Лжерадужницы
Поделись знанием:
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
| Plateumaris | ||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 Plateumaris sericea | ||||||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||||||
|
||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||
| Plateumaris Thomson, 1859 | ||||||||||||||||
| Синонимы[1] | ||||||||||||||||
| ||||||||||||||||
|
|
Plateumaris — род жуков (Coleoptera) из подсемейства радужниц (Donaciinae) в семействе листоедов (Chrysomelidae).
Распространение
На территории бывшего СССР распространены 11 видов.[2]
Описание
Задние ноги короткие, их голени толстые, не изогнутые. Вершины надкрылий без крючковидного отростка[3].
Экология
Имаго живут на приводных и болотных растениях.[2]
Систематика
Некоторые виды:
- Plateumaris akiensis Tominaga & Katsura, 1984
- Plateumaris aurifera (LeConte, 1851)
- Plateumaris balli Askevold, 1991
- Plateumaris bracata (Scopoli, 1772)
- Plateumaris caucasica Zaitzev, 1930
- Plateumaris consimilis (Schrank, 1781)
- Plateumaris constricticollis Jacoby, 1885
- Plateumaris diversa (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris dorsata Hayashi, 1997
- Plateumaris dubia (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris flavipes (Kirby, 1837)
- Plateumaris frosti (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris fulvipes (Lacordaire, 1845)
- Plateumaris germari (Mannerheim, 1843)
- Plateumaris kinugasana Hayashi, 2001
- Plateumaris metallica (Ahrens, 1810)
- Plateumaris neomexicana (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris nitida (Germar, 1811)
- Plateumaris notmani (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris pusilla (Say, 1827)
- Plateumaris robusta (Schaeffer, 1919)
- Plateumaris rufa (Say, 1827)
- Plateumaris rustica (Kunze, 1818)
- Plateumaris schaefferi Askevold, 1991
- Plateumaris sericea (Linnaeus, 1761)
- Plateumaris shirahatai Kimoto, 1971
- Plateumaris shoemakeri (Schaeffer, 1925)
- Plateumaris sulcifrons Weise, 1900
- Plateumaris tenuicornis Balthasar, 1934
- Plateumaris virens Hayashi, 1999
- Plateumaris weisei Duvivier, 1885
Напишите отзыв о статье "Лжерадужницы"
Ссылки
- [www.biol.uni.wroc.pl/cassidae/European%20Chrysomelidae/plateumaris.htm Wydział Nauk Biologicznych]
Примечания
- ↑ [www.biolib.cz/en/taxon/id11444/ BioLib] Taxon profile — genus Plateumaris C.G. Thomson, 1859
- ↑ 1 2 Лер П. А. Определитель насекомых Дальнего Востока России — Жесткокрылые, или жуки // «Владивосток дальнаука». — 1996. — Т. III, № 2. — С. 546.
- ↑ Лер П. А. Часть 2. Жесткокрылые, или жуки // Определитель насекомых Дальнего Востока СССР. — Санкт-Петербург: «Наука», 1992. — Т. III. — С. 533—602. — 704 с. — ISBN 5–02–025623–4.
Отрывок, характеризующий Лжерадужницы
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
