Леонов, Дмитрий Сергеевич

Дмитрий Сергеевич Леонов
генерал-лейтенант Д. С. Леонов
Место рождения	деревня Луговка (Роска) (ныне Чернского района Тульская область), Тульская губерния, Российская империя
Принадлежность	РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	РККА, МВД-КГБ
Годы службы	1922 — 1959
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война Советско-японская война
Награды и премии
В отставке	с 12 июня 1959

Дмитрий Сергеевич Леонов (19 [31] октября 1899 — январь 1981) — заместитель начальника Генерального штаба РККА по политической части, генерал-лейтенант (1942).

Биография

Родился в семье рабочего 19 (31) октября 1899 года. С 1915 работал на Тульском оружейном заводе. Член РКП(б) с 1918, в РККА с августа 1922. Политрук роты, инструктор, старший инструктор, начальник организационной части политического отдела дивизии. В 1931 окончил курсы старшего политического состава при Военно-политической академии имени Н. Г. Толмачёва. Начальник организационно-партийного сектора политического управления Приволжского ВО с 1931 до 1933, начальник политического отдела стрелковой дивизии с 1933 до 1937, военный комиссар стрелкового корпуса в 1937. В 1937—1939 член Военного совета Забайкальского и Уральского военных округов. Окончил Курсы высшего политического состава при Военно-политической академии имени В. И. Ленина в 1941.

В Великую Отечественную войну в июне 1941 член Военного совета 22-й армии, с октября 1941 Калининского, затем 1-го Прибалтийского фронтов. Участвовал в Смоленском сражении, Московской битве, Ржевско-Сычевской, Великолукской, Ржевско-Вяземской, Смоленской, Невельской, Белорусской, Рижской, Мемельской операциях. С ноября 1944 заместитель начальника Генерального штаба по политической части. С мая 1945 член Военного совета Дальневосточного, затем 2-го Дальневосточного фронтов, участник Маньчжурской операции. С 10 сентября 1945 член Военного совета Дальневосточного военного округа. С 22 мая 1947 заместитель командующего войсками Московского военного округа по политической части, с 6 июля 1950 член Военного совета Ленинградского военного округа. 8 июля 1953 переведён в МВД СССР и назначен членом Коллегии и начальником 3‑го управления (контрразведка в Советской армии и военно-морском флоте), которое 17 марта 1954 вошло в состав КГБ СССР. 12 июня 1959 вышел в отставку.

Звания

• бригадный комиссар (2 января 1936);
• дивизионный комиссар (31 декабря 1937);
• корпусной комиссар (26 апреля 1940);
• генерал-лейтенант (6 декабря 1942).

Награды

• 2 ордена Ленина;
• 4 ордена Красного Знамени;
• 2 ордена Кутузова I степени;
• медали.

Литература

• «Советская военная энциклопедия», т. 4.
• Кокурин А. И., Петров Н. В., «Лубянка. Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ, 1917—1991 г.».
• Залесский К. А. Великая Отечественная война. Большая биографическая энциклопедия. — М.: ACT, 2013. — 832 с. — Тираж 3000 экз. — ISBN 978-5-17-078426-4.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_l/leonov_ds.php Биография на сайте Хронос]
• [shieldandsword.mozohin.ru/personnel/leonov_d_s.htm Биография]
• [pamyat-naroda.ru/commander/721/ Память народа]
• [russian-dossier.ru/taxonomy/term/2070 Страницы российской истории]
• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/dictionary/details.htm?id=6365@morfDictionary Министерство обороны Российской Федерации]
• [baza.vgdru.com/1/18881/40.htm Персональный список]

Отрывок, характеризующий Леонов, Дмитрий Сергеевич

– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.