Ливанские силы

Ливанские Силы (араб. القوات اللبنانية‎) — ливанская политическая партия. Основана Баширом Жмайелем как ополчение в ходе ливанской гражданской войны в середине 70-х годов XX века и сражалась как военное крыло (позже — самостоятельная военно-политическая организация) христианского Ливанского фронта против боевиков Организации освобождения Палестины, ливанских мусульманских милиций и сирийских войск, оккупировавших Ливан. После окончания гражданской войны оформилась как политическая партия под руководством Самира Джааджаа. В 1994 году в результате сирийской оккупации партия была запрещена, а Самир Джааджаа заключён в тюрьму. После Кедровой революции в начале 2005 года и вывода сирийских войск вернулась в политику. Башир Жмайель был избран президентом республики в 1982 году и убит сирийским режимом через три недели после своего избрания.

С 1986 года лидером партии стал Самир Джааджаа. Он начал деятельность по реорганизации общества и повышению уровня благосостояния народа. В 1989 году Джааджаа поддержал Таифские Соглашения, благодаря которым закончилась длившаяся 15 лет гражданская война, унесшая жизни около 130 000 жителей Ливана. С тех пор Ливанские Силы не являются военной организацией. Несмотря на это, Джааджаа выступал против продолжавшейся и после заключения Таифских соглашений сирийской оккупации, в результате которой в 1994 году партия была запрещена, а её лидер заключен в тюрьму. В 2005 году произошла Революция Кедров, спровоцированная убийством премьер-министра Рафика Харири. Сирийские войска вынуждены были покинуть Ливан, Самир Джааджаа вышел из тюрьмы после более чем 11 лет и 3 месяцев заключения, а партия Ливанские Силы снова была разрешена. Сегодня членами партии являются 8 членов парламента, с 2005 года члены партии входят в состав министерств юстиции, культуры, окружающей среды и туризма.

История

Партия Ливанские Силы была создана вследствие сложной внутриполитической ситуации в Ливане в середине семидесятых годов 20 века, когда у ливанского общества назрела необходимость защитить себя от надвигающихся внешних и внутренних опасностей и угроз. Ситуация усложнялась тем, что правительство со всей инфраструктурой было бессильно в сдерживании палестинского военного присутствия, угрожавшего суверенитету и независимости Ливана. Башир Жмайель основал партию Ливанские Силы в 1976 году. Он организовал кадры и позволил им играть в обществе как важную роль защиты, так и роль сложной инфраструктуры, которая служит обществу в сфере политики, экономики и в социальной сфере. В 1982 году Башир Жмайель был избран президентом Республики Ливан. Вскоре после этого, 14 сентября 1982 года был убит. После убийства Башира Ливанские Силы были шокированы и парализованы вплоть до 15 января 1986 года, когда лидером партии стал д-р Самир Джааджаа. С Джааджаа во главе, партия стала двигаться по пути реформ и модернизации. После подписания 24 октября 1989 года при международной и региональной поддержке Таифских соглашений, Ливанские Силы преобразовались из организации военного сопротивления в политическую партию. Таким образом, партия Ливанские Силы стала политической организацией ливанского общества, базирующейся на трех основополагающих принципах: 1. Сохранение независимости, свободы, суверенитета и безопасности для всех граждан Ливана в равной степени и сохранение его самобытности в пределах международно признанных границ 2. Создание ливанского правительства на прочной основе, обеспечивающей сбалансированное участие в политической жизни и отражающее одинаковые условия для всего многообразия ливанского общества. 3. Основание демократической системы, при которой гарантируется защита свободы и прав человека для каждого гражданина

После заключения Таифских Соглашений, партии Ливанские Силы пришлось столкнуться с опасным отступлением в реализации этого соглашения со стороны сирийского режима, единолично контролировавшего «Lebanese File». Этот сценарий проявляется на политической арене в результате двух факторов: наличия международных/ региональных сил, поддерживающих сирийский режим, и отказа некоторых про-сирийских ливанских организаций уважать и соблюдать Таифские Соглашения.

