Ле-Бодео

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Ле-Бодео
Le Bodéo
Страна
Франция
Регион
Бретань
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Анн Анри
(2008—2014)
Площадь
9,97 км²
Высота центра
165–297 м
Население
183 человека (2008)
Плотность
18 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
22320
Код INSEE
22009
Показать/скрыть карты

Ле-Бодео́ (фр. Le Bodéo, брет. Bodeoù, галло Le Bodéo) — коммуна во Франции, находится в регионе Бретань. Департамент — Кот-д’Армор. Входит в состав кантона Плёк-сюр-Лье. Округ коммуны — Сен-Бриё.

Код INSEE коммуны — 22009.





География

Коммуна расположена приблизительно в 400 км к западу от Парижа, в 100 км западнее Ренна, в 25 км к юго-западу от Сен-Бриё[1].

Население

Население коммуны на 2008 год составляло 183 человека.

Численность населения по годам
(Источник: [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=POP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=22009 INSEE])
1962196819751982199019992008
338357271236201189183

Администрация

Список мэров:
Период Фамилия Партия Примечания
2001 2008 Феликс Ле Тиран
2008 2014 Анн Анри фермер

Экономика

В 2007 году среди 106 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 75 были экономически активными, 31 — неактивными (показатель активности — 70,8 %, в 1999 году было 65,4 %). Из 75 активных работали 65 человек (38 мужчин и 27 женщин), безработных было 10 (6 мужчин и 4 женщины). Среди 31 неактивных 7 человек были учениками или студентами, 14 — пенсионерами, 10 были неактивными по другим причинам[2].

Напишите отзыв о статье "Ле-Бодео"

Примечания

  1. Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
  2. [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=EMP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=22009 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 11 ноября 2013. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ле-Бодео

– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.