Лесаж, Жан
Жан Лесаж, фр. Jean Lesage (10 июня 1912, Монреаль, Квебек — 12 декабря 1980, Силлери, Квебек) — квебекский юрист и политик, премьер-министр Квебека с 22 июня 1960 г. по 16 августа 1966 г. Наряду с Жоржем-Эмилем Лапальмом, Рене Левеком и рядом других франкофонных политиков считается одним из инициаторов Тихой революции.
Содержание
Биография
Молодость
Родился в семье учителя и гражданского служащего Ксавери Лесажа и его жены Сесили Коте. Учился в школе-интернате Сен-луи-де-Гонзаг в Квебеке, Квебекской семинарии и Университете Лаваля в г. Квебек, где получил юридическую степень. Был принят в Коллегию адвокатов Квебека 10 июля 1934 г. Числился в резерве Канадской армии в 1933 - 1945 гг.
Карьера
Работал юристом в г. Квебек. Женился на певице Коринн Лагард. Служил Коронным поверенным Управления по ценам и торговле военного времени в 1939 - 1944 гг.
Избран членом Канадского парламента от Либеральной партии Канады в 1945 г., переизбран в 1949 г. Одновременно был Парламентским секретарём Государственного секретаря иностранных дел с 1 января 1953 г. по 13 июня 1953 г. После переизбрания депутатом в 1953 г. был министром ресурсов и развития Канады с 17 сентября 1953 г. по 15 декабря 1953 г., затем министром по делам Севера и национальных ресурсов с 16 декабря 1953 г. по 21 июня 1957 г.[1]
Вновь переизбран в 1957 и 1958 гг. Отказался от депутатского места 13 июня 1958 г. в связи с избранием на пост лидера Либеральной партии Квебека 31 мая 1958 г.
Правительство Лесажа
Либеральная партия Квебека победила на квебекских выборах 1960 г., проведя кампанию под лозунгом «Пришло время перемен» (фр. C’est le temps que ça change) и прервав длительный (с 1935 г.) период правления Национального союза во главе с М. Дюплесси (за исключением военного периода 1940—1944). Лесаж был назначен премьер-министром Квебека, председателем Исполнительного совета и министром финансов и занимал эти должности с 5 июля 1960 г. по 16 июня 1966 г. Он также занимал должность министра федерально-провинциальных дел с 28 марта 1961 г. по 16 июня 1966 г. и министра налогов с 30 мая 1963 г. по 8 августа 1963 г.
Избирательная кампания Лесажа привела в действие Тихую революцию, в ходе которой Квебек избавился от традиционного доминирования в экономике англо-канадцев, а в культурной жизни Квебека вместо католической церкви значительную роль стало играть провинциальное правительство.
На выборах 1962 г. Либеральная партия Квебека победила под лозунгом «Хозяева в нашем доме» (фр. Maitres chez nous).
Основными достижениями эпохи Лесажа являются создание министерства образования, национализация системы гидроэлектростанций (Hydro-Québec) и получение провинцией большего контроля над системой здравоохранения. Также были проведены крупные реформы в публичном секторе, были улучшены условия труда.
См. также
Напишите отзыв о статье "Лесаж, Жан"
Литература
- Rouillard, Jacques (2003), Le syndicalisme Québécois : Deux siècles d’histoire, Boréal Editions, 335p.
- Comeau, Robert & Bourque, Gilles (1989), Jean Lesage et l'éveil d’une nation Sillery Editions, 367p.
- Thomson, Dale Carins (1984), Jean Lesage et la révolution tranquille, du Trecarre Editions, 615p.
- Fullerton, Douglas H. (1978), The dangerous delusion McClelland and Stuart Editions, 240p.
Примечания
- ↑ [www.bcp-pco.gc.ca/index.asp?lang=eng&page=information&sub=publications&doc=min/min_17_e.htm Government of Canada. Privy Council Office. «Seventeenth Ministry»]
Ссылки
- [www2.marianopolis.edu/quebechistory/readings/lesage.htm Jean Lesage and the Quiet Revolution, 1960—1966]
- [www.gg.ca/honours/search-recherche/honours-desc.asp?lang=e&TypeID=orc&id=2114 His Order of Canada citation]
- [www.assnat.qc.ca/en/deputes/lesage-jean-4181/biographie.html Биография на сайте Национальной ассамблеи Квебека] (фр.)
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лесаж, Жан
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