1994-2005: Годы мирного сопротивления гнету сирийской оккупации

Партия Ливанские Силы сопротивлялась имевшемуся положению вещей и использовала все демократические средства для достижения своих политических целей с одной стороны, и для предотвращения аннексии Сирией Ливана с другой стороны. В результате этого правящий в Ливане про-сирийский режим начал преследования и террористическую кампанию против партии Ливанские Силы, начавшуюеся роспуском партии 23 марта 1994 года и заключением в тюрьму по ложному обвинению её лидера д-ра Самира Джааджаа 21 апреля того же года. Вскоре после этого прокатились волны незаконных арестов, имевших целью руководство партии Ливанские Силы и сотни её членов. Правительство конфисковало все активы и вооружение, принадлежавшее Ливанским Силам, и завладела её социальными и образовательными учреждениями, а также СМИ. Д-р Джааджаа был заключен в одиночную камеру и имел строго ограниченный доступ к окружающему миру. Более 11 лет он провел в маленькой камере, имевшей размеры 2 м х 3 м, без солнечного света, на 3-м подземном уровне тюрьмы министерства обороны. В период борьбы и сопротивления, в условиях политического запугивания, арестов и судебного преследования, руководство партией взяла на себя его жена, Ситрида Джааджаа. Human Rights groups, включая Amnesty International осудили данный судебный процесс, так как были убеждены в наличии серьёзных недостатков и его политической мотивированности. Это дало контролируемому Сирией правительству Ливана повод для ареста Джааджаа и запрет анти-сирийской партии. В течение 1994—2005 годов, после запрета партии про-сирийским правительством, была запрещена политическая деятельность и съезды Ливанских Сил. Кроме того, сотни сторонников партии были заключены в тюрьму, некоторые из них умерли под пытками. В процессе мирного сопротивления и последовательной борьбы за свободу, суверенитет и независимость, приходилось сталкиваться с притеснениями, похищением людей, захватом и убийством лидеров Ливанских Сил. Вся деятельность Ливанских Сил, все политические акции были нацелены на то, чтобы пробить стену молчания и бросить вызов сирийскому режиму и его агентам.

2005 — по настоящее время: Революция Кедров

После убийства бывшего ливанского премьер-министра Рафика Харири 14 февраля 2005 года, в столице Ливана Бейруте некоторыми политическими партиями и независимыми организациями, названными позднее Альянсом 14 марта, были организованы демонстрации. Основными их целями был вывод сирийских войск из Ливана, замена находящегося под сильным влиянием Сирии правительства более независимым, освобождение д-ра Самира Джааджаа, создание международной комиссии по расследованию убийства премьер-министра Харири, отставка силовиков, организация свободных парламентских выборов. Демонстранты требовали окончания сирийского влияния на политику Ливана. К началу проведения демонстраций Сирия располагала примерно 14.000 солдат и агентов разведки в Ливане. В результате демонстраций, самая мощная и многолюдная из которых состоялась 14 марта 2005 года, сирийские войска были полностью выведены из Ливана 27 апреля 2005 года. Про-сирийское правительство также было расформировано, таким образом была достигнута онда из основных целей революции. Тридцатилетняя история политического сопротивления Ливанских Сил сирийской оккупации сыграла главную роль в подготовке пути для Революции Кедров 2005", результатом которой стал вывод сирийских войск из Ливана, и окончание тирании и жестокости. Д-р Самир Джааджаа был освобожден 26 июля 2005 года и стал президентом Ливанских Сил. После освобождения д-ра Джааджаа из тюрьмы, Ливанские Силы провели реорганизацию партии, обновили политические институты и восстановили своё присутствие в Ливане. Сегодня Ливанские Силы играют важную роль в Альянсе 14 марта, они в состоянии привлечь молодое поколение, о чём свидетельствуют ежегодные студенческие выборы в университетах.

2012 — партия Ливанские Силы становится первой демократической партией в регионе

Во время церемонии, состоявшейся в штаб-квартире Ливанских Сил в Меерабе 28 июня 2011 года, лидер Ливанских Сил д-р Джааджаа озвучил новые внутренние правила партии; новая современная демократическая система способствует повышению уровня ответственности, а также позволяет увеличить количество женщин в рядах партии. Правила внутреннего распорядка, которые потребовали пятилетней подготовки и подписания особым комитетом, обсуждались и были одобрены 100 ответственными членами партии. Генеральная ассамблея партии Ливанские Силы утвердила манифест, предварительно рассмотренный 155 персонами — членами гражданского общества, людьми с большим опытом деятельности в интеллектуальной, культурной, религиозной сфере и СМИ.

Это был действительно исторический момент для партии Ливанских Сил и её лидера Самира Джааджаа, который помог ей стать первой демократической политической партии в регионе. По мнению Джааджаа, граждане Ливана остро нуждаются в демократических политических партиях; это на самом деле стало необходимостью. Было принято важное постановление, касающееся выборов лидера партии; параграф 101 предусматривает выборы президента и исполнительного комитета непосредственно членами Ливанских Сил. Джааджаа считает, что Ливанские Силы будут сильной демократической организацией, что необходимо существовать и в будущем. Партия Ливанских Сил и её лидер сосредоточены на диалоге партии и общества, что необходимо для сохранения всех свобод. Они с оптимизмом смотрят на дальнейшее развитие и построение демократической партии, основанной на принципах: человечество, свобода, Ливан.

