтовые миниатюры с портретом В. И. Ленина появились на филателистической выставке, которая состоялась за рубежом в 1930 году. Они экспонировались тогда в Берлине в тематической коллекции, представленной Северо-Западным отделом Всероссийского общества филателистов[68]. К ранним экспозициям Ленинианы относится тематическая коллекция «Владимир Ильич Ленин», которая была подготовлена Народным комиссариатом связи СССР и демонстрировалась в числе государственных и других тематических коллекций этого ведомства на Всесоюзной филателистической выставке в Москве и Ленинграде в декабре 1932 — апреле 1933 года[69].

Лениниана была главной темой многочисленных специализированных выставок в бывшем Советском Союзе и некоторых других странах:

  • Меж­дународная филателистическая выставка «Ленин и его идеи» проходила в Польше в 1962 году.
  • Специализированная филателистическая выставка «В. И. Ленин на марках» была проведена с 19 по 28 января 1974 года в городе Ческе-Будеёвице (Чехословакия). На применявшемся на выставке штемпеле помещено факсимиле подписи Ленина[57].
  • В 1982 году в Центральном музее В. И. Ленина в честь 112-й годовщины со дня рождения Владимира Ильича была проведена выставка «Образ В. И. Ленина в чехословацкой филателии», которая была привезена из пражского музея В. И. Ленина[70].
  • В 1983 году в Москве в здании Политехнического музея была проведена выставка, посвящённая 113-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина. Экспозицию составили 25 коллекций москвичей. Высокие оценки жюри получили экспонаты Ю. Успенского «Маркс, Энгельс и Ленин на знаках почтовой оплаты государств Азии, Африки и Америки», А. Шведова — «Африканская Лениниана», Л. Андреевой — «Владимир Ильич Ленин»[71].
  • Всесоюзная филателистическая выставка «Лениниана-90»[^][^] была организована в 1990 году в залах Центрального дома художника на Крымском валу в Москве. Она посвящалась 120-летию со дня рождения Ленина. В связи с выставкой издали почтовую марку (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 6197)[^] и сувенирный листок[^]. На выставке экспонировались фрагмент государственной коллекции Центрального музея связи имени А. С. Попова. Экспозицию открывали сохранившиеся в музейных фондах печатные проекты невыпущенных марок 1920—1921 годов с портретом В. И. Ленина[17].

Филателистические выставки, посвящённые 100-летию со дня рождения В. И. Ленина
  • В 1969 году в Киеве была организована I Всесоюзная юношеская филателистическая выставка «100 лет со дня рождения В. И. Ленина»[11], по случаю которой была выпущена марка[≡].
  • Всесоюзная филателистическая выставка «100 лет со дня рождения В. И. Ленина» состоялась в Москве в 1970 году. К ней был приурочен выпуск марки[≡] и почтового блока[≡], выполненных художниками И. Мартыновым и Н. Черкасовым.
  • В апреле 1970 года в честь столетнего юбилея Ленина была организована филателистическая выставка «Москва—Париж—Берлин»[72].
  • В том же 1970 году по инициативе Общества австрийско-советской дружбы в городском выставочном зале Инсбрука была проведена филателистическая выставка, посвящённая 100-летию со дня рождения Ленина. Для гашения почтовых марок, наклеенных на приглашения на выставку, Тирольским отделением Общества был подготовлен специальный штемпель с портретом В. И. Ленина[73].
  • С 10 по 25 октября 1970 года в Польше проходила международная филателистическая выставка «Ленин и его идеи — Краков-70». Во время работы выставки был организован специальный рейс воздушной почты «По ленинским местам в Польше». Полёт состоялся 26 октября по трассе Краков—Поронин. К этому событию в Польше были выпущены специальные конверты[74].
  • В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина с 3 апреля по 3 мая 1970 года была проведена филателистическая выставка в Стокгольмском почтовом музее. В почтовом отделении музея было организовано специальное гашение коммеморативным почтовым штемпелем, в основу которого был положен рисунок траурной марки 1924 года. Штемпель имел переводную календарную дату и применялся 3—5, 11, 12, 18, 19, 22, 25, 26 апреля, 2 и 3 мая. Гашение производилось мастикой чёрного цвета[75].

