Лесама Лима, Хосе

Хосе Лесама Лима
José Lezama Lima
Имя при рождении:	José María Andrés Fernando Lezama Lima
Дата рождения:	19 декабря 1910(1910-12-19)
Место рождения:	Гавана, Куба
Дата смерти:	9 августа 1976(1976-08-09) (65 лет)
Место смерти:	Гавана, Куба
Гражданство:	Куба Куба
Род деятельности:	поэт, романист, переводчик
Годы творчества:	1937—1976
Направление:	трансцендентализм, латиноамериканское необарокко
Дебют:	Muerte de Narciso

Хосе́ Леса́ма Ли́ма (исп. José Lezama Lima, 19 декабря 1910, Кампаменто-де-Колумбия близ Гаваны— 9 августа 1976, Гавана) — кубинский писатель, литературный организатор, переводчик европейской и американской лирики, составитель фундаментальной «Антологии кубинской поэзии» в трёх томах (1965).

Биография

Сын полковника артиллерии, военного инженера, родился на территории воинской части. В восьмилетнем возрасте потерял отца (он скончался от гриппа во Флориде, где служил как участник Первой мировой войны). В юности принимал участие в революционном движении молодёжи, в 1930 был в рядах студентов на крупной столичной демонстрации против диктатуры Херардо Мачадо.

Дебютировал эссеистикой в 1935, стихами — в 1936. В 1937 познакомился с Хуаном Рамоном Хименесом и в дальнейшем поддерживал с ним дружеские отношения. Окончил юридический факультет Гаванского университета (1938), в 1938—1940 гг. работал в адвокатской конторе. В 1940-50-х годах — глава интеллектуального кружка поэтов-трансценденталистов, основатель ряда влиятельных литературных журналов (из них наиболее известен «Orígenes» — «Истоки», 1944—1956). С годовалого возраста всю жизнь страдал тяжёлой астмой и потому, за исключением двух кратких поездок в Мехико (1949) и на Ямайку (1950), не покидал столицы и собственного дома в Старой Гаване, где жил с матерью и сестрами, в конце жизни — с женой. В 1945—1959 служил в отделе культуры Министерства образования. Был гомосексуалом, что оказало значительное влияние на его творчество.

После победы Кубинской революции служил в Институте литературы и языка, в Национальной библиотеке. Сохранял почётный статус крупной и известной миру литературной фигуры, но — с официальными гонениями на гомосексуалистов и особенно после дела Падильи, расколовшего кубинских интеллектуалов, — фактически находился в изоляции. Ряд его сочинений, а также дневники и письма были опубликованы только за рубежом (Мексика, Испания и др.).

Творчество

Стихи и проза, соединяющие сюрреалистическую образность с фантастическим синтезом мировых культур по принципу палимпсеста (Лесама Лима видел в таком наслоении воплощённое кубинское начало), — наиболее яркий памятник латиноамериканского необарокко. Творчество Лесамы Лимы получило признание как на южноамериканском континенте (О. Пас, Х. Кортасар, М. Варгас Льоса, Х. Эдвардс, А. Карпентьер, Э. Р. Монегаль, М. Л. Перейра-Кинтеро и др.), так и за его пределами (Хорхе Гильен, Л. Сернуда, Мария Самбрано, С. Сардуй, Г. Кабрера Инфанте, Хосе Анхель Валенте, Мишель Деги). Произведения Лесамы Лимы многократно переиздавались на Кубе, в Мексике, Испании, переведены на многие языки мира.

В 1972 он был удостоен поэтической премии Мальдорор, присуждаемой испанским издательством Барраль, а также получил в Италии премию за лучшую иностранную книгу (перевод его романа Paradiso).

Переводил Пруста, Сен-Жон Перса, Сюпервьеля и др.

Произведения

Стихотворения

• Muerte de Narciso / Смерть Нарцисса (1937, поэма)
• Enemigo Rumor / Враг мой эхо (1941, стихи)
• Aventuras Sigilosas / Приключения украдкой (1945, стихи)
• La Fijeza / Запечатленность (1949, стихи)
• Dador /Даритель (1960, стихи)
• Fragmentos a su imán / Влекомые к центру (1978, стихи)

Романы и новеллы

• Paradiso / Рай (1966, роман; новая редакция — 1968, опубл. в Мехико, много раз переиздавался)
• Oppiano Licario / Оппиано Ликарио (1977, незавершенный роман; критическое издание — 1989, Мадрид)
• Relatos (1987, новеллы)

