Лермонтовский отряд

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Лермонтовский отряд — сотня казаков-«охотников» (добровольцев), выбранных из кавалерии левого фланга Кавказской линии.

Лермонтов принял его от Р. И. Дорохова и командовал им с 10 октября и, видимо, до конца ноября 1840, во время походов в Малую и Большую Чечню.

П. А. Султанов, разжалованный в солдаты и служивший в отряде, писал об этой команде: «Поступить в неё могли люди всех племен, наций и состояний без исключения… Желавшему поступить назначался экзамен, состоявший в исполнении какого-нибудь трудного поручения. Если экзаменующийся не проваливался, то ему … брили голову …, приказывали отпустить бороду…, одевали по-черкесски и вооружали двухстволкой со штыком». Кавалеристов отряда отличали отвага, удальство, преданность командиру, презрение к огнестрельному оружию. Отряд действовал отчасти как партизанский, занимаясь также разведкой. Когда Дорохов был ранен, ген. А. В. Галафеев назначил вместо него Лермонтова, отличившегося храбростью в бою при р. Валерик. Лермонтов сумел найти путь к сердцам солдат. Отказавшись от всяких удобств, он вел тот же образ жизни, что и они, — спал на голой земле, ел из общего котла, небрежно относился к соблюдению формы и своему внешнему виду. Лермонтов был доволен этим назначением, так как оно давало некоторую независимость и возможность отличиться, что было нужно для получения отставки.

К. Х. Мамацев вспоминал: «Даже в этом походе он никогда не подчинялся никакому режиму, и его команда, как блуждающая комета, бродила всюду, появляясь там, где ей вздумается, в бою она искала самых опасных мест …».

Напишите отзыв о статье "Лермонтовский отряд"

Отрывок, характеризующий Лермонтовский отряд

Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.