См. также

Напишите отзыв о статье "Лениниана (филателия)"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Лениниана // [filatelist.ru/tesaurus/203/185548/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.  (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8UT4q5y Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 Стальбаум Б. К. [www.fmus.ru/article02/Stal.html Что надо знать филателисту.] — М.: ЦФА «Союзпечать» Министерства связи СССР, 1968. (См. [www.fmus.ru/article02/Stal.html#A7 «Тематическая коллекция»] и другие главы.) (Проверено 24 июля 2015) [www.webcitation.org/6aGLyn5Ml Архивировано] из первоисточника 24 июля 2015.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 Левитас И. Я. [chessmania.narod.ru/book_filatelia_i_kurezno.html И серьёзно, и курьёзно. Филателистический калейдоскоп.] — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Радио и связь, 1991. — С. 15—28, 248—249. (Проверено 16 июля 2015) [www.webcitation.org/6a4X7gUhv Архивировано] из первоисточника 16 июля 2015.
  4. ↑ 1 2 Новосёлов В. А. [mirmarok.ru/prim/view_article/196/ Глава 11. Почты разные нужны, марки разные важны. Фантастические выпуски]. Знакомство с филателией: Мир филателии. Смоленск: Мир м@рок; Союз филателистов России (21 ноября 2008). — Электронная книга. Проверено 16 июля 2015. [www.webcitation.org/6a4gKu0DM Архивировано из первоисточника 16 июля 2015].
  5. ↑ В заметке на интернет-канале «Дон-ТР» этот эпизод, видимо, ошибочно отнесён к 1919 году.
  6. ↑ Виттенберг Е. Ленин против культа Ленина // Настольный календарь за 1991 год. — М.: Изд-во полит. лит., 1990. — ISBN 5-250-00957-3.
  7. ↑ См. об этом также в статье Культ личности Ленина.
  8. ↑ 1 2 3 Лениниана // [www.bonistikaweb.ru/slovarik.htm Словарь коллекционера. Библиотечка «Миниатюры».] — СПб.: Миниатюра, 1996. (Проверено 16 июля 2015) [www.webcitation.org/6a4hlP77y Архивировано] из первоисточника 16 июля 2015.
  9. ↑ Стрыгин А. Социология и психология филателии: Мысли об общем и частном // НГ — Коллекция. — 2001. — [elib.org.ua/psychology/ua_readme.php?subaction=showfull&id=1424159329&archive=&start_from=&ucat=& № 5 (54). — 4 мая. — С. 10] (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a4kgKj2U Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015.; [www.clubatlantis.ru/stat-i/filateliya/sotsciologiya-i-psixologiya-filatelii.-mysli-ob-obschem-i-chastnom-andrei-strygin.html № 6 (55). — 6 июня. — С. 10.] (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a4krRcYF Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015.
  10. ↑ Кроме 1931, 1933, 1935, 1936, 1938, 1940—1942 и 1946 годов, если не причислять непосредственно к филателистической Лениниане выпуски, рисунки которых содержали изображения, например, Мавзолея Ленина, Ленинграда и т. п.
  11. ↑ 1 2 Первая Всесоюзная юношеская филателистическая выставка «100 лет со дня рождения В. И. Ленина». — К., 1969. — 36 с. (Положение о выставке и статья «Владимир Ильич Ленин на почтовых марках».)
  12. ↑ Авдеев, Гуревич, 1973, с. 44.
  13. ↑ 1 2 Зуев С. Ю., Девятов В. В., Лифанов В. В., Матюнин А. А., Филобок К. В. (2008-04-22), [www.webcitation.org/6a5qFSVdR Всероссийская филателистическая выставка «Роль личности в истории»], Союз филателистов России, Ульяновское областное отделение, [www.rusfs.narod.ru/expos/2008/ulianovsk/Protokol.doc Протокол № 02], <www.webcitation.org/6a5qFSVdR>. Проверено 17 июля 2015. 
  14. ↑ 1 2 [www.shm.ru/kollektsii-i-muzeynyy-kompleks/nauchno-khranitelskie-otdely/otdely/muzey-v-i-lenina/ Музей В. И. Ленина]. Коллекции и музейный комплекс: Научно-хранительские отделы: Отделы. М.: Исторический музей (2013). Проверено 17 июля 2015. [www.webcitation.org/6a5rvPfwP Архивировано из первоисточника 17 июля 2015].
  15. ↑ 1 2 3 Китаин, 1970, с. 8—10.
