Леонтьев, Ярослав Викторович
| Ярослав Викторович Леонтьев | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
Ярослав Викторович Леонтьев (р. 1966, Москва) — российский историк, журналист.
Сфера научных интересов — русская история XVII века и общественные движения XIX — начала ХХ веков (в особенности партии социалистов-революционеров).
Биография
Ярослав Викторович Леонтьев родился в 1966 году в Москве, в семье преподавателей вузов, происходивших из потомков крестьян-отходников и сельского духовенства из Тверской и Владимирской губерний.
Сразу по окончании средней школы с августа 1983 г. начинает работу архивистом 2-й категории в ЦГАОР СССР. Одновременно поступает на заочное отделение МГИАИ. В 1984 г. оставляет работу и учебу из-за прохождения срочной службы в одной из воинских частей Ленинградского военного округа. В 1987 г. вновь возвращается на работу в государственные архивы. Работает хранителем, а затем - старшим хранителем фондов ЦГВИА СССР. Вскоре переходит с заочного на очное отделение факультета архивного дела МГИАИ. Во время учебы в Историко-архивном институте организовал и возглавил исторический клуб «Былое» при Музее декабристов, начавший активно сотрудничать с создаваемым обществом «Мемориал». Вместе с профессором МГИАИ Б.С. Илизаровым, Т.М. Горяевой и другими коллегами деятельно участвовал в образовании Центра документации «Народный Архив» (в настоящее время - в составе РГАНИ), отвечая за сбор документов неформальных общественных организаций. В 1990 г. Ярослав Викторович подготовил и защитил дипломную работу под руководством С.О. Шмидта.
В 1990 году окончил факультет архивного дела Московского государственного историко-архивного института. По окончании МГИАИ был приглашен историком В.Г. Сироткиным на должность младшего научного сотрудника в Научно-исследовательский отдел Дипломатической академии МИД СССР. Вскоре был назначен ученым секретарем «Дипломатического ежегодника», издававшегося в Дипакадемии. В 1992 г. поступил в очную дневную аспирантуру МГУ имени М.В. Ломоносова по кафедре политической истории. В 1995 г., был приглашен знаменитым журналистом, в тот момент главным редактором «Общей газеты» Е.В. Яковлевым в качестве исторического обозревателя этого издания. Позже, по приглашению главного редактора «Новой газеты» Д.А. Муратова – работал корреспондентом «Новой газеты». В январе 1996 года защитил кандидатскую диссертацию «Левонародническая интеллигенция в постреволюционной России». С 1996 года работает на кафедре политической истории факультета государственного управления МГУ, пройдя путь от ассистента до профессора (с 2013 г.) той же кафедры.С 2001 г. работает также в РГАСПИ, в Центре по разработке и реализации программ документальных публикаций федеральных и государственных архивов (в настоящее время Центра документальных публикаций РГАСПИ). В 2009 году защитил докторскую диссертацию «Левоэсеровское движение: организационные формы и механизмы функционирования». В 2010 г., была присуждена степень доктора исторических наук.
Научные интересы Я.В. Леонтьева, прежде всего, связаны с историей общественно-политических движений в России XIX - XX вв. Так, целый ряд его научных трудов посвящен истории движения декабристов. Среди них - статьи о декабристах (П.Г. Каховском, «смоленских вольнодумцах» и др.), по различным проблемным вопросам истории декабристского движения (См., например: Легенда о декабристах // 170 лет спустя... Декабристские чтения 1995 года: Статьи и материалы. М., 1999. С. 172 - 176). Ярослав Викторович является составителем сборника «Историки Русского Зарубежья о декабристах» (М., 2001), одной из наиболее информативных подборок историографических материалов по декабристскому движению. Важным достижением стало его обращение к фигуре народоволки В.Н. Фигнер и публикация документов советского периода из ее личного фонда в РГАЛИ. Наиболее плодотворным направлением научно-исследовательской работы Я.В. Леонтьева становится история левонароднического движения эпохи Второй Российской революции (1917 - 1921 гг.), его развитие и гибель в 1920-е гг. Этой проблематике были посвящены обе его диссертации. Его монография («Скифы» русской революции: партия левых эсеров и ее литературные попутчики. М., 2008), вызвавшая большое количество рецензий в отечественных и зарубежных СМИ, посвящена двум темам. Прежде всего, это становление и эволюция Партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов) в 1917 - 1918 гг. Второй, центральной темой книги, является связь представителей русских литературных кругов с левоэсеровским движением. Среди героев этой книги С.А. Есенин, Р.В. Иванов-Разумник, А.А. Блок, Б.Л. Пастернак, Н.А. Клюев, А. Белый и многие другие деятели отечественной культуры, чьи судьбы и творчество в тот трагический момент российской истории оказались тесно связанные с левым народничеством. Поистине неоценимым вкладом в историческую науку следует признать многотомный сборник документов «Партия левых социалистов-революционеров». Первый и две части второго тома этого издания, подготовленные коллективом составителей под руководством Я.В. Леонтьева, вышли в серии «Политические партии России. Конец XIX - первая третья XX века. Документальное наследие» при грантовой поддержке РГНФ. Ряд важных научных работ ученого посвящены участникам анархистского движения. Среди них статьи о А.Г. Железнякове и М.Г. Никифоровой, истории «Комитета по увековечению памяти П.А. Кропоткина», анархистского движения в 1920-е гг. Я.В. Леонтьев является постоянным участником чтений по истории анархизма в селе Прямухино Тверской области, Санкт-Петербурге и в подмосковном Дмитрове.