Цели партии Ливанские Силы Цели партии были разработаны в 2009 году после парламентских выборов: 1. Подтвердить независимость Ливана путём демаркации всей территории, начиная от фермы Шебаа, чтобы можно был присоединить её обратно. 2. Подтвердить абсолютную власть Ливанского государства. Никакое другое государство не должно управлять им, и никакое другое государство не должно находиться на его территории. Это означает, что только ливанское правительство должно иметь полномочия принимать решения о применении оружия, а также любые другие решения на благо процветания страны. 3. Придерживаться международных соглашений, прежде всего 1559, 1680 и 1701 годов, чтобы предотвратить внешние посягательства на территории и использование территории страны для чужих конфликтов. 4. Придерживаться решений Международного трибунала по Ливану, поскольку все ответственные договоренности должны выполняться без исключений и без отсрочек. 5. Воздерживаться от шагов в региональной и внешней политике, пока нет убежденности в позитивности взаимодействия и уважительном отношении ко всем сторонам. 6. Попытаться найти гуманное решение проблемы палестинских лагерей, однако в лагерях и вне их находится оружие по решению Национального Диалога, состоявшегося в 2006 году. 7. Предпринять все необходимые шаги для запрета создания палестинского государства на территории Ливана. 8. Необходимо переформулировать соглашение о партнерстве и сотрудничестве с Сирией, которое декларировало путь подчинения, а также отмену 6-й статьи, которая позволяла создание ливано-сирийского высшего совета. 9. Внести решение проблемы заключенных в сирийских тюрьмах в повестку дня переговоров между Ливаном и Сирией первым пунктом. 10. Энергично стремиться к восстановлению конституционного строя, без напряжения, травли и запугивания. 11. Повторное изучение проблемы натурализации согласно решениям высшего совета и возможность дать гражданство тем, кто полностью выполняет необходимые правовые условия. 12. Создание административной децентрализации для обеспечения стабильности. Это должно быть достигнуто путём снижения борьбы за центральную власть и повышения равноправного развития. 13. Повышение активности женщин в деятельности публичного сектора и их участие в политической жизни. 14. Основная программа должна обеспечивать благосостояние государства, которое поддерживает крестьян и защищает рабочих, предоставляя гражданам право на госпитализацию по программе охраны здоровья, а также защиту прав детей, права посещать школу и обучаться в государственных и частных университетах, защиту их культурного многообразия.

Партия Ливанские Силы в коалиции 14 марта

2005 год принес в Ливан «ветер перемен». Следуя «Революции кедров», 14 марта 2005 года для антисирийских выступлений в центре столицы собралось более одного миллиона ливанцев, они настойчиво требовали вывода сирийских войск с территории Ливана и окончания сирийского вмешательства в его политическую жизнь. Эта революция зарекомендовала себя как первый шаг к Арабской Весне и достигла своей главной цели — вывода сирийских войск и окончания длившейся тридцать лет сирийской оккупации. Следует упомянуть, что коалиция не является диссидентской. После вывода сирийских войск, члены коалиции 14 марта считают основными три цели: 1. Уменьшить сирийское и иранское вмешательство в Ливане 2. Предотвратить вооруженный захват власти партией Хезболла 3. Учредить международную комиссию и выяснить правду об убийстве Рафика Харири и всех преступлениях, произошедших до и после этого события Коалиция 14 марта победила на последних парламентских выборах в 2009 году и готовится к предвыборной кампании 2013. Президент Ливанских Сил Самир Джааджаа поддержал протестные действия против режима Ассада в своем выступлении 14.02.2012 во время мероприятия, посвященного седьмой годовщине со дня убийства Харири. Он выразил поддержку Арабской Весны и призвал к демократии и миру.

Специальные организации

Важные организации партии Ливанские Силы: LFFA, Департамент иностранных дел Ливанских Сил LFSA, Студенческая ассоциация Ливанских Сил, молодёжное крыло партии LF Engineers, ассоциация инженеров и архитекторов LF lawyers, ассоциация юристов LF Doctors, ассоциация врачей LF Pharmacists, ассоциация фармацевтов LF workers and their subdivisions, ассоциация рабочих LF teachers, ассоциация учителей, государственный и частный сектор LF Banking Sector, ассоциация банкиров и банковских служащих LFBA, ассоциация бизнесменов LFW, женское крыло Ливанских Сил

Лидеры

• Башир Жмайель (1978—1982)
• Фади Фрем (1982—1984)
• Фуад Абу Надер (1984—1985)
• Эли Хобейка (1985—1986)
• Самир Джааджаа (c 1986 г.)

Ссылки

• histoiredesforceslibanaises.wordpress.com/

Отрывок, характеризующий Ливанские силы

Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.