  16. ↑ 1 2 3 4 5 Лениниана на маркированных конвертах // Календарь филателиста на 1973 год. — М.: Связь, 1972. — 16—22 апреля.
  17. ↑ 1 2 Мы говорим: Ленин // Филателия СССР. — 1990. — № 4. — С. 8—9.
  18. ↑ Ленинские траурные // [filatelist.ru/tesaurus/203/185550/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.  (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8UeDGPd Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  19. ↑ Бухаров О. Н. [www.stampsportal.ru/great-russia-stamps/soviet-stamps/common-articles/2445-svidhistory-1982#a07 Траурная марка] // [www.stampsportal.ru/great-russia-stamps/soviet-stamps/common-articles/2445-svidhistory-1982 Марки — свидетели истории]. — М.: Радио и связь, 1982. — 80 с. (Проверено 21 сентября 2015) [www.webcitation.org/6bhlXKSE0 Архивировано] из первоисточника 21 сентября 2015.
  20. ↑ [skandinav.eu/page30.htm Почтовые марки СССР (1923–1991): 1924. 27 января — март. Памяти В. И. Ленина. Траурный выпуск]. Филателия: Каталог. Почтовые марки. Российская империя. СССР. Scandinavian Catalog; skandinav.eu. Проверено 18 июля 2015. [www.webcitation.org/6a709WjLk Архивировано из первоисточника 18 июля 2015].
  21. ↑ Бухаров О. Н. [www.stampsportal.ru/great-russia-stamps/soviet-stamps/common-articles/2445-svidhistory-1982#a08 Усыпальница Ильича] // [www.stampsportal.ru/great-russia-stamps/soviet-stamps/common-articles/2445-svidhistory-1982 Марки — свидетели истории]. — М.: Радио и связь, 1982. — 80 с. (Проверено 21 сентября 2015) [www.webcitation.org/6bhlXKSE0 Архивировано] из первоисточника 21 сентября 2015.
  22. ↑ Крестовников С. [www.stampsportal.ru/great-russia-stamps/soviet-stamps/ussr/definitives/705-leninstamps Крупновалютные марки СССР с портретом В. И. Ленина] // Советский филателист. — 1930. — № 2. — С. 57—58. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8fheH3E Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  23. ↑ [skandinav.eu/page31.htm Почтовые марки СССР (1923–1991): 1925. Июль — 1928. Май. Марки с портретом В. И. Ленина]. Филателия: Каталог. Почтовые марки. Российская империя. СССР. Scandinavian Catalog; skandinav.eu. Проверено 19 июля 2015. [www.webcitation.org/6a8gMZSph Архивировано из первоисточника 19 июля 2015].
  24. ↑ Ленинские блоки // [filatelist.ru/tesaurus/203/185549/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.  (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8UZUQfx Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  25. ↑ 1 2 3 См. серию статей Юрия Квасникова, печатавшихся с 2002 по 2004 год в «Независимой газете»:
    • Квасников Ю. [www.ng.ru/collection/2002-11-29/22_rossinka.html К 150-летию филателистической «Россики»] // Независимая газета. — 2002. — № 256 (2810). — 29 ноября. (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a5t3p0ai Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. (Советские и российские мотивы на марках Американского континента.)
    • Квасников Ю. [www.ng.ru/collection/2003-01-24/22_rossika.html К 150-летию филателистической «Россики»] // Независимая газета. — 2003. — № 11 (2844). — 24 января. (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a5tDCN5a Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. (Советские и российские мотивы на марках Африки.)
    • Квасников Ю. [www.ng.ru/collection/2003-02-21/22_marka.html Россия на марках Австралии, Океании и Антарктики] // Независимая газета. — 2003. — № 35 (2868). — 21 февраля. (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a5tIY4Rh Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015.
    • Квасников Ю. [www.ng.ru/collection/2004-05-28/22_philately.html К 150-летию филателистической «Россики»] // Независимая газета. — 2004. — № 106 (3219). — 28 мая. (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a5tZWb0i Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. (Советские и российские мотивы на марках Азии.)
