Лесегри
Лесегри — коллективное имя трёх советских художников почтовых марок, открыток и спичечных этикеток Бориса Лебедева, Леонарда Сергеева и Марка Гринберга, работавших в творческом союзе с 1957 года.
Содержание
Творчество в филателии
Художниками Лесегри создан целый ряд знаков почтовой оплаты СССР (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2671—2674, 2753, 2761, 2852—2854, 2871, 2888—2891, 2926—2931, 2947, 2968—2970, 3055, 3089, 3091—3095, 3098, 3110—3112, 3115, 3122, 3176—3178, 3389—3391, 3441, 3458—3460, 3492, 3560, 3574—3578, 3619, 3654-3658, 3660 и др.).
- Soviet Union-1963-Stamp-0.06. International Post Office.jpg
Международный почтамт (1963, 6 копеек) (Михель #2762) - Soviet Union-1965-Stamp-0.10. Voskhod-2. First Spacewalk.jpg
«Восход-2». Первый выход человека в открытый космос (1965, 10 копеек) (Михель #3032A) - USSR miniature sheet of 1965, The Triumph of the Soviet Union. Voskhod-2 spacecraft.jpg
Триумф Страны Советов. Корабль-спутник «Восход-2» (почтовый блок, 1965, 1 рубль) (Михель #Block38 (3041)) - 1966 CPA 3381.jpg
Полёт второго спутника Луны «Луна-11» (1966, 6 копеек) (Михель #3311) - 1966 CPA 3382.jpg
Спутник связи «Молния-1» (1966, 6 копеек) (Михель #3312) - The Soviet Union 1968 CPA 3619 stamp (Linked Satellites, Kosmos 186 and Kosmos 188, and Space Rendezvous Schema).jpg
Первая в мире автоматическая стыковка спутников «Космос-186» и «Космос-188» (1968, 6 копеек) (Михель #3477)
См. также
Напишите отзыв о статье "Лесегри"
Литература
- Левитас Й. Я., Басюк В. М. Лесегрi // Все про марки / Й. Я. Левитас, В. М. Басюк. — К.: Реклама, 1975. — С. 88. — 238 с. — 30 000 экз. (укр.)
Ссылки
Портал «Филателия» |
- [www.amr-museum.ru/russ/exibit/news2006/news749_r.htm Выставка «Российская спичечная этикетка»]
Это заготовка статьи по филателии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Отрывок, характеризующий Лесегри
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.