Леонид Пылаев

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Леонид Пылаев (псевдоним, также выступал как Виталий Шамров, Иван Октябрёв), настоящее имя Леонид Александрович Павловский (30 мая 1916, Дмитров или Покров — 26 мая 1992, Мюнхен) — диктор радио «Свобода», поэт и бард-шансонье, литератор.





Биография

Родился в семье портного. В ряде биографий указана неверная дата рождения — 1912 г., которую он сообщал в эмиграции. В 1934 г. был репрессирован, отбывал наказание на Воркуте, в 1939 г. вернулся из заключения[1].

Осенью 1941 г. попал в плен. В 1942 г. записался в РОА, работал в пропагандистском отделе, был членом агитбригады, выступал в лагерях, где исполнял песни. С апреля 1943 г. — в редакции газеты «Новый путь». В мае 1945 г. вместе с немногочисленной группой власовцев прорвался из советского окружения в Баварию.

С февраля 1953 г. — сотрудник радио «Освобождение» (позднее переименованного в радио «Свобода»). Выступал под псевдонимом Иван Октябрёв, создал себе нарочито простонародный имидж.

Также снялся в эпизодических ролях в ряде фильмов:

  • «Возврата нет» (ФРГ, 1953, по сценарию Г. Климова) — Василий
  • «Путешествие» (США, 1959) — капитан Дембинский
  • «Переход через Эбро» (ФРГ, 1970) — Кириленко
  • «Одна глава из жизни» (сериал, ФРГ, 1979)

Напишите отзыв о статье "Леонид Пылаев"

Примечания

  1. [lists.memo.ru/d25/f369.htm Списки жертв]

Ссылки

  • www.blatata.com/biografii/bio15/12145-leonid-pylaev.html
  • www.svoboda.org/content/transcript/415712.html

Литература

  • James Critchlow «Radio Liberty: Radio Hole-in-the-Head», 2006.

Отрывок, характеризующий Леонид Пылаев

– Oh! C'est la perle des femmes, princesse! [Ах! это перл женщин, княжна!] – обратился он к княжне.
С своей стороны m lle Bourienne не упустила случая при слове Париж вступить тоже в общий разговор воспоминаний. Она позволила себе спросить, давно ли Анатоль оставил Париж, и как понравился ему этот город. Анатоль весьма охотно отвечал француженке и, улыбаясь, глядя на нее, разговаривал с нею про ее отечество. Увидав хорошенькую Bourienne, Анатоль решил, что и здесь, в Лысых Горах, будет нескучно. «Очень недурна! – думал он, оглядывая ее, – очень недурна эта demoiselle de compagn. [компаньонка.] Надеюсь, что она возьмет ее с собой, когда выйдет за меня, – подумал он, – la petite est gentille». [малютка – мила.]
Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».