    • Квасников Ю. [www.ng.ru/collection/2004-09-24/22_rossika.html К 150-летию филателистической «Россики»] // Независимая газета. — 2004. — № 206 (3319). — 24 сентября. (Проверено 17 июля 2015) [www.webcitation.org/6a5tkgMRp Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. (Советские и российские мотивы на марках Европы.)
  26. ↑ Авдеев Г. Лениниана продолжается // Филателия СССР. — 1976. — № 1. — С. 10—12.
  27. ↑ Ленин на марках мира // Календарь филателиста на 1973 год. — М.: Связь, 1972. — 5—11 ноября.
  28. ↑ В 1991 году памятник был снят с пьедестала, разрезан на 125 частей и захоронен в лесах на краю города; площадь Ленина (нем. Leninplatz) была переименована в 1992 году в площадь Объединённых наций (Platz der Vereinten Nationen); см.:
    [www.newsru.com/world/04aug2005/denkmal.html В Берлине восстановят памятник Ленину], Новости: Новости в мире, NEWSru.com (4 августа 2005). [www.webcitation.org/6a5wpVPSp Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. Проверено 17 июля 2015.
  29. ↑ Формально Румыния на тот момент ещё не была социалистической страной. Румынская Народная Республика была провозглашена только 30 декабря 1947 года.
  30. ↑ № 1381 по каталогу «Липсия».
  31. ↑ Иванов А. Первая в Азии // Филателия СССР. — 1991. — № 2. — С. 11—12.
  32. ↑ Ленин на марках Африки // Календарь филателиста на 1974 год. — М.: Связь, 1973. — 22—28 апреля.
  33. ↑ См., например, подборку кубинских марок о Ленине на веб-странице:
    [www.catawiki.com/search?q=Cuba+Lenin&locale=en&controller=search&action=index&type=233&sort=year-asc Search “Cuba Lenin” within all categories]. Catawiki: Auction house and catalogue for collectors. Проверено 18 июля 2015. [web.archive.org/web/20150718094157/www.catawiki.com/search?q=Cuba+Lenin&locale=en&controller=search&action=index&type=233&sort=year-asc Архивировано из первоисточника 18 июля 2015].
  34. ↑ Эта марка непосредственно ленинской тематики появилась в обращении 22 апреля 2000 года.
  35. ↑ Этот почтовый блок вышел 13 марта 2000 года и является одним из последних в мире выпусков с образом Ленина.
  36. ↑ Петрусев Г. Памятник В. И. Ленину в Эйслебене // Филателия СССР. — 1975. — № 11. — С. 44. — (Рубрика: Глобус: проблемы, информация).
  37. ↑ См. подробнее: История почты и почтовых марок ГДР#Тематика марок.
  38. ↑ Авдеев, Гуревич, 1973, марка № 636 по этому каталогу..
  39. ↑ Минеев А. Страсти по Ильичу // Филателия. — 2000. — № 4. — С. 13. — (Рубрика: ИТАР-ТАСС горячие новости).
  40. ↑ Костенко Л. Редкая фотооткрытка // Филателия СССР. — 1982. — № 4. — С. 3.
  41. ↑ См. подробное описание этой карточки в статье Маркированная почтовая карточка.
  42. ↑ 1 2 Илюшин А. Лениниана на цельных вещах // Филателия СССР. — 1984. — № 4. — С. 1—5.
  43. ↑ 1 2 3 4 Китаин, 1970, с. 9.
  44. ↑ 1 2 3 Садовников В. Лениниана на картмаксимумах // Филателия СССР. — 1976. — № 2. — С. 2—3.
  45. ↑ Авдеев, Гуревич, 1973, с. 50—51.
  46. ↑ 1 2 Корнюхин А. Е. [www.philately.h14.ru/Korn.html Под парусами филателии.] — М.: Связь, 1975. — 96 с. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8Sdq2iu Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  47. ↑ [uaio.ru/vil/49.htm#s429 408.Телеграмма А. Гильбо. 6 апреля] // Полное собрание сочинений / В. И. Ленин. — 5-е изд. — М.: Издательство политической литературы, 1970. — Т. 51. — С. 429. (Проверено 22 июля 2015) [www.webcitation.org/6aDFBP1xz Архивировано] из первоисточника 22 июля 2015.
  48. ↑ 1 2 3 Китаин Л. [stampsportal.ru/topic-philately/history/newesttime/dictator/dictator-work/dictator-lenin/2101-lenin-1975-4 Поиск продолжается] // Филателия СССР. — 1975. — № 4. — С. 10—11. — (Рубрика: Лениниана). (Проверено 29 августа 2015) [web.archive.org/web/20150829084419/stampsportal.ru/topic-philately/history/newesttime/dictator/dictator-work/dictator-lenin/2101-lenin-1975-4 Архивировано] из первоисточника 29 августа 2015.
