Лесевич, Владимир Викторович

Владимир Викторович Лесевич

Владимир Викторович Лесевич (15 (27) января 1837—13 (26) ноября 1905) — русский философ.

Родился в селе Денисовка Лубенского уезда Полтавской губернии. Окончил Киевскую гимназию; затем — Петербургское инженерное училище. В 1856—1859 годах служил на Кавказе. В 1861 году окончил Академию генерального штаба и в 1862 году вышел в отставку.

В 1860-е годах сотрудничал в журналах «Отечественные записки», «Вестник Европы». За связь с народниками был отправлен в ссылку: в 1879—1888 годах жил, сначала в Сибири, потом в Казани, Полтаве и Твери. Возвратившись в Санкт-Петербург, активно сотрудничал в журнале «Русское богатство».

В своих первых работах философского характера Лесевич пропагандировал идеи позитивистов (прежде всего О. Конта), Л. Фейербаха, П. Л. Лаврова. В дальнейшем он занялся разработкой гносеологической проблематики, которой, по его убеждению, «первый позитивизм» уделял неоправданно мало внимания. Он считает необходимым использовать новейшие научные методы для обоснования «позитивной» философской теории познания. Особое внимание Лесевич уделял социальной проблематике, считая, что и в области социологии позитивистская методология должна сыграть решающую роль. Он различал в социологической теории два раздела: социальную статику, изучающую характер и условия организации общества и социальную динамику, рассматривающую закономерности функционирования общественных образований.

Литература

• Лесевич, Владимир Викторович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_l/lesevich.php Лесевич, Владимир Викторович] на сайте «Хронос»
• [az.lib.ru/l/lesewich_w_w/text_0010.shtml Лесевич В. В.: биографическая справка]
• [www.runivers.ru/philosophy/lib/authors/author64225/ Лесевич, Владимир Викторович] на сайте «Руниверс»

Отрывок, характеризующий Лесевич, Владимир Викторович

– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.
Доктор ездил каждый день, щупал пульс, смотрел язык и, не обращая внимания на ее убитое лицо, шутил с ней. Но зато, когда он выходил в другую комнату, графиня поспешно выходила за ним, и он, принимая серьезный вид и покачивая задумчиво головой, говорил, что, хотя и есть опасность, он надеется на действие этого последнего лекарства, и что надо ждать и посмотреть; что болезнь больше нравственная, но…
Графиня, стараясь скрыть этот поступок от себя и от доктора, всовывала ему в руку золотой и всякий раз с успокоенным сердцем возвращалась к больной.
Признаки болезни Наташи состояли в том, что она мало ела, мало спала, кашляла и никогда не оживлялась. Доктора говорили, что больную нельзя оставлять без медицинской помощи, и поэтому в душном воздухе держали ее в городе. И лето 1812 года Ростовы не уезжали в деревню.
Несмотря на большое количество проглоченных пилюль, капель и порошков из баночек и коробочек, из которых madame Schoss, охотница до этих вещиц, собрала большую коллекцию, несмотря на отсутствие привычной деревенской жизни, молодость брала свое: горе Наташи начало покрываться слоем впечатлений прожитой жизни, оно перестало такой мучительной болью лежать ей на сердце, начинало становиться прошедшим, и Наташа стала физически оправляться.