Эссе

• Coloquio con Juan Ramón Jiménez/ Беседа с Хуаном Рамоном Хименесом (1938)
• Analecta del Reloj / Устройство времени (1953)
• La expresión americana / Лик нашего континента (1957)
• Tratados en La Habana / Писано в Гаване (1958)
• La cantidad hechizada / Зачарованная величина (1970)
• Imagen y posibilidad/ Образ и возможность (1981, эссе, выступления, заметки разных лет)
• La Habana / Гавана (1991, газетная хроника 1949—1950 гг.)
• Albur de la literatura cubana/ Игра кубинской литературы (1992, устные выступления)
• Fascinación de la memoria/ Притяжение памяти (1993, из неопубликованного)
• La visualidad infinita/ Бесконечное зрелище (1994, о кубинских художниках).
• La materia artizada/ Отчеканенная материя (1996, об искусстве)

Письма, дневники, интервью

• Cartas (1939—1976)/ Ed. de Eloísa Lezama Lima. Madrid: Editorial Orígenes, 1979 (письма)
• Mi correspondencia con Lezama Lima/ Ed. José Rodríguez Feo. La Habana: Ediciones Unión, 1989 (переписка с Х.Родригесом Фео, соиздателем журнала Орихенес)
• Cartas a Eloísa y otra correspondencia / Ed. de José Triana. Madrid: Verbum, 1998 (письма сестре и другая переписка).
• Diarios, 1938-49 /1956-58. México: D.F. Ediciones Era, 1994 (дневники).
• Para leer debajo de un sicomoro: enrevistas con José Lezama Lima / Ed. Félix Guerra. La Habana: Editorial Letras Cubanas, 1998 (интервью).
• Archivo de José Lezama Lima. Miscelánea/ Ed. de Iván González Cruz. Madrid: Centro de Estudios Ramón Areces, 1998 (из архива).
• La posibilidad infinita: archivo de José Lezama Lima / Ed. Iván González Cruz. Madrid: Editorial Verbum, 2000 (из архива).
• El espacio gnóstico americano: archivo de José Lezama Lima/ Ed. Iván González Cruz. Valencia: Universidad Politécnica de Valencia, 2001 (из архива).
• Correspondencia entre José Lezama Lima y María Zambrano y entre María Zambrano y María Luisa Bautista. Sevilla: Espuela de Plata, 2006.
• Cartas desde una soledad: epistolario, María Zambrano — José Lezama Lima, María Lusia Bautista — José Ángel Valente/ Pepita Jiménez Carreras, ed. Madrid: Editorial Verbum, 2008

Сводные издания

• Obras completas / Ed. de Cintio Vitier. V.1/2. México: Aguilar, 1975—1977
• Poesía completa/Ed. de Emilio de Armas. La Habana: Letras Cubanas, 1985

Посмертная судьба

В 2000 кубинский институт Каса де лас Америкас учредил поэтическую премию Хосе Лесамы Лимы (см.: [www.casa.cult.cu/premios/literario/honorificos/lezama/lezama.htm]).

В 2010 на Кубе, в Испании и многих странах Латинской Америки был торжественно отпразднован столетний юбилей писателя. Посвященная писателю международная конференция прошла в Мехико ([agenda.universia.net.mx/colmex/2010/10/28/coloquio-internacional-homenaje-en-el-centenario-del-nacimiento-de-jose-lezama-lima]). В Гаване к столетию писателя была организована серия концертов ([www.conaculta.gob.mx/sala_prensa_detalle.php?id=9040]). Дом, где прошла большая часть жизни писателя, причислен к национальным памятникам ([www.almamater.cu/sitio%20nuevo/paginas/cultura/2010/diciembre/monumento.html]). Министерство культуры Кубы вручило памятную медаль Лесама Лимы Алисии Алонсо, Фине Гарсиа Маррус, Роберто Фернандесу Ретамару и др. крупным деятелям кубинской культуры ([cambiosencuba.blogspot.com/2010/11/entregan-moneda-por-centenario-de-jose.html]). Дата отмечалась ЮНЕСКО ([www.cubaheadlines.com/es/2009/04/02/16562/conmemorara_la_unesco_centenario_de_escritor_cubano_jose_lezama_lima.html]). Вместе с тем, представители кубинской диаспоры выразили протест кубинским властям, которые «хотят превратить писателя в разменную монету кастристского режима» ([liberpress.blogspot.com/2009/05/el-centenario-de-lezama-lima-la-unesco.html]).