  49. ↑ Чучин Ф. Спекуляция на Революции в РСФСР // Советский филателист. — 1922. — № 3—4.
  50. ↑ Турчинский Ю. Испанская непочтовая «Советика». Выпуски AUS // Филателия. — 2001. — № 10. — С. 16—17.
  51. ↑ Daschner J. [www.forgery.de/pf9100/pf9100.htm Propaganda — «Fälschungen» aus privater Hand in der BRD] (нем.). Private Fälschungen: Im Kalten Krieg. Kriegs- und Propaganda-Fälschungen; Jürgen Daschner. Проверено 18 июля 2015. [www.webcitation.org/6a7eRzcxk Архивировано из первоисточника 18 июля 2015].
  52. ↑ Александров М. С портретом В. И. Ленина // Филателия СССР. — 1973. — № 12. — С. 13.
  53. ↑ [forum.faleristika.info/viewtopic.php?t=7400&postdays=0&postorder=asc&start=10&sid=f90db3f30e2de70f2d21f34d7cdcfce9 Ленин—Lenin]. Список форумов: Другие увлечения: Марки Открытки: Марки. Форум Фалеристика (12 апреля 2007). Проверено 18 июля 2015. [www.webcitation.org/6a7ehJmNJ Архивировано из первоисточника 18 июля 2015].
  54. ↑ Неганів Б. [www.svitohlyad.kiev.ua/Diaspora/812.htm Марки української діаспори (США, 1957—1996 роки видання)] (укр.). Діаспора. К.: Український центр гуманітарної інформації «Світогляд». Проверено 17 октября 2008. [web.archive.org/web/20120211102113/www.svitohlyad.kiev.ua/Diaspora/812.htm Архивировано из первоисточника 11 февраля 2012].
  55. ↑ [avier38.livejournal.com/114211.html Государство, придуманное анархистами] // Чёрная звезда. — 1995. — № 12. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8SwSRc0 Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  56. ↑ 1 2 В 2013 году памятник был сброшен с пьедестала и разрушен — первым в ходе политического кризиса и «ленинопада» на Украине.
  57. ↑ 1 2 3 Лениниана // Календарь филателиста на 1978 год. — М.: Связь, 1977. — С. 36.
  58. ↑ Китаин, 1970, с. 48.
  59. ↑ Китаин, 1970, с. 49.
  60. ↑ Дорогие черты Ильича // Календарь филателиста на 1975 год. — М.: Связь, 1974. — 21—27 апреля.
  61. ↑ Авдеев, Гуревич, 1973, с. 6.
  62. ↑ Лениниана — тема века // Календарь филателиста на 1976 год. — М.: Связь, 1975. — 19—25 апреля.
  63. ↑ Терещенко А., Терещенко Н. Ленинские лауреаты // Советский коллекционер. — М.: Связь, 1975. — Вып. 13. — С. 18—46.
  64. ↑ На первой марке (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3735) имеется ошибка в надписи «Ульяновск. Дом-музей В. И. Ленина», поскольку на рисунке изображён не Дом-музей Ленина, а дом, где жил Ленин в раннем детстве. Видимо, надпись по недосмотру «перекочевала» со второй марки (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3736), где она размещена правильно.
  65. ↑ Строка из поэмы В. В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин» (1924).
  66. ↑ «Империализм как высшая стадия капитализма» — название работы Ленина (1916).
  67. ↑ Авдеев, Гуревич, 1973.
  68. ↑ Адлер К.[en], Кронин А. Марки-гравюры с портретом В. И. Ленина // Филателия СССР. — 1972. — № 6. — С. 40—43.
  69. ↑ Выставки марок // [www.fmus.ru/article02/FS/V.html Филателистический словарь] / Сост. О. Я. Басин. — М.: Связь, 1968. — 164 с. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8T4Lk7C Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  70. ↑ Перемский М. С Лениным в сердце // Филателия СССР. — 1982. — № 8. — С. 22.
  71. ↑ Бородин А. «Лениниана-83» // Филателия СССР. — 1983. — № 7. — С. 18.
  72. ↑ Мазур П. Дружба, испытанная временем // Филателия СССР. — 1975. — № 11. — С. 41—43. — (Рубрика: Глобус: проблемы, информация).
  73. ↑ Бойко В. Ленинский сувенир из Австрии // Филателия СССР. — 1977. — № 4. — С. 2—3.
  74. ↑ Орлов Ю. По ленинским местам // Филателия СССР. — 1972. — № 6. — С. 7—8.
  75. ↑ Илюшин А. У истоков Ленинианы // Филателия СССР. — 1986. — № 4. — С. 3.

