Лен, Жан-Мари

Жан-Мари Лен
фр. Jean-Marie Lehn
Место рождения:	Росайм, деп. Нижний Рейн, Франция
Страна:	Франция
Научная сфера:	химия, супрамолекулярная химия
Место работы:	Страсбургский университет
Учёная степень:	доктор философии (PhD)
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Страсбургский университет
Известные ученики:	Мир Вайс Хоссейни
Награды и премии:	Премия столетия (1980) Золотая медаль Пия XI (1981) Золотая медаль Национального центра научных исследований (1981) Лекции 3M (1986) Нобелевская премия по химии (1987) Большая золотая медаль SEP (1988) Премия Карла Циглера (1989) Медаль Дэви (1997)

Жан-Мари Лен (фр. Jean-Marie Lehn; род. 30 сентября 1939, Росайм, деп. Нижний Рейн) — французский химик, основоположник супрамолекулярной химии. Нобелевский лауреат по химии (1987).

Биография

Родился в семье булочника. Учился в Страсбургском университете (доктор философии, 1963). В 1963—1964 годах стажировался в лаборатории Р. Б. Вудворда в Гарвардском университете. В 1963—1979 годах преподавал в Страсбургском университете (с 1970 года профессор, ныне эмерит), с 1979 года профессор Коллеж де Франс - в последнем ныне почётный профессор химии. Член Высшего совета по науке и технологии (с 2006 года).

Основные направления исследований — органический синтез и химия комплексных соединений.

С 2010 года член Консультативного научного Совета Фонда «Сколково».

В 2016 году подписал письмо с призывом к Greenpeace, Организации Объединенных Наций и правительствам всего мира прекратить борьбу с генетически модифицированными организмами (ГМО).

Член АН, иностр. член НАН США. Почётный член Королевского общества химии Великобритании.

Нобелевская премия (1987, совм. с Ч. Дж. Педерсеном и Д. Дж. Крамом) «за разработку и применение молекул со структурно-специфическими взаимодействиями с высокой селективностью». Медаль Дэви Королевского общества (1997). Почётный доктор Оксфорда (2014). Командор ордена Почетного легиона.

Сочинения

• Лен Ж.-М. Супрамолекулярная химия. Концепции и перспективы. — Новосибирск: Наука, 1998. — 334 с.

Литература

• Зеленин К. Н., Ноздрачев А. Д., Поляков Е. Л. Нобелевские премии по химии за 100 лет. — СПб.: Гуманистика, 2003.
• Жан-Мари Лен [unesdoc.unesco.org/images/0019/001906/190645R.pdf#page=7 Наука и искусство материи — Химия и жизнь] // Курьер ЮНЕСКО. — Январь-март 2011.

Ссылки

• [nobelprize.org/nobel_prizes/chemistry/laureates/1987/ Информация с сайта Нобелевского комитета]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Лен, Жан-Мари

Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил: