Фламан, Леон

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Леон Фламан»)
Перейти к: навигация, поиск
Леон Фламан
Общая информация
Дата рождения
Место рождения
Гражданство
Информация о гонщике
Медали
Олимпийские игры
Золото Афины 1896 100 км
Серебро Афины 1896 10 км
Бронза Афины 1896 спринт

Леон Фламан (фр. Léon Flameng, 30 апреля 1877, Париж — 2 января 1917, Ив) — французский велогонщик, чемпион и призёр летних Олимпийских игр 1896.

Фламан участвовал в четырёх велогонках — на 333,3 м, 2 км, 10 км и 100 км. Его лучший результат был на самой длинной гонке, в которой он стал чемпионом. В 10-километровой гонке он занял второе место, уступив лишь своему соотечественнику Полю Массону. d2-километровом спринте он стал бронзовым призёром, уступив Массону и греку Стаматиосу Николопулосу. В гите на одну третью километра он стал пятым, показав одинаковый результат с британцем Фрэнком Кипингом и немцем Теодором Лойпольдом.

Фламан участвовал в Первой мировой войне и был пилотом в звании сержанта. Был убит под Ивом, когда приземлился на парашюте.

Напишите отзыв о статье "Фламан, Леон"



Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/fl/leon-flameng-1.html Леон Фламан на sports-reference.com]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Фламан, Леон

– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.