Лесной лемминг
| Лесной лемминг | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/search ???] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Лесной лемминг[1] (Myopus schisticolor) — единственный вид рода лесных леммингов подсемейства полёвковых.
Содержание
Внешний вид
Мелкий грызун: длина тела до 8-13 см. Внешне лесной лемминг сильно напоминает лесных полёвок, отличаясь меньшими размерами тела и очень коротким хвостом (12-19,7 мм). Вес взрослых самцов — 20-38 г, самок 20-45 г. От настоящих леммингов отличается окраской: на сером или черновато-сером фоне спины имеется пятно ржаво-коричневого меха. У некоторых особей в северном Зауралье и Сибири это пятно распространяется до верхней части спины и даже затылка. Мех на брюхе слегка светлее спины. Волосяной покров на спине имеет характерный металлический отлив. Сосков 4 пары. Сезонный и половой диморфизм выражены довольно слабо.
В кариотипе лесного лемминга 32-34 хромосомы; часть самок имеет самцовый набор половых хромосом XY. Эти самки несут в X-хромосоме мутацию, которая индуцирует развитие особей с мужским кариотипом по женскому пути. В популяциях лесного лемминга обычно всего 20 % самцов. Поскольку один самец может спариться с несколькими самками, увеличение плодовитости у этих грызунов идёт за счёт увеличения числа самок.
Распространение
Распространён в таёжной зоне Евразии от Норвегии до низовьев Колымы. Северная граница ареала по предгорьям Скандинавских гор идёт до Лапландии, оз. Имандра, Кандалакшской губы и по побережью Белого моря до Архангельска; затем поворачивает на юг к верховьям рр. Северная Двина и Печора, идёт до низовий Енисея, через верховья р. Анабар выходит к северной части Верхоянского хребта; проходит по низовьям рр. Яна, Индигирка, Колыма. Восточная граница ареала неясна; изолированно водится на Камчатке. Южная граница ареала начинается севернее Осло, проходит через Южную Финляндию до северо-восточного побережья Онежского озера, через Вологодскую, Костромскую, центр Пермской, север Свердловской областей, устье Иртыша, север Новосибирской области до Алтая, Восточного Танну-Ола (Тува), Саян, затем по р. Джида уходит в Монголию и следует через хребты Большой и Малый Хинган на Корейский полуостров. Изолированные полуляции имеются в горах Южного Урала, на Сахалине, в Приморье, в Северной Японии. Отдельные находки лесного лемминга случались в Псковской, Новгородской, Тверской, Нижегородской областях, а также в северной части Кировской области.
Образ жизни
Лесной лемминг — стенобионт; он обитает только в лесах с обильным моховым покровом, причём остальные факторы (сомкнутость и состав древостоя, освещённость, наличие подлеска и т. п.) не имеют для него существенного значения. Населяет еловые, пихтовые, кедровые, лиственничные и смешанные хвойные леса. Северная граница его ареала совпадает с границей распространения лесов; по речным долинам проникает в кустарничковую тундру (бассейн Колымы). На юге ограничен распространением хвойных лесов. В Западной Сибири и Забайкалье проникает в лесостепь, встречаясь по берёзовым колкам и «островам» ельника-зеленомошника. В горах поднимается до горной тундры и гольцовой зоны (Алтай). На Дальнем Востоке обычен во всех типах лиственничных лесов с хорошо развитым моховым или брусничным покровом, на севере проникая в подзону кустарничковой тундры, на юге — в подзону кедрово-широколиственных лесов Сихотэ-Алиня.
Питание
Лесной лемминг — специализированный бриофаг. Основную часть его рациона составляют печёночные, бриевые и сфагновые мхи. В меньшей степени в кормовой рацион входят лишайники, хвощи; травянистые растения почти не ест. Как приспособление к малокалорийному корму у лесного лемминга сильно развит толстый отдел кишечника и увеличена относительная длина кишечника. Лемминг кормится как на поверхности мохового покрова, так и под ним. Обычно питается неподалёку от гнезда в одном и том же месте; в результате полностью выгрызает верхние слои моховой подстилки на площадках в 1-1,5 м2, создавая характерные «плешины». Воду пьёт редко, 1-2 раза в сутки. Ежесуточное потребление мхов одним леммингом составляет 5-6 г сухого веса. В Финляндии лемминги по осени складывают под камнями, упавшими деревьями и в других защищённых от непогоды местах кучки мха, которые поедают зимой.
Активность лесного лемминга многофазная с преобладанием ночной: в течение суток насчитывается 5-6 фаз активности по 90-120 мин. каждая. Днём лемминг преимущественно кормится, двигательная активность минимальна. В подушках зелёного мха лемминги прокладывают сети ходов, продолжающихся на поверхности характерными тропинками, которые ведут к местам кормёжек. Ходы проходят в толще мха на глубине 10-20 см, распространяясь от гнезда на 5-10 м. Гнёзда устраиваются под корнями деревьев или кустарников, в трухлявых пнях, в моховых кочках или среди замшелых камней. Материалом для гнезда служит сухая трава, мох, хвощи. Несмотря на хорошо развитую систему ходов, лемминги часто появляются на поверхности. Личный участок занимает: у самок 285 м2, у самцов — до 2144 м2 (южная Норвегия). Лесные лемминги одиночны и не образуют семейных пар, однако не агрессивны.
Размножение
Самка приносит 2-3 помёта в год. Сезон размножения продолжается с начала мая по август-сентябрь. Известны случаи подснежного размножения (Скандинавия). Беременность длится 20-22 дней; в выводке 2-9 детёнышей. Новорожденные слепые, весят около 1,9-2,3 г. Прозревают на 11-12 день, начинают выходить из гнезда в возрасте 12-14 дней, к самостоятельной жизни переходят на 20 день. Самки становятся половозрелыми на 22-60 день, самцы — после 60 дня. Часть прибылых зверьков ранних выводков (15-20 %) уже в конце июля может участвовать в размножении; однако большинство размножается лишь весной следующего года. Самки снова спариваются через 3-4 дня после родов.
Природоохранный статус и численность
Широко распространённый, но малочисленный и местами очень редкий вид. Характерны резкие асинхронные вспышки, когда численность леммингов увеличивается в десятки раз. В европейской части ареала периодичность вспышек составляет порядка 10-11 лет, на севере Якутии — 4-5 лет. В Европейской части России подъёмы численности отмечались в 1952, 1956, 1984 гг. В годы подъёма происходят массовые переселения леммингов, переходящие в миграции; лемминги появляются практически во всех биотопах, включая населённые пункты, становятся основным источником пищи для хищников. Начало миграции леммингов приходится на середину июля. Последующие депрессии численности более глубокие и длительные, чем у сибирского лемминга.
Лесной лемминг — природный носитель возбудителя туляремии и, вероятно, весенне-летнего клещевого энцефалита. Продолжительность жизни в природе 1-1,5 года. В неволе живут до 2 лет.
Напишите отзыв о статье "Лесной лемминг"
Примечания
- ↑ Соколов В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Млекопитающие. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1984. — С. 164. — 10 000 экз.
Ссылки
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Mammals/145.html Позвоночные животные России: Лемминг лесной]
- [www.biodiversity.ru/programs/rodent/species/myopus_schisticolor.html Грызуны бывшего СССР: Лесной лемминг]
- [zoomet.ru/grom/gromov_II_VI_4_4_9.html Млекопитающие фауны России и сопредельных территорий: Лесной лемминг]
Отрывок, характеризующий Лесной лемминг
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.
Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