Литература

  • Авдеев Г. К., Гуревич Я. Б. 100-летие со дня рождения В. И. Ленина — в филателии. Каталог. — М.: ЦФА «Союзпечать» Министерства связи СССР, 1973. — 104 с.
  • Агеносов В. Отражение в советской филателии партийных съездов и конференций // Филателия СССР. — 1976. — № 2. — С. 4—6. — (Рубрика: В помощь лектору).
  • Карлинский В. Марка зовёт в путь. — М.: Связь, 1966. — 86 с.
  • Карлович Э. [stamps.ucoz.com/Books/500_phil_zagadok.pdf 500 филателистических загадок] / Пер. с польск. В. Л. Кона. — М.: Связь, 1978. — 248 с. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8UssaSg Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  • Каталог почтовых марок СССР 1991. — М.: ИТЦ «Марка», 1992.
  • Китаин Л. Е. Лениниана — тема века (краткое методическое пособие для коллекционеров-филателистов). — М.: Всесоюзное общество филателистов, 1970. — 64 с. — (Серия Библиотека филателиста).
  • Левитас И. Я. Филателия детям. — М.: Связь, 1970. — С. 41—43, 71—72.
  • Милютин Ю. О марках с портретом Ленина // Советский филателист. — 1924. — № 4.
  • Стрижижовский Л. Ф., Чехов И. В. [chessmania.narod.ru/book_filatelia_vizitnaya_kartochka.html Визитная карточка страны.] — М.: Детская литература, 1990. — 288 с. [См. главы «Филателистическая летопись эпохи» и «Лениниана продолжается».] (Проверено 24 июля 2015) [www.webcitation.org/6aFOF3bTv Архивировано] из первоисточника 24 июля 2015.
  • [www.bonistikaweb.ru/STATYI/tochiev.htm Точиев К. А.] В. И. Ленин в советских марках // Адыгейская правда. — 1959. — 22 марта; 1961. — 22 апреля; 1963. — 22 апреля; 1964. — 22 апреля. (Проверено 19 июля 2015) [www.webcitation.org/6a8hClasW Архивировано] из первоисточника 19 июля 2015.
  • Филателист. Ленин в марках СССР // [www.bonistikaweb.ru/SEVKAVKO/1931-12.htm Северо-Кавказский коллекционер.] — 1931. — № 11. — С. 5. [С приложением фотоснимка.] (Проверено 20 июля 2015) [www.webcitation.org/6aARh6vNw Архивировано] из первоисточника 20 июля 2015.

</div>

Ссылки

Лениниана на Викискладе?
Ленин в Викицитатнике?
Ленин в Викитеке?
  • [dontr.ru/vesti/obshchestvo/375865-v-rostove-na-donu-marki-s-portretom-lenina-stanovyatsya-tsennee-den-oto-dnya/ В Ростове-на-Дону марки с портретом Ленина становятся ценнее день ото дня], Вести: Общество, Ростов-на-Дону: Интернет-сайт «Дон-ТР»; Государственная телерадиокомпания «Дон-ТР» (Филиал ФГУП ВГТРК) (22 января 2008). [web.archive.org/web/20150717125900/dontr.ru/vesti/obshchestvo/375865-v-rostove-na-donu-marki-s-portretom-lenina-stanovyatsya-tsennee-den-oto-dnya/ Архивировано] из первоисточника 17 июля 2015. Проверено 17 июля 2015.
  • [www.postbeeld.com/stamps/history/lenin Stamps with the theme Lenin] (англ.). Online Stamp Shop: Collecting: History. Haarlem, The Netherlands: Postbeeld. — Сайт с каталогом марок мира на тему «Ленин». Проверено 19 июля 2015. [www.webcitation.org/6a8j6zD4g Архивировано из первоисточника 19 июля 2015].
Темы
Города и регионы
Персоналии
Связанные темы

Отрывок, характеризующий Лениниана (филателия)

– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.


Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Лениниана_(филателия)&oldid=79659187»