Переводы на русский язык

• Избранные произведения. М.: Художественная литература, 1988
• Фокус со снятием головы // Родник, 1990, № 4, с.25-29 (перепечатано: Книга песчинок. Фантастическая проза Латинской Америки. Л.: Художественная литература, 1990, с.154-162).
• Эссе// Диапазон, 1992, № 1, с. 211—223.
• Из дневников. Из книги «Гавана». Хосе Анхель Валенте. Открытое письмо Хосе Лесаме Лиме//Уральская новь, 1998, № 3, с.115-125
• Фронесис// Рассказы магов. СПб.: Азбука-Класика, 2002, с.333-345
• Из книг «Гавана», «Отчеканенная материя»// Мосты, Франкфурт на Майне, 2005, № 8, с.344-356.
• Зачарованная величина: Избранное/ Пер. с исп. Б.Дубина. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2012

Библиография

• Витьер С. Хосе Лесама Лима: Начало пути// Латинская Америка, 1989, № 5, с. 91 — 106
• Он же. Хосе Лесама Лима: Обретение Рая// Латинская Америка, 1993, № 12, с. 22—38
• Дубин Б. Путь к средоточью. В кн.: Дубин Б. На полях письма: Заметки о стратегиях мысли и слова в XX веке. М.: Emergency Exit, 2005, с. 197—203.
• Гирин Ю. Хосе Лесама Лима. В кн.: История литератур Латинской Америки. Кн. 5. Очерки творчества писателей XX века. М.: ИМЛИ РАН, 2005.
• Órbita de Lezama Lima. La Habana: UNEAC, 1966.
• Recopilación de textos sobre José Lezama Lima / Simon Pedro, ed. La Habana: Casa de las Américas, 1970.
• Souza Raymond D. The Poetic Fiction of José Lezama Lima. Columbia: University of Missouri Press, 1983.
• Gonzalez R. José Lezama Lima: el ingenuo culpable. La Habana: Letras Cubanas, 1988
• Jose Lezama Lima/ Eugenio Suarez Galban, ed. Madrid: Taurus, 1988
• Molinero R.V. José Lezama Lima o el hechizo de la búsqueda. Madrid: Playor, 1989.
• Pellón G. José Lezama Lima’s Joyful Vision. Austin: University of Texas Press, 1989.
• Arcos J.L. La solución unitiva. Sobre el pensamiento poético de José Lezama Lima. La Habana: Editorial Academia, 1990.
• Cruz A. El primitivo implorante: el Sistema Poético del Mundo de José Lezama Lima. Amsterdam: Rodopi, 1994.
• Rensoli Lourdes y Fuentes Ivette: Lezama Lima: una cosmología poética. La Habana: Letras Cubanas, 1990.
• Bejel E. José Lezama Lima: Poeta de la imagen. Madrid: Huerga & Fierro, 1994. (англ.пер.: Bejel Emilio. Jose Lezama Lima, Poet of the Image. Gainesville: University of Florida Press, 1990)
• Heller B.A. Assimilation/generation/resurrection: contrapuntal readings in the poetry of José Lezama Lima. Lewisburg: Bucknell UP; London; Canbury: Associated UP, 1997.
• García-Carranza A. Bibliografía de José Lezama Lima. Ciudad de La Habana: Editorial Arte y Literatura, 1998.
• Salgado C.A. From modernism to neobaroque: Joyce and Lezama Lima. Lewisburg: Bucknell UP; London: Associated UP, 2000
• Cacheiro Varela M., Iglesias Begoña A. Diccionario de símbolos y personajes en Paradiso y Oppiano Licario de José Lezama Lima. Vigo: Universidade de Vigo, 2001.
• Almaguer J.L. Las sagradas letras de paradiso: un estudio sobre el hermetismo de José Lezama Lima. San Pedro Garza García: [s.n.], 2002.
• Aldabonazo en Trocadero 162/ William Navarrete, Regina Avila, eds. Valencia: Ed. Aduana Vieja, 2008 (писатели и художники кубинской диаспоры о Хосе Лесама Лиме)

Ссылки

• [www.cubaliteraria.cu/autor/lezama_lima/index.html Биография, библиография на сайте «Литературная Куба»]  (исп.)
• [www.islaternura.com/APLAYA/NoEresElUnico/L/LezamaLima/LezamaUNICO.htm Страница о Лесама Лима на сайте «Isla ternura»]
• [digital.library.miami.edu/chcdigital/chc5047/chc5047_find.shtml Материалы архива в университете Майами]
• [www.glbtq.com/literature/lezamalima_j.html Биография и творчество]  (англ.)
• [amediavoz.com/lezamalima.htm Поэзия on line] (исп.)
• [www.poesia-inter.net/indexjll.htm Поэзия on line] (исп.)
• [os.colta.ru/literature/projects/162/details/19388/?expand=yes#expand К столетию писателя]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Лесама Лима, Хосе

В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.