Не менее важной вехой стал многолетний исследовательский проект с Бохумским университетом, посвященный истории Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев и репрессиям в отношении его членов, вылившийся в проведение международной конференции, с последующим изданием сборника ее трудов в 2004 г. Не прекращались и его научные связи с ГАРФ, когда Я.В. Леонтьев принимал участие в составлении научно-справочного аппарата по фонду Р-8409 («Е.П. Пешкова. Помощь политическим заключенным»). В последнее время он также уделяет немало времени выставочно-экспозиционной работе, ведущейся РГАСПИ, в частности, явившись разработчиком концепции состоявшейся в 2015 году выставки «Испытание огнем» К 100-летию Международной Конференции социалистов в Циммервальде», сопровождавшейся проведением международной конференции.
Важной областью научных исканий Я.В. Леонтьева стало изучение сюжетов истории Смутного времени, связанных с военной деятельностью выдающегося полководца М.В. Скопина-Шуйского и его соратников, рассматриваемых, как предшественники К. Минина и Д. Пожарского. Среди героев исследований ученого - воины земских ополчений, русские партизаны и польские полевые командиры эпохи Смуты. К тому же, начиная с 2002 г., Ярослав Викторович является научным руководителем действующей в четырех регионах ЦФО межрегиональной программы «Под княжеским стягом», посвященной увековечению памяти Скопина-Шуйского. Нельзя обойти вниманием и многочисленные краеведческие работы Я.В. Леонтьева, связанные, преимущественно, с родиной предков - Тверским краем. Под научной редакцией Я.В. Леонтьева вышло несколько сборников чтений Калязинского краеведческого музея имени И.Ф. Никольского, альманах «Калязинские были» (Калязин, 2013). Возглавляет Кашинско-Калязинское землячество в Москве, регулярно проводящее заседания по генеалогии в течение уже девяти лет. Является сопредседателем Макарьевских Калязинских чтений, проводившихся трижды, собиравших краеведов и ученых из ИРИ РАН, Московской Духовной Академии и ряда университетов. Второй выпуск чтений увидел свет в 2016 году.
В своей научной деятельности Я.В. Леонтьев всегда был далек от того, чтобы замкнуться на узкую академическую среду. Напротив, для него всегда было характерно стремление донести свои знания до максимально широкой аудитории, устраивая публичные выступления, открытые лекции, походы клубов исторической реконструкции. Часто эти мероприятия посещали и люди, совершенно далекие от науки, но имевшие интерес к истории в ее актуальном преломлении.
Библиография
- Легенда о декабристах // 170 лет спустя... Декабристские чтения 1995 года: Статьи и материалы. М., 1999.
- Старые революционеры и советская власть // Проблемы политической истории России: Сб. ст. к 70-летию заслуж. проф. МГУ Кувшинова В.А. М., 2000.
- К истории создания Партии революционного социализма // Политические партии в российских революциях в начале XX века: (По материалам научной конференции: сборник). М., 2005.
- Михаил Осоргин об анархизме // Прямухинские чтения 2004 года: (Материалы конференции, с. Прямухино Кувшиновского района Тверской области, 30 мая 2004 г.)
- Образы террористов эпохи Первой русской революции в романах Б. Савинкова и М. Осоргина // Прямухинские чтения 2005 года: (сборник). М., 2006.
- Иванов - Разумник и "скифы": к вопросу об идентификации // Изменяющаяся Россия - изменяющаяся литература: художественный опыт XX- начала XXI веков: сборник научных трудов: (по материалам Всероссийской научной конференции, 23-25 мая 2005 г.) М., 2006.
- Мария Спиридонова и её единомышленники в годы Первой русской революции (из истории зарождения левоэсеровского движения) // Первая российская революция: взгляд из будущего: материалы Всероссийской научной конференции, Тамбов, 25-26 апреля 2006 г. М., 2006.
- Левые эсеры о самих себе: к вопросу о самоидентификации // Октябрь 1917 года: взгляд из XXI века: сборник материалов Всероссийской научной конференции. М., 2007.
- Механизм фабрикации следственных дел "Всесоюзного центра" в 1937 г. // Вопросы истории: Ежемесячный журнал. №6. 2008.
- «Скифы» русской революции: партия левых эсеров и её литературные попутчики. М., 2008.
- История противостояния "батьки" Лисовского и воеводы Давыда Жеребцова // Ярославский край в период Смутного времени начала XVII века: сборник материалов научного семинара (26 октября 2007 г.)
- Буйные шиши: Махновцы Смутного времени // Русская жизнь: За две недели. №8 (47). 2009.
- Левоэсеровская артель «Муравейник» и её председатель С. Ф. Рыбин // История России: политика, власть, управление: сборник статей, посвященный 80-летнему юбилею Заслуженного профессора Московского университета Владимира Александровича Кувшинова. М., 2010.
- «Предаст же брат брата на смерть…»: (воевода князя Скопина - Шуйского Я. П. Барятинский и тушинский воевода в Ярославле Ф. П. Барятинский) // Смутное время в России в начале XVII в.: поиски выхода: к 400-летию "Совета всея земли" в Ярославле: материалы Международной научной конференции (Ярославль, 6- 9 июня 2012 г.) М., 2012.
Напишите отзыв о статье "Леонтьев, Ярослав Викторович"
Ссылки
- [istina.msu.ru/profile/leontievjv/ Информация на сайте ИСТИНА]
- [spa.msu.ru/prepod_186.html Сотрудники факультета госуправления]
Отрывок, характеризующий Леонтьев, Ярослав Викторович
